Читать интересную книгу АНОМАЛИИ ЛИЧНОСТИ - Борис Братусь

Теперь нам предстоит обосновать еще одно исходно важное положение. Дело в том, что, как заметил, наверное, внимательный читатель, мы практически не употребляли в нашем анализе понятия личности. Это было вполне сознательным приемом, согласующимся с фундаментальным правилом науки — не вводить понятия до той поры, пока нужда в нем не станет совершенно очевидной. И вот оказалось, что можно дойти до представлений о психической норме, ее условиях и критериях, минуя понятие личности — кардинальное, казалось бы, понятие всей психологии. Из этого неожиданного обстоятельства вытекали в свою очередь два следствия, два возможных дальнейших пути: либо и впредь обходиться без упоминания личности, либо найти и твердо обозначить такое ее понимание, которое вносило бы качественно новый аспект в рассмотрение проблемы.

Чтобы разобраться в этом вопросе, мы попытались прежде всего проанализировать, что именно подразумевают, когда употребляют понятие личности. Картина оказалась до чрезвычайности пестрой. Одни отождествляют с личностью черты человека как индивида, другие идентифицируют личность с характером, третьи — с социальным статусом и функциями, четвертые — с родовой сущностью, пятые — с совокупностью различных уровней: от физических качеств до духовного содержания. Эта разноголосица усугубляется, точнее, помножается на разные представления о сроках и возможностях достижения свойства "быть личностью": некоторые считают это свойство присущим чуть ли не изначально, с первого "я сам" ребенка; другие указывают, что личность рождается не сразу, не один, а несколько раз; наконец, есть мнение (его придерживаются главным образом философы), что понятие личности имеет значение идеала, к которому надо стремиться, но который достижим отнюдь не каждым. Таким образом, наше предположение о том, что при анализе психического развития можно обойтись без употребления понятия личности, оказалось вовсе не лишенным основания, ведь в обозначенных выше взглядах личность по преимуществу выступает как редуцированная либо к индивидным свойствам человека, либо к его индивидуальным, характерологическим свойствам, либо к особенностям его социального функционирования и т. п. Тем самым по существу определяется не особое содержание понятия личности, а разные по своим основаниям аспекты понятия человека, и, что самое главное, эти определения, выделяя отдельные, пусть чрезвычайно важные стороны деятельности и сознания человека, обычно не указывают основных функций свойства "быть личностью", цель и назначение этого новообразования в человеке. Не случайно поэтому Е. В. Шорохова отмечала, что в "большинстве психологических исследований советских ученых проводится детальное изучение отдельных психических явлений, их материальных основ, нередко речь идет и об общественной обусловленности этих явлений. Однако же эти исследования... не поднимаются, не доходят до уровня изучения функций личности". В результате "в большинстве современных учебников психологии человеческая психика предстает в виде набора деталей недействующей машины. В лучшем случае в учебниках демонстрируются "узлы", "блоки" деталей, но из этой демонстрации по сути дела ничего нельзя узнать о субъективной жизни человека..." 65.. Что касается личности, то демонстрация "блоков" и "узлов" (пусть талантливая, изощренная и изобретательная, снабженная самой современной математической обработкой) оказывается мало полезной как теории, так и практике [25], потому что она лишена представления о всем "двигателе" в целом, о том, ради чего собраны и взаимосвязаны в нем все эти "блоки" и "узлы".

Цитированные выше слова Е. В. Шороховой отнесены ею к большинству, но, к счастью, не ко всем исследованиям и направлениям в области личности; следует учесть также, что они написаны в 1974 г., а с того времени картина значительно изменилась. В рамках ведущей в отечественной психологии теории — теории деятельности — важнейшим в этом плане событием стал выход монографии А. Н. Леонтьева "Деятельность. Сознание. Личность" (1975), а также ряда его статей и выступлений, посвященных проблемам личности. И хотя разработанные А. Н. Леонтьевым положения носили сугубо общеметодологический характер и целостной теории личности создано им не было, именно эти положения дали мощный толчок к последующим разработкам в этой области. В сохранившемся конспекте одного из последних своих выступлений А. Н. Леонтьев писал: "Личность ≠ индивид; это особое качество, которое приобретается индивидом в обществе, в целокупности отношений, общественных по своей природе, в которые индивид вовлекается...

Иначе говоря, личность есть системное и поэтому "сверхчувственное" качество, хотя носителем этого качества является вполне чувственный, телесный индивид со всеми его прирожденными и приобретенными свойствами...

С этой точки зрения проблема личности образует новое психологическое измерение: иное, чем измерение, в котором ведутся исследования тех или иных психических процессов, отдельных свойств и состояний человека; это — исследование его места, позиции в системе, которая есть система общественных связей, общений, которые открываются ему; это — исследование того, что, ради чего и как. использует человек врожденное ему и приобретенное им (даже черты темперамента и уж, конечно, приобретенные знания, умения, навыки... мышление)" 66.

Значение этих положений велико. Как справедливо замечает А. Г. Асмолов, данная в них характеристика предмета психологии личности "представляет собой пример той абстракции, развертывая которую можно создать конкретную картину психологии личности" 67.. Обратим внимание на следующие основополагающие моменты леонтьевских абстракций. Во-первых, на решительную констатацию несовпадения личности и индивида; во-вторых, на то, что личность есть приобретаемое в ходе жизни в обществе особое, психологическое измерение, качественно иное, нежели то, в котором предстают отдельные психические процессы; в-третьих, на то, что это измерение является системным и потому "сверхчувственным" качеством, и, в-четвертых, на то, что исследование личности должно заключаться в изучении общений, позиции и того, что, ради чего и как использует человек все врожденное и приобретенное им.

Полностью соглашаясь с этими утверждениями, к некоторым из которых мы будем еще возвращаться, следует, однако, признать, что ни в них, ни в дальнейших исследованиях этого русла не дается четкого ответа на вопрос: в чем цель и назначение выделенного "измерения" личности? Констатируется лишь, что это измерение — новое,системноорганизованное, сверхчувственное, возникающее в общественных отношениях и т. д. Изучая эти особенности, мы, разумеется, значительно продвинемся в понимании человеческой личности, но останемся по-прежнему в неведении относительно того, чему в конечном итоге служит, какова точка приложения этого измерения. Могут возразить, что эта точка, более того, целый ряд этих точек уже даны в вышеприведенных абстракциях: это определение позиции, общений, использование унаследованных и благоприобретенных особенностей. Все это, несомненно, ключевые моменты, важнейшие функции личности, понимаемой в таком случае в качестве "управителя" психических процессов и отношений. Однако по-прежнему остается вопрос: чему в конце концов служит личность, несет ли она в себе самой свою конечную цель или ее служба — средство достижения чего-то большего? Первое обозначало бы растворение понятия личности в понятии человека, понимание личности как высшего проявления, конечной цели и олицетворения человека, и отсюда, в частности, представление о личности как об идеале, вершине, доступной далеко не каждому. Второе возвращает к уже поставленной выше задаче: выяснению того, чему, если не только самой себе, не "личности ради личности", служит ее особая, сверхчувственная, системная и т. д. организация.

Для рассмотрения этого, крайне важного для контекста данной книги, положения продолжим прерванный на время ход наших основных рассуждений. Напомним, что в качестве ведущего, определяющего для собственно человеческого, т. е. специфического и, следовательно, нормального, на наш взгляд, для человека, развития рассматривался процесс самоосуществления, предметом которого становится всеобщая родовая человеческая сущность, стремление к приобщению, слиянию с ней и обретению тем самым всей возможной полноты своего существования как человека. Реализация этого стремления возможна лишь через последовательное развитие определенного рода отношения к Другому человеку (как к самоценности, но не как к средству), способностей к целетворящей деятельности (в противовес деятельности только причинно обусловленной), свободному волепроявлению (в противовес пассивной зависимости) и т. п. Это развитие, хотя, безусловно, требует определенных внешних и внутренних условий [26], никогда не идет спонтанно, как развертывание некоего инстинкта, но всегда есть процесс непрекращающегося самопроектирования и самостроительства. Специально подчеркнем — непрекращающегося, т. е. идущего не по пути привычных взаимоотношений архитектурного бюро и строительной конторы (сначала — проект, потом, после его утверждения,— стройка, затем уже готовое здание передается в практическое пользование), а по пути беспрестанных, на ходу идущих поправок и переиначиваний проекта, побочных отвлечении от него [27], иногда заведомо фантастичных, сделанных ради пробы и эксперимента, и одновременно с этим идущих все новых, часто отрицающих прежние способов, приемов и направлений строительства, бесконечных перестроек, достраивании, частичных, а иногда и полных разрушений сделанного, так что здание поэтому никогда не бывает законченным "под ключ", раз и навсегда переданным в пользование. Такого рода процесс самоосуществления требует постоянных усилий, направленных к его побуждению и движению, к обнаружению себя именно в этой, а не в другой точке выбранного пути, к сравнению намеченного и сделанного, наличного и должного" будущего и настоящего. Если любое животное, будь то заяц или лев, проснувшись, сразу найдет себя зайцем или львом, а не кем иным, то человек ежедневно, если не ежечасно, осуществляет выбор, выбор себя, и, даже если перед нами по видимости совершенно тот же человек, с такими же взглядами и манерами, как вчера и год назад, все равно это продукт выбора себя, выбора и отстаивания именно такого, а не какого-либо иного из множества доступных данному человеку образов-Я и способов поведения.