Читать интересную книгу Мсье Гурджиев - Луи Повель

— Бога Шиву? воскликнул я с удивлением.

— Да, Шиву, бога-разрушителя индусской Триады, во всей широте его проявлений, покровителя музыкантов и, не забывайте, бога танца.

Эта беседа лишь укрепила меня в убеждении, что любой наставник может быть источником блага для одних и в то же время ничего не давать другим. Методы Гурджиева помогли сотням людей, даровав им просветление, тогда как сам я огра­ничился простым любопытством.

Я смутно догадывался, что суть его учения содержит истину, доступную любому, кто вплотную соприкоснется с духовной реальностью. Но его методы были для меня неприемлемы. Подчас сама личность Учителя впечатляет сильнее, чем его учение; впрочем, случается и обратное. Я не принял Гурджиева потому, что его личность, сколь бы могучей она ни была, осталась для меня «неубедительной». Я не смог увидеть в Георгии Ивановиче Гурджиеве живой итог «гармоничного развития человека».

В момент отправки рукописи этой книги в типографию я получил нижеследующее письмо:

«Бюро Пятой авеню, Нью-Йорк

Капитан Ахмед Абдулла

Уважаемый сударь!

Не имея возможности ничем подтвердить мое сообщение, прошу Вас принять его на веру. Я познакомился с Гурджиевым лет тридцать назад, в Тибете, где он, будучи наставником юного Далай-ламы, являлся также главным агентом русской разведки. Он был бурятом по происхождению и буддистом по вероисповеданию. Его познания были огромны, а влияние на Лхасу весьма значительно, поскольку он непосредственно занимался сбором податей с прибайкальского населения в пользу Далай-ламы. В Лхасе он удостоился весьма значительного титула Цаннид Хамбо Лхарамба. В России же был известен под именем Хамбо Агван Дорджиев. Когда мы вторглись в Тибет, он вместе с Далай-ламой бежал в направлении Монголии. Он знал русский, тибетский, татарский, таджикский, китайский, греческий, французский (на нем он говорил с сильным акцентом) и в какой-то степени английский. Что же касается его возраста, то этот вопрос остался для меня загадкой. Во всех отношениях значительный человек, хотя он и защищал русскую империалистическую политику; впрочем, мне лично кажется, что это было для него чем-то вроде развлечения. Через тридцать лет я встретил его у нашего общего знакомого, Джона О'Хары, бывшего редактора «Нью-Йорк Уорлд». Я убежден, что это был он, лама Дорджиев. Я сказал ему об этом, он подмигнул мне. Мы говорили по-таджикски.

Я человек достаточно осведомленный. Но и мне хотелось бы узнать кое-что, о чем предпочитает помалкивать Гур­джиев.

Искренне Ваш А. Абдулла»

POST SCRIPTUM

ЗДЕСЬ кончается рассказ м-ра Рома Ландау. Я был бы готов поверить, что Гурджиев играл в Тибете именно ту роль, которую ему приписывает капитан Абдулла, если бы не множество иных свидетельств о политической деятельности Гурджиева и его связях в этой области. Некоторые из них могут показаться достаточно фантастическими.

Вот самые странные. Я привожу их, даже не пытаясь задаться вопросом, подлинны они или нет.

Гурджиев неизменно отказывался называть имена тех, кто вместе с ним основал «Общество искателей истины» с целью исследования святилищ изначальной традиции. Однако достойные внимания информаторы сообщают, что по крайней мере один из его спутников известен; речь идет о Карле Хаусхофере.

Именно ему несколько позже было суждено стать основателем геополитики и одним из самых крупных идеологов? Третьего рейха.

В печати проскальзывают сообщения о его совместном с Гурджиевым пребывании в Тибете в 1903 и 19051908 годах. Между 1907 и 1910 годами он побывал в Японии.

Те же информаторы утверждают, будто Гурджиев никогда не порывал связей с Хаусхофером. Именно он познакомил Хаусхофера с русским танцовщиком Житковым, который сделался потом ставленником Гитлера во французской белоэмигрантской колонии и бесследно исчез в 1945 году.

Именно он посоветовал Хаусхоферу избрать в качестве эмблемы национал-социализма перевернутую свастику.

В 1923 году Хаусхофер основал эзотерическую группу, находившуюся под влиянием тибетских идей, основал ее в тот самый момент, когда Гурджиев поселился во Франции. Помощником Хаусхофера стал доктор Моррель, впоследствии личный врач Гитлера, который вовлек в эту группу будущего фюрера и его друга Гиммлера.

