Читать интересную книгу Ложа чернокнижников - Роберт Ирвин

Мне хотелось знать, действительно ли Фелтон полагает, что астрологический знак, под которым я родился, имеет такое значение. Зачем ему нужно читать мой дневник? Для чего была создана Ложа чернокнижников? В чем состоит ее деятельность? Почему Фелтон присоединился к Ложе и какую пользу это ему принесло? Каковы его отношения с Магистром? Правда ли, что Фелтон родился в Александрии? Что было на Каирском Созидании? Не произошло ли чего между Фелтоном и Кроули?

Все без толку. Фелтон был похож на одного из тех политиков, которые предпочитают отвечать не на поставленные вопросы, а на вопросы, которые они сами себе задают.

Созидание есть нечто, что человек может понять в полной мере, только продвигаясь по Оккультному Пути. Правда о Каирском Созидании похоронена в глубинах моего естества, и я узнаю ее, когда буду готов. Таково магическое знание. Сказать, сколько людей принадлежат к Ложе, чрезвычайно трудно, поскольку существует слишком много степеней принадлежности. Так же трудно зафиксировать точную дату возникновения Ложи, поскольку она развивалась, постепенно отделяясь от ордена Восточного Храма. Фелтон продолжал посещать Кроули и после отделения Ложи, но в последние годы способности Кроули все больше слабели. У него всегда были сложности с его техникой сексуальной магии, но, в конце концов, «беда Кроули была в том, что он получил только начальное образование».

Вот как! Именно такое впечатление производил на меня сам Фелтон — что он получил только начальное образование. В отличие от Гренвилля, например. Гренвилль закончил Харроу-скул и не преминет вам об этом дать понять. Я знаю, что Лора училась в одной из тех экспериментальных частных школ, где детям все разрешают. Агата производит впечатление человека с университетским образованием, хотя теперь на него наложились разного рода бзики. Что до Магистра, то он стоит как бы вне британской образовательной системы. По словам мистера Козмика, Магистр родился в Дамаске, в семье христианского миссионера, но воспитывался в Тибете, в Шамбале или где-то типа того. У Фелтона, как я теперь узнал, докторская степень по музыке.

Наверное, это все из-за кларета. Внезапно Фелтон пришел в волнение и весь осветился изнутри.

— Музыка может вести человека по Оккультному Пути. Музыка — это прообраз гармонии, пронизывающей мир и организующей его тайные иерархии. Вращение небесных сфер гармонично и соразмерно, и поэтому хотя это движение совершенно беззвучно, оно — музыкально. Посвященный, который стремится превратить свою жизнь в произведение искусства, должен вести себя в соответствии с гармонией, которая есть во всем. Даже сегодняшние жалкие песенки, сильно отдающие опереткой и мюзик-холлом, повествуют о высоких истинах. Как сказал сэр Томас Браун: «Музыка — это иероглифическая аллегория мира».

Я взял это на заметку и решил над этим поразмыслить, когда буду следующий раз слушать Марту и Ванделлас.

Чуть погодя, когда подали шербет и кофе, к нам присоединился Гренвилль. Я и не знал, что мы его ждем. Он пришел из Оперы, где давали «Идоменея» Моцарта. Они с Фелтоном стали обсуждать, как лучше строить мое обучение, говоря обо мне, как будто меня нет. Теперь придется ходить в оперу. И в театр…

Наконец Фелтон повернулся ко мне:

— Завтра днем, если это не помешает твоей работе, Гренвилль отведет тебя на улицу Сэвилроу, чтобы заказать тебе смокинг.

— Я могу отвести его и в «Трамперз», чтобы его подстригли, — вызвался Гренвилль.

— О нет, Гренвилль! У Питера прекрасные волосы. Так он похож на рыцаря — на Руперта Рейнского, например. Нет, мне всегда нравились длинные волосы у мужчин — восхитительно!

Гренвилль стал что есть силы извиняться передо мной. Он боялся, что мог задеть мои чувства. Он привык рассматривать визит в «Трамперз» как очень приятное событие. У самого Гренвилля волосы тоже не очень-то короткие. Они у него густые и вьются. Как и в мистере Козмике, в Гренвилле есть что-то цыганское, но этот цыган постарше и похитрее, и движения у него плавные и размеренные, не то что бешеные дерганья мистера Козмика.

За кофе мы спорили о музыке, прежде всего об опере, но потом разговор принял несколько иное направление, и я был удивлен, узнав, что Гренвилль — поклонник Бич Бойз и Грейтфул Дэд. Однако у него нет времени на английские группы, хотя некоторые из них являются постоянными покупателями в его магазине. Гренвилль расспрашивал меня про Салли, спросил, почему она больше не ходит на лекции, потом вмешался Фелтон:

— Как много ты рассказал Салли о работе Ложи?

