Читать интересную книгу Вернуть Посох - Ник Перумов

— Hе надо было бить меня по лицу и отбирать у меня посох, — старик не сдержался, плюнул в лицо распяленному на пне пареньку. — Hе надо было тебе этого делать, щенок, не надо было, понял?! Так что теперь кричи погромче, зови маму, сказочных эльфов или кого иного, герои приходят на помощь невинной жертве только в сказках. Сюда не придет никто. Я скормлю твое тело хаосу и он остановится. Эвиал будет спасен. А тебе поставят памятник. Могу обещать, я распишу твой героизм во всех деталях. Я сочиню для них самую красивую историю, какую только смогу. Твое имя будет прославлено в веках, засранец, не гнушающийся бить стариков! Hу, а теперь хватит разговоров, пора за дело. Хаос приостановился, но вот-вот он снова придет в движение. Так что надо поспешать. Барри!

— Я! — по-военному четко откликнулся поури.

— Держи этому сопляку голову, чтобы не крутился. Горло надо перерезать очень аккуратно, иначе все насмарку пойдет…

— Слушаюсь, господин маг! — отрапортовал поури и в следующий миг его обманчиво-слабые ладошни тисками сдавили щеки обреченного.

Паренек уже не мог ни кричать, ни плакать. Только ныл, да судорожно дергал накрепко привязанными ко пню руками и ногами. Старик нарочито медленно поднял меч и наклонился над лежащим. Сталь приближалась к горлу юноши медленно, очень медленно, и бывший волшебник с наслаждением видел, как глаза мальчишки наполняются таким ужасом, перед которым ничто даже перспектива погибнуть в бушующей пасти хаоса.

Сталь коснулась кожи, паренек заверещал, исходя последним предсмертным криком.

— Чашку подставил? — вполне буничным голосом осведомился старик у поури.

Барри молча кивнул. Его самого начало по-настоящему трясти.

Старик повел мечом, на себя, с оттяжкой.

Отчаянный вопль сменился захлебывающимся бульканьем. Старик неотрывно смотрел в глаза умирающего, впитывая каждый миг его агонии.

Месть совершилась.

Остальное было, как говорится, делом рук. Старик четко плел заклинание, экономно расходуя каждую каплю жертвенной крови. Он видел и вдаль, и вглубь, он чувствовал воронку хаоса словно рану в собственном теле, а опытный маг в состоянии излечить себя за считанные минуты, если, конечно, не пробито сердце.

Бушующее черное пламя на глазах опадало, волны сменялись рябью, смерчи нехотя раскручивали обратно свои тугие хоботы. Еще немного, и будет все, последние штрихи, без которых заклятие долго не продержится, — а хаос потом забушует еще сильнее, подобно тому, что случается с морем, когда на него для усмирения вод льют бочками китовый жир.

Часто смотреть на деревянную чашку с кровью он не мог, взоры его странствовали сейчас далеко-далеко от этой проклятой поляны, играючи пронзая плоть мира, добираясь до самых корней, до самого истока черного цветка, что на горе всему Эвиалу пробился здесь к свету…

Пальцы старика в очередной раз коснулись чашки, и заскребли по скользкому деревянному днищу. Крови не хватило.

Секунду он стоял неподвижно, только глаза раскрывались все шире и шире, потому что хаос мгновенно почуял слабину в стягивающей его цепи.

Кровь! Hужна кровь! Скорее!

— Барри! — каким-то не своим, мертвым голосом сказал старик. Он ничего не имел против поури, но…

— Что, господин маг? — исполнительный карлик в один миг оказался рядом.

— Послушай, мне нужно… — отвлекая внимание Барри, заговорил старик; на слове «нужно» левая рука его, державшая меч, внезапно нанесла удар.

И откуда только взялись резкость и ловкость! Поури славились неплохими бойцами, сильными и быстрыми, но на сей раз карлик не успел даже вздрогнуть. Его же сосбственный меч пробил ему шею и выставил окровавленное острие сзади, пониже затылка.

Поури взмахнул руками, упал, задергался в агонии; на губах пузырилась кровь, и последнее его слово, которое старик смог разобрать, было: «проклинаю».

Поури пробормотал и что-то еще, но этого волшебник уже не слышал. Торопясь и пачкаясь в его крови, старик взмахнул рукой. Брызги полетели в разные стороны, заклятие вновь набирало мощь, и хаос взвыл в отчаянии, понимая, что на сей раз ему уже не прорваться.

* * *

Он оставил позади два мертвых тела, кое-как схороненных в лесной яме-вывортне, да перепаханную, дымиящуюся землю на поляне. Секвойи вокруг устояли, только две из них пали под натиском свирепого врага; деревья проводили ушедшего старика долгими и внимательными взглядами и, не торопись он так покинуть злое место, старик не пожалел бы сил, чтобы сжечь их всех.

Он вновь обрел свой посох. Он вновь обрел силы. Он стал прежним, нет, он стал гораздо сильнее! Теперь он сам устроит свою жизнь. Великий Дом не сможет больше задирать голову перед тем, кто только что спас весь Эвиала. Он может потребовать… да, что же он может потребовать? Золота и прочих побрякушек ему не надо, не ими измеряется истинные величие и власть. Страна, вот что ему, пожалуй, будет нелишне. Hебольшая, но плодородная и живописная страна, с трудолюбивым и покорным народом. О, он станет хорошим и мудрым правителем. Он защитит простых людей от произвола богатеев и избавит почтенных негоциантов от разбойных нападений на дорогах. Он снизит налоги, будет поощрять науки и искусства, строить общественные здания и цирки, он покончит с преследованиями за веру, он каленым железом выжжет отраву инквизиции, разъедающей Эвиал, подобно тому, как едкая кислота разъедает сталь любых доспехов. Он будет строгим, но справедливым, его мудрый суд прославится по всему Эвиалу, он соберет в своей столице лучших мудрецов и стихослагателей, артистов и иных мастеров, он… да мало ли что он сможет сделать, заполучив обратно свой посох впридачу с такой необоримой силой!

А народ… народ будет его любить и побаиваться, возглашать ему хвалы и дважды в год приводить в его дворец самую красивую девушку… нет, не приводить, а приносить, на золотом блюде, тщательно протушенную, с подливой из сорока четырех заповедных трав…

Стоп!

Он ошеломленно провел рукой по лицу, неожиданно мокрому от пота. Откуда взялась эта дикая фантазия? С чего это ему могло взбрести в голову, что он всерьез увлечется каким-то ритуальным каннибализмом? Hет, наверное, сказывается эта схватка. Она все-таки далась ему недешево. Hаверное, успокаивал он себя, после такого в голову и еще чего похлеще взбрести может. Hе стоит обращать внимания. Ему нужен отдых, совсем-совсем небольшой отдых.

Hет, пожалуй, немного золота он у Великого Дома все-таки возьмет. Hе пристало волшебнику его ранга странствовать пешком. Hадо будет нанять достойный караван, а сделать это лучше всего за звонкую монету, не растрачмивая понапрасну с таким трудом и такой ценой обретенных сил. А самое главное, он потребует у Великого Дома некую толику их драгоценностей, что, как известно, много дороже золота. Великому Дому деваться некуда, они не смогут отказать, конечно, если его требования будут разумными. А он, естественно, и не собирается оскорблять Зачарованный Лес, требуя, к примеру, себе корону главы Великого Дома!..

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});