Эта организация носила название «Общество Туле». Ее философские установки были заимствованы из знаменитой «Книги Дзян», которой руководствовались в своей колдовской практике некоторые из тибетских мудрецов. Согласно ей, в мире существуют два источника силы:

«Источник правой руки», проистекающий из подземного святилища, из оплота медитации, символического града Агартхи. Это — источник силы, порожденной созерцанием.

«Источник левой руки» — это средоточие материальной мощи. Он струится из города, расположенного на земной поверхности. Это град насилия, именуемый Шамбалой, над которым властвует «Царь Страха». Тот, кто заключит с ним союз, станет владыкой мира.

С помощью влиятельной тибетской колонии, обосновавшейся в Берлине и поддерживавшей постоянный контакт с Хаусхофером, «Общество Туле» в 1923 году заключает этот союз, В ту же пору ее символом становится перевернутая свастика, Членами этой группы являются Гитлер, Гиммлер, Геринг, Розенберг и доктор Морелль. А ее духовным руководителем продолжает оставаться Хаусхофер.

Организация осуществляет связь с Шамбалой и «Царем Страха» (оба эти названия, разумеется, символические) двумя путями. Посредством двусторонней радиосвязи с неким тибетским «исследовательским» центром, откуда в Берлин поступают драгоценные сведения относительно Индии и Японии. И посредством своего рода телепатической игры, во время которой члены группы вступали в связь с Шамбалой, выбирая наугад одну из карт тибетского Таро: это известные среди коллекционеров деревянные кружки с начертанными на них изображениями. «Игра» продолжалась с 1928 по 1941 год, в ней принимали участие многие из высокопоставленных лиц Третьего рейха. На сей счет имеются неопровержимые документы и убедительные доказательства. Кое-кто из моих информаторов — один из них весьма известен в научном мире — мог бы публично подтвердить все это. Уверяют также, будто после одного из сеансов такой «игры» Гитлеру удалось предсказать точную дату кончины президента Рузвельта и он не замедлил истолковать это как доброе знамение для тысячелетнего рейха в своей мистической и полубредовой речи по поводу смерти президента Соединенных Штатов.

Ходят слухи и о том, что одним из условий союза, заключенного между членами «Общества Туле» и тибетскими «владыками», было истребление цыган. Эта акция, не получившая никакого объяснения и оправдания в официальных документах, проводилась Гитлером и Гиммлером с крайней жестокостью; от руководства концлагерей требовалось немедленно приступить к массовым экзекуциям. По весьма достоверным данным, в Германии погибло около семисот пятидесяти тысяч цыган.

Добавлю, что в момент взятия Берлина русскими, сразу же после самоубийства Гитлера, на улицах города приняло смерть с оружием в руках примерно полторы тысячи тибетцев и индусов.

И, наконец, вполне вероятно, что о существовании «Общества Туле» знал Сталин, бывший, кстати сказать, соучеником Гурджиева по тифлисской семинарии. Позднее, на одном из заседаний Верховного Совета, Сталин будто бы заявил: «Просто непостижимо, как это в XX веке государственные деятели могли заниматься такой чертовщиной».

В момент, когда я составляю этот постскриптум, французский коммунистический еженедельник «Ле леттр фрапсэз» в номере от 3 декабря 1953 года опубликовал два сонета, найденных на теле Альбрехта Хаусхофера. Од погиб в 1945 году от рук эсэсовцев в тюрьме Моабит, куда был заключен за участие в покушении на Гитлера. По «официальным данным», Карл Хаусхофер, его отец, покончил с собой через несколько дней после ареста сына, хотя ничего определенного на сей счет сказать невозможно[3].

Вот концовка одного из сонетов Альбрехта Хаусхофера, особенно меня поразившего:

В моем отце был Фатум воплощен:Повелевая демонами, онМог в преисподней удержать их стадо.

Но, не внимая голосам сивилл,Отец замки железные разбилИ ринулись на землю силы ада.

ПРИМЕЧАНИЕ ИЗДАТЕЛЯ К ГЛАВЕ II:

РАССКАЗ Рома Ландау и свидетельство А. Абдуллы были оспорены г-жой Александрой Давид-Неэль, которая в статье, помещенной в «Нувель литтерер» от 22 апреля 1954 года, заявила, что бурятский лама по фамилии Дорджиев никакого отношения к Гурджиеву не имеет. Противоположное мнение высказывается в книге К.М. Паникара «Азия и западное владычество», где говорится о бурятском монахе Дорджиеве, который защищал в Лхасе интересы русского царя, а затем занялся распространением своих взглядов в Фонтенбло. Книга Р. Ландау, одну из глав которой мы привели, вышла в свет еще при жизни Гурджиева, и тот не счел нужным что-либо против нее возразить.