Студенты и ассистенты Политехнического Института на первомайском параде в 1951 году. Моя рубашка расстегнута.
Я опять обидел маму сегодня. Мне очень жаль за все, что я наговорил ей. Я не имею права кричать и обзывать ее. Этого, возможно, не случилось бы, если бы у меня была своя квартира. Но мы живём в крошечной комнатушке. Там только мамина и моя кровать, шкаф, два стула, и один стол. Мама не разговаривает со мной. Я знаю, что она простит меня, но ей больно. У неё достаточно проблем на работе, зачем же я добавил ей еще повод для огорчения? […]
Я на две трети готов к экзаменам. Все идет в точности по плану. […] Я получил отличную оценку по кристаллографии. Это хорошее начало. […] Я узнал сегодня, что в Москве начала работать первая атомная электростанция [5 мегаватт]. Это наш ответ на водородную бомбу. Теперь все узнают, что мы хотим мира, а не войны. […]
5.3. В ожидании аспирантуры в СССР (1954 год)
Работница архива Политехнического института рассказала мне, что в нем хранятся личные дела студентов, учившихся здесь до войны. Мой отец тогда учился здесь. Я спросил, не может ли она показать мне его личное дело. Мы спустились в подвал, и она нашла покрытую пылью папку факультета гражданского строительства. Я взял оттуда только папину фотографию; на ней он был примерно моего возраста. Но я перечитал множество документов. В одном из них говорилось, что вера отца – «Моисеева» [от Моисея]. Имя отца было Меир, а не Марек. Он не мог даже представить, что его сын будет учиться в том же институте. Мне было интересно, какие он получал оценки. В основном «отлично» и «хорошо», но было и несколько «удовлетворительно». […]
Я во всем подхожу для аспирантуры в СССР. Это то, что я сегодня сказал исполнительному комитету партии. Это уже не просто обсуждение. В четверг я пойду в Советское консульство, чтобы узнать, как мне действовать дальше. […] Профессор Павловский попросил план моего научно-исследовательского проекта. Он посоветовал мне внести некоторые изменения, так как на начальной стадии работы лучше не вдаваться в детали. […]
Сейчас я работаю в институте Радия. Я под большим впечатлением от газо-вакуумного прибора Гвяздовского; он специалист по счетчикам Гейгера. Он будет моим научным руководителем. […] Михаил также работает над своей диссертацией в этом институте, но в отделе ядерной химии. Ему здесь не нравится. Мне повезло найти место, которым я доволен. […] Как хорошо быть дома одному; мама уехала в санаторий. Сегодня я навестил Сую [ее сестру],чтобы посмотреть елку моей восьмилетней двоюродной сестры Криси. Потом мы с Крисей пошли в парк. Мне бы хотелось иметь рядом больше родственников. […] Я рад, что С пригласил меня на новогоднюю вечеринку в Институт Физкультуры. Надеюсь, мы найдем с кем там потанцевать. Завтра днем я поведу Крисю на детский новогодний праздник.
Глава 6: Разоблачение Культа Личности
6.1. Пересматривая прошлые обвинения
Сегодня я прочитал лекцию по ядерной радиации в военной академии химического оружия. Полковник похвалил мой доклад. Потом сказал, что они очень хотели бы принять меня в отдел в чине капитана. Я ответил, что это может помешать моим планам поехать учиться в аспирантуру в СССР. Примут ли они это во внимание? Надеюсь, что да.
Армия может призвать любого, кого захочет; так недавно призвали П. Лучше не читать лекции в военных учреждениях. Что бы я сделал, если бы меня мобилизовали? Я бы сразу попробовал добиться отмены призыва. Но потом я бы привык и сделал бы все возможное, чтобы быть полезным армии. Да, я знаю, что армия – это не место для тех, кто хочет распоряжаться своей судьбой. […]
Вчера вечером (29 мая 1955 года) мы с мамой ходили в гости к мадам Маевской. Мы о многом разговаривали. Последней темой была Югославия. Муж Маевской, известный экономист, посоветовал мне запомнить его слова: «Скоро там возникнут серьезные проблемы». [Польша и другие социалистические страны сильно критиковали путь Югославии к социализму; теперь говорят, что эта критика была неоправданна.] Интересно, что скажут на эту тему на следующем партийном собрании. Правда ли это, что критика 1948 года была не более чем несправедливым обвинением? […]
Вчера З сказал, что нелепо обвинять во всем Берию. [В борьбе за власть, которая произошла после смерти диктатора, Берию арестовали и казнили.]Да, Сталин был во главе всего. Теперь говорят, что Берия один манипулировал всем Центральным Комитетом. Как это может быть? Молотов и Ворошилов были очень преданы Сталину – они бы не допустили предательство. Возможно, кто-то и был не согласен со Сталиным, но они не высказывали свое мнение ради единства партии. Мне нужно больше об этом узнать. Материалы суда над Берией должны где-то храниться. Как член партии я должен все знать. […]
6.2. Членов партии инструктируют
Я вернулся с партийного собрания, на котором выступал представитель Центрального комитета PZPR[Польская Коммунистическая Партия]товарищ Моравский. Я заинтересовался его речью только в конце, когда он упомянул фразу «культ личности». Когда его спросили об экономических проблемах, он признал, что наши сельскохозяйственные планы провалились. Он процитировал капиталистическую газету, утверждавшую, что наша новая оценка Югославии очень реалистична. Кто-то спросил, почему это не напечатано в нашей прессе. Ответ был короткий: «Потому что в нынешней ситуации подобные заявления могут быть использованы против нас».
Он, наверное, имел в виду, что массы не готовы к той информации, которую мы получаем на партийных собраниях. Было много вопросов, например, о суде над Райком [венгерский коммунист],и о Сланском [чехословацкий коммунист],о Гомулке и Спихальском [их держали втюрьме в Польше]и т. д. Ответы были честными: во время культа личности было допущено много ошибок. Именно эта система дала Берии возможность манипулировать партией. Кто-то спросил про Сталина. Ответ был такой: «Мы имеем очевидные доказательства, что товарищ Сталин был против культа личности. Винить за это можно только партию». Он также сказал, что оправдание жертв системы обозначает признаки прогресса в СССР. Несправедливо обвиненные польские коммунисты тоже будут реабилитированы. […]
6.3. Марксизм основан на лучших принципах религии
Я до сих пор под впечатлением от вчерашнего собрания. Только Коммунистическая партия способна признать такие серьезные отклонения. Я уверен, что признание ошибок сделает нас сильней. […] После обсуждения политики с С я пришел к заключению, что он либо сойдет с ума, либо станет великим аналитиком. Он сказал, что я плохо мыслю критически. Мне нравятся честные люди. […]
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});