— Да так, ничего особого. Но ведь это не секрет, верно?

— Секреты — это вульгарно, — ответил Фелтон, — Мы же не школьники, которые тайком занимаются чем-то противозаконным, скажем, покуривают травку за сараем.

— Но и в этом случае есть такая вещь, как сдержанность, являющаяся частью хороших манер, — добавил Гренвилль.

На этом вечер закончился. Я не смог хорошенько распробовать вино из-за простуды. Тем не менее мне кажется, что моя простуда, каким бы пустяком она ни была, вполне может быть болезнью инициации вроде туберкулеза Ганса Касторпа в «Волшебной горе» Т. Манна или тех странных лихорадок, которые случаются с шаманами накануне того, как они становятся шаманами. Болезнь может быть чем-то вроде rite de passage в новую жизнь.

25 мая, четверг

Неужели я скрытый гомосексуалист? Если же я скрытый, то откуда мне это знать? Мне кажется, я существую только в виде лица, рта и небольшого участка верхней передней части черепа. Остальная часть меня остается для меня полной загадкой — неизведанным континентом неведомых кошмаров.

Я вернулся к изучению детей на игровой площадке, но теперь я смотрю на них как бы глазами доктора Фелтона. Словно он с моей помощью следит за этими детьми. Почему он так ими заинтересовался? Мне кажется, что детям я не очень-то нравлюсь. То и дело кто-нибудь из них отрывается от игры и сердито смотрит на меня. Конечно, все дело в моем сегодняшнем мрачном настроении, но в данный момент мне чудится что-то зловещее в игре этих маленьких проказников. Да это и не игра вовсе, а тайные послания, закодированные в движениях их рук и ног и обращенные к взрослому миру. Их игры — это намеренные пародии на то, что происходит с взрослыми, — как они идут на работу, женятся и умирают. Прежде всего умирают. «Вот идет человек с топором, он отрубит тебе голову!» Все, что хотят сказать эти ребятишки, сводится к одному, а именно, что я и мое поколение умрем раньше них. С маленькими детьми беда в том, что они все еще слишком близки к бездне, из которой появились. Они помнят о том, что значит не быть.

Я оставил свой наблюдательный пост на стене и направился обратно к себе домой. Через несколько минут пришла Салли, и мы двинулись в кино, как и договаривались, но потом поругались. Салли хотела посмотреть «Эльвиру Мадиган», но я не люблю заграничные фильмы, и мне больше хотелось посмотреть «Явление Дьявола», который идет в «Электрик-Синема» на Портобелло-роуд. Я победил в споре. К своему сожалению. Фильм был классный, особенно я балдел от Чарльза Грея, такого вкрадчивого и елейного в роли сатаниста Мокаты, и от сцены, где Кристофер Ли, исполнявший роль герцога де Ришелье, противостоит силам зла, очертив себя магической пентаграммой, но я чувствовал, что Салли, которая сидела рядом со мной, все это ненавистно. На самом деле ей не столько сам фильм не нравился, сколько мое отношение к нему. Я видел, в каком она настроении, и когда мы вернулись ко мне, я поставил пластинку Донована. Я надеялся изменить вибрации, но ничего не вышло.

— Мне кажется, ты воображаешь себя кем-то вроде ученика герцога де Ришелье, — сказала Салли. — Или как там зовут этого героя из комиксов, которые ты до сих пор читаешь?

— Доктор Стрейндж.

— Вот, вот, доктор Стрейндж. Мечтаешь стать могущественным белым магом, готовым сражаться против сил зла. А на самом деле, подпевая Ложе чернокнижников, ты как раз становишься заодно с этими силами.

— Послушай, что ты говоришь, Салли. У тебя даже голос изменился. Совсем как у истерички. Ложа не имеет ничего общего с силами зла.

— Они занимаются темными делами. Питер, зачем ты меня обманываешь? Они все там — чертовы сатанисты. Посмотри мне в глаза и скажи, что нет.

Я прижал ее к себе и начал гладить.

— Да брось ты, Салли. Люди из Ложи совсем не похожи на людей из романов Денниса Уитли. В книгах Уитли люди вроде Мокаты или каноника Коупли действительно поклоняются Дьяволу. А члены Ложи просто верят в то, что можно развить заложенные в человека способности. Они, то есть мы никому не поклоняемся, и никаких обязательств от нас не требуется.

— Если ты не веришь в это, тебе будет просто от этого отказаться.

Я заметил, что ее рука ползет вверх по моей ноге.

— Ни во что я не верю. Я делаю это просто из научного интереса. Меня это интересует с социологической точки зрения. В ближайшее время я даже, может быть, напишу об этом статью — «Динамика поведения коллектива в ложе оккультистов в Северном Лондоне» или что-то типа того.