Чтобы платок высох, она разложила его на краю колодца и застегнула блузку. Больше она не повторит ошибки и не оставит ее расстегнутой. Ей стало стыдно, когда она вспомнила горящий взгляд в дилижансе.
Шаги за спиной заставили Саманту обернуться, и у нее перехватило дыхание. В футе от нее стоял Хэнк Чавес. Боковая дверь была закрыта, она заметила это, значит, во дворе они были одни. Сердце у нее застучало, она отодвинулась на шаг и наклонила голову, пытаясь успокоиться и оценить положение. Глаза Хэнка не смеялись. Морщинки в уголках глаз разгладились, и это пугало еще больше. Наконец он сказал:
— Я забыл шляпу.
— Ох, — вздохнула она, — ну и напугали вы меня, когда подошли так внезапно.
Некоторое время они простояли, не говоря ни слова.
— Я не хотел напугать вас, сеньорита Блэкстоун, вам не следовало выходить одной.
— Чепуха. — Она рассмеялась, страх прошел. — Я же рядом с домом. Тут никого, кроме пассажиров, нет, а я доверяю им всем.
— Вам не следует этого делать, senorita. Меня вы совсем не знаете.
Он произнес это с такой серьезностью, что она отступила назад и взяла в руки сумочку. Теперь она легко сможет вытащить из нее двухствольный дерринджер. Она купила эту модель Ремингтона сразу же после случая с Томом Писли. Этот пистолет лучше ее старого однозарядного.
— Так вы говорите, что вам нельзя доверять, senor? — спросила Саманта вкрадчиво.
— Я только сказал, что вы не знаете меня, а доверять незнакомцам не следует. Но на меня вы можете полностью положиться.
Она усмехнулась.
— В соответствии с вашим советом гарантия незнакомца — отсутствие гарантии вообще.
Чавес рассмеялся от души. Смех у него был глубокий и мягкий.
— La senorita не только bella, но также sabia. Саманта наклонила голову, решив изобразить непонимание.
— И что это значит?
Он протянул руку, почти коснувшись ее щеки, и, словно устыдившись интимности жеста, быстро ее отдернул.
— Вы столь же мудры, сколь красивы.
— Благодарю, — улыбнувшись, ответила Саманта. Он не солгал, а испанский она понимала прекрасно.
Она часто изображала незнание испанского, чтобы проверить искренность людей. Этот экзамен Хэнк Чавес сдал.
В дилижансе Саманта размышляла о том, что притягивает ее к Хэнку. Он был воплощением мужественности, которая так привлекала ее, но почему — она точно не знала. Хэнк был красив, но она видела и других красивых мужчин. Значит, дело было не в облике. Было в Хэнке какое-то другое, опасное качество. Что-то, возможно, запретное. За его улыбкой и смеющимися глазами угадывался другой характер. Напугало ли ее то, что она угадывала в нем?
— Позвольте проводить вас.
— Благодарю, здесь мне больше делать нечего. Жестом Дон Жуана он надел шляпу, поднял фонарь и взял ее под руку. Рука у него была теплая. Его плечо чуть касалось ее, и эта близость волновала.
— El hombre Элстон, кто он вам? — внезапно спросил он.
Прямота вопроса ошеломила Саманту, но нисколько не задела. Задавала же она прямые вопросы в дилижансе. Но ответа она не могла найти. Рассказывать о чувствах к Эдриену ей не хотелось.
— Он… сопровождает меня, он и его сестра. Я училась в школе с Джанет, она моя ближайшая подруга.
Хэнк уловил уклончивый тон и смущение Саманты. Она не ответила на вопрос, ведь сопровождать может жених, и любовник. Но все это но очень беспокоило его. Он думал только о том, как хочет эту женщину.
Она была так близко, что чувствовался запах ее волос. Они пахли розами, и, если наклониться поближе, он мог бы…
Что он придумывает? Только сегодня он встретил ее. Она леди и ожидает соответствующего обращения. Если бы она ей не была, он овладел бы ею прямо здесь, подумал Хэнк.
Как только они вошли, он отпустил ее руку. Теперь он лишился даже такого невинного прикосновения.
Саманта взяла тарелку с едой и села за стол. Хэнк последовал за ней и сел напротив за пустой стол. Остальные уже поужинали. Джанет спала в кресле у камина. Ее брат и мистер Пэтч растянулись на лавках, кучер расположился у самого входа, чтобы приглядывать за лошадьми.
Хэнк остался наедине с Самантой — хотя нет, не наедине. Ему хотелось узнать о ней побольше. Pos Dios! Что она делает с ним.
— Я знаю, зачем мистер Элстон и его сестра едут в Элизабеттаун, — заметил Хэнк во время ужина, — но какова цель вашей поездки?
Саманта смотрела, не отрываясь, в тарелку, боясь, что, если поднимет глаза, то потом не сможет отвести их.
— Мне нужно дальше. С ними я еду за компанию, я не люблю путешествовать одна.
— Вы собираетесь задержаться в этом городе золотоискателей?
— Ненадолго. А вы? — спросила она, стараясь казаться спокойной.
— Мне нужно дальше на юг.
Снова он отметил ее уклончивый тон. Или она неразговорчива, или не хочет говорить, куда едет. Но Хэнк хотел знать.
— Куда вы направляетесь, расставшись с Элстонами? — спросил он напрямую.
— В Санта Фе. Отец пришлет за мной vaqueros.
— Vaqueros? — переспросил он удивленно.
Она взглянула на него и проказливо улыбнулась.
— Да. Мой дом в Мексике, senor. А вы думали, что я живу на востоке?
— Да.
— Теперь вы все знаете.
— У нас много общего. Но, определенно, вы не мексиканка.
— Наполовину американка, наполовину англичанка.
— А у меня сестра живет в Англии. Брови у нее поднялись, и она рассмеялась.
— У меня там брат. Вот еще одна общая черта.
Саманта расслабилась, и разговор стал перескакивать с одной темы на другую. Она преодолела нервозность. Хэнк Чавес ей нравился, даже очень, с ним было легко. С Эдриеном приходилось быть настороже, сдерживать свой темперамент, вести себя как настоящая леди. С Хэнком она чувствовала себя комфортно. Он смешил ее, был обаятельным и остроумным, как настоящий джентльмен.
Почему Эдриен не может быть таким? Не может сидеть рядом, разговаривать с ней, показывать, что она нравится? Он даже не пожелал доброй ночи и не убедился, что у нее все в порядке. Эдриен не внимателен. Это была очевидная истина. А вот она к Эдриену внимательна. Вот в чем дело. Что-то нужно сделать, чтобы пробудить в нем это внимание.
Затем ей вспомнилась давешняя идея. Она заставит Эдриена ревновать. Теперь для этого есть подходящий мужчина. Он проявляет к ней неподдельный интерес, значит, нужно поощрить его. Но осмелится ли она использовать его таким образом?
В школе подруги обучали ее технике флирта, хотя воспользоваться уроками еще не довелось — Эдриен не давал такой возможности. Она попробует попрактиковаться на