Читать интересную книгу Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том II. Книга II - Юрий Александрович Лебедев

служил средством почти ежедневного их общения – Геннадий после смерти Людмилы Александровны остался самым близким родственником…

Попробую представить ход мыслей Жоржа Абрамовича в эти летние дни под сенью огромных берез и елей, в изобилии росших на его дачном участке, мыслей, постоянно крутившихся в мозгу и при ясном солнышке, и под стук капель дождя по крыше старенькой дачи.

Итак, он остался один. Физически пока крепок, но далеко не молодой организм уже «подавал звоночки» – ресурс здоровья был на исходе. Финансовое положение более чем скромное – пенсии и накоплений, заработанных в основном переводами, на одинокую жизнь пока хватает, но при любой сколь-нибудь серьёзной хворобе накопления растают очень быстро, а пенсия…

Да и без учёта угрозы хворобы, понимал он, положение в стране таково, что катастрофический ли дефолт, подобный случившемуся прошлым летом, и «съевший» часть его накоплений от переводческой работы,[114] или какая-нибудь хитрая контора типа «Инвест-вооружения», в которой в начале 90-х вместе с этим «инвестом» сгорели и его деньги,[115] да мало ли кто или что в условиях российского экономического хаоса могли «съесть» все оставшиеся накопления в один момент!

Конечно, нищенствовать он не будет в любом случае – «большая семья» Ковалей этого не допустит – но быть зависимым от чьего-то благорасположения, тем более, от благорасположения многочисленных, но небогатых родственников, которые сами «в случае чего» окажутся в бедственном положении, он не хотел.

Человеческое общение сжималось с неотвратимостью шагреневой кожи – друзья-сверстники по учебе и работе в Менделеевке почти все уже ушли (А.И. Малахов, Б. И. Степанов, Г. Н. Макаров…), коллеги по работе в ГРУ – те немногие, с кем он мог бы общаться – сами боролись за выживание, доказывая тогдашним власть предержащим свои заслуги в истории страны, и «опальный» в 1949 г. их товарищ только мешал в этой борьбе.

Тех же, с кем было бы интересно «вспомнить молодость на Айовщине», тоже осталось совсем немного – тётя Перль умерла ещё в 1973 г., тётя Сара – в 1982, тёте Голде было уже 104 года.

А мальчишки-сослуживцы, с которыми он, новобранец, в тяжеленных армейских ботинках когда-то бегал изнурительные кроссы по Южной Каролине и играл в бейсбол, так и остались за океанами и связи с ними тоже не было и не предвиделось…

Именно в это время ему откуда-то стало известно, что армейским ветеранам в США полагается пенсия вне зависимости от того, в какой стране они проживают. Может быть, он знал это и раньше, но ни времени, ни сил заниматься выяснением подробностей у него не было – нужно было ухаживать за его Милой…

Сегодня за этим «откуда-то» обычно скрывается общение с интернетом. Интернета у Жоржа тогда не было, но были у него независимые источники информации и без интернета.

Тому есть свидетельства из его «ближнего круга»:

«…в какие-то годы, на канале «Культура» были передачи CNN на английском языке. Я ему рассказала. Он жутко обрадовался. Ну, жутко обрадовался, что CNN идёт по телевизору! Это такое было событие! Оно внесло такое оживлением в его жизнь…».[116].

И, кроме естественного оживления в жизни, это приносило и какую-то свежую независимую информацию из Америки. Передачи CNN на телеканале «Культура» шли в прямом эфире с 1991 по 1998 год[117].

В это же время он знакомится с американской энциклопедией «Encyclopedia. Americana» (вероятно, 1978 года издания) и изучает её отдельные статьи. (Как свидетельствует очевидец, «ожесточённо её листает» и берёт какой-то том домой).

Среди жгута эвереттических ветвлений, порождённых этой информацией и размышлениями Жоржа о том, насколько этично воспользоваться возможностью получить помощь от американского правительства, было и такое ветвление, в котором одним из важных аргументов «за» явилась история ленд-лиза.

Сегодня эта история в массовом сознании россиян представлена в нескольких «мифах» – ветвях различных мировоззренческих трактовок истории Второй мировой войны – среди которых особенно распространённым является миф о том, что ленд-лиз оплачивался Советским Союзом из золотых запасов.

Этот миф

«распространен сегодня настолько, что прозвучал даже в фильме Дудя о Колыме… Но это фактически неверно и противоречит самой идее ленд-лиза. Президент Рузвельт сформулировал ее так: «Если горит дом соседа, а у тебя есть садовый шланг, одолжи его соседу, пока не загорелся твой дом». То есть если с немецкими нацистами и японскими милитаристами сражаются Британия, СССР и Китай, американское государство ради собственной безопасности предоставит им военную технику, оборудование, сырье, боеприпасы и продовольствие, необходимые для победы над общим врагом, – притом совершенно бесплатно. А когда война будет закончена, эти страны вернут оставшееся оборудование или заплатят за него.

Речь никогда не шла о том, чтобы платить за съеденную тушенку или уничтоженные танки.

Уж не будем сейчас говорить о том, какую роль сыграли эти поставки в войне. Они покрывали потребности Красной армии и военной промышленности в тех видах техники (прежде всего автомобильной) и сырья (броневая сталь, алюминий), которых катастрофически не хватало. Да взять хотя бы самое неприметное, 15 миллионов пар обуви – в них многие солдаты и дошли до Берлина… Но речь сейчас о деньгах.

Всего США поставили товаров на сумму чуть более 10 миллиардов долларов в ценах того времени. Оплате после окончания войны подлежала только та часть техники, которая была исправна и которую СССР оставлял себе. С учетом износа ее оценили в два с половиной миллиарда, потом в ходе переговоров сумму снизили вдвое… только СССР не соглашался платить вплоть до 1972 года, когда сумма еще раз была уменьшена вдвое, но в силу напряженных отношений уже в 1973-м от дальнейших выплат отказался. В результате окончательное соглашение было достигнуто только в 1990-м году, платежи легли уже в основном на постсоветскую Россию. В итоге США получили 700 миллионов с небольшим – и все это уже в девяностые и нулевые, без малейшей поправки на инфляцию!

А если ее учесть, выйдет, что в США вернулось меньше одного процента затрат, притом с опозданием на полвека. Нет, можно, конечно, возмутиться тем, что американцы не простили Советам и этого долга, или тем, что часть техники была все же возвращена в 1945 году и тут же уничтожена, иногда на глазах изумленных советских солдат (американские интенданты справедливо полагали, что после фронтовых дорог знаменитые виллисы проще отправить в переплавку, чем привести в порядок). Но таковы были условия сделки, и американцы их не нарушили. Упрекать их не в чем, это была их собственность, они дали ей попользоваться бесплатно, а