поправила его мама. – От слова «причастие». Становиться причастным к Святым Дарам: Телу Христа и Его Крови.
– Мама, а разве после причастия душа не прочищается?
– Прочищается, – согласилась мама. – Ты прав! Душа после исповеди и причастия очищается от грехов – светлеет.
– И после доброго дела душа, я знаю, тоже светлеет! – улыбнулся Даня.
И он вдруг услышал, как радостно поют птицы, почувствовал, какой дует тёплый и ласковый ветер, заметил, какие добрые и улыбчивые лица у прохожих.
Прачечная для денег
Сегодня мама стирала. Её стиральная машинка выла, как голодный серый волк.
– А ну-ка, – позвала она Даню, – иди сюда. Я на тебя сердиться буду.
– Больше не буду, – проговорил он, как обычно. – А что такое?
– А вот что. Почему я должна стирать твоих лошадей?
– А как это лошади запрыгнули в стиральную машину?
– А точно так же, как и в твой карман. Я же сказала: вынь всё из карманов.
– Больше не буду, – повторил сын и забрал своих пластмассовых лошадей. – И на старуху бывает прореха.
– Не прореха, а проруха, – поправила его мама.
– А давай посмотрим, мамочка, может, и у тебя в кармане лежит какая-нибудь проруха, – предложил Даня.
– На, гляди!
И мама протянула ему свой стираный халат. Даня залез в карман халата и вынул из него мокрую денежку.
– Сто рублей! – обрадовалась мама. – Не верю своим глазам!
– А я верю, – рассмеялся Даня.
Денежку они высушили и отгладили. Ой, какие чистые деньги получились!
– Мамуль, а давай откроем прачечную для денег, – предложил сын.
– Давай! До этого ещё никто в мире не додумался, – улыбнулась мама.
– А давай эту стираную деньгу мы не будем тратить! – предложил Даня.
– Правильно! – засмеялась мама. – Мы её повесим в рамочке на стенку.
– Нет, – не согласился сын, – мы отдадим её дедушке, который по воскресеньям около церкви стоит с протянутой рукой.
– Правильно, сыночек. Это доброе Божье дело.
– Бог любит всё чистое! – добавил Даня и посмотрел сквозь денежку на свет. На сторублёвке не было ни одного пятнышка.
Наша Алёнка
В этом году прихожане церкви, в которую ходила семья Казаковых, решили помочь детскому дому. В нём жили пятьдесят сирот. Чтобы прокормить детей, директору детского дома пришлось организовать подсобное хозяйство. Ребята помогали воспитателям. Они рано вставали, кормили коров и свиней, работали в саду и огороде.
Когда батюшка Сергий поехал к ним в первый раз, он привёз в подарок большую банку смородинового варенья. И вот все сели чаёвничать за огромный стол в столовой. Батюшка положил варенье в большую тарелку и предложил детям попробовать. Но никто из ребят к нему даже не притронулся. Оказалось, дети никогда прежде не видели варенья и не стали есть что-то похожее на гуталин. Вот с этого самого приезда и началось шефство храма над детским домом.
Приближалась Пасха. И прихожане решили сделать подарки своим подопечным. У матушки Марии был список детдомовских ребят. Каждый прихожанин выбрал себе ребёнка и стал готовить ему подарок. Было условие: в наборе обязательно должны быть мыло, зубная паста, щётка, а ещё карандаши, тетрадки, ручки и разные школьные принадлежности. Остальное – каждый покупал на своё усмотрение. Матушка Мария настоятельно попросила прихожан, чтобы в подарке было только всё новое.
Казаковы, посовещавшись, выбрали себе Алёнку – Данину одногодку. Специально для подарка купили большой жёлтый пакет, который теперь стоял за дверью в большой комнате. Чем ближе подходила Пасха, тем объёмнее он становился. То папа принесёт набор фломастеров, то мама купит красивые тапочки, то Даня сунет в пакет яркую ручку с изображением принцессы.
– Вот, смотри, что бабушка для Алёнки связала, – сказала однажды мама, протягивая Дане красивые носочки.
– Вот так бабушка! Вот так мастерица! – восхищённо произнёс мальчик. Но потом улыбка сошла с его лица.
– Что такое? – забеспокоилась мама.
– Мои носки почти прохудились, а бабушке вязать некогда, я уже просил. А для Алёнки сразу нашла время. Может, я Алёнке свои отдам, они ещё ничего, а эти мне? Я всё-таки бабушке родной внук.
– Алёнке, значит, твои старые носки? Да? – уточнила мама, насупившись. – Ну что ж… Меняй, сынок! А я полюбуюсь на тебя в новеньких носочках.
Даня медленно снял свои носки. На душе у него заскребли кошки. Он понимал, что делает что-то нехорошее. Переминаясь с ноги на ногу, он посмотрел на маму. Она отвернулась к окну. Ему даже показалось, что мама плачет. Даня осторожно подошёл к ней.
– Что с тобой? – спросил он тихо.
Такой расстроенной мамы Даня ещё никогда не видел. Лицо её от волнения покрылось розовыми пятнышками.
– У Алёнки нет никого, ты это понимаешь? Она сиротка! – прошептала мама. – А у тебя в жизни всё в порядке. И ты у неё ещё… ты ей старые носки… Какого же сына мы с папой воспитали? Эх ты, христианин! – И мама снова отвернулась к окну.
Даню как будто окатили холодной водой.
– Да я и сам не понимаю, что делаю. Мама, прости, это у меня, наверное, приступ жадности! – запричитал он. – И правда, что у меня носков мало, что ли? А у Алёнки… Ну, мама, прости…
Мама не поворачивала голову, а потом ушла в другую комнату. Даня пошёл за ней, размышляя вслух:
– Мама, ты же знаешь про греховную природу людей. Она к нам пришла от Адама и Евы. Так вот, я думаю, эта греховность притаилась во мне где-нибудь в уголочке. А сейчас вот – вжик – и выпрыгнула.
– Ох, как ты рассуждать, сынок, научился! – Мама горестно махнула рукой. – Ты не виноват, а виноваты, значит, Адам с Евой.
– Ну, нет! Я тоже! Но, мамочка, поверь, я исправлюсь. Я Алёнке свою игру отдам!
– Новую?
– Новую. Мне её папа на день рождения подарил. И книжку со сказками!
– Новую?
– Новую!
Даня сбегал в свою комнату и принёс книжку и игру.
– А ты сам-то в неё играл? – спросила мама.
– Нет, – завертел головой мальчик.
– А не жалко?
– Ни капельки, – твёрдо ответил Даня. – А ещё я подарю Алёнке свои новые перчатки, которые ты мне купила.
– А как же ты, ведь столько просил?
– В старых похожу, мамочка, там всего две дырки. Я сам их зашью.
Мама молчала. Было видно, что она не в восторге от такого решения сына.
– Теперь, я вижу, милая мамулечка, и у тебя начался приступ жадности.
– Уже закончился! Дари! – выдохнула мама, будто что-то тяжёлое сбросила с плеч, и прижала сына к себе.
На следующий день к Дане в гости зашла Даша – соседка из первого подъезда. Она принесла свою коллекцию монет, которую давно собирала. Дети долго сидели на диване, и Даша рассказывала Дане про свои богатства. Когда девочка собралась уходить, она заметила за дверью большой жёлтый пакет.
– А что это у вас там? – спросила она с любопытством.
– Это пакет для нашей Алёнки, – сказал с гордостью Даня.
– А кто она?
– Это девочка из детдома. Мы ей на Пасху подарок готовим. Наш приход всем сиротам делает подарки.
– Покажи, Данёк! – потребовала девочка и протянула руку к жёлтому пакету. – Детдом, Алёнка, приход – это неинтересно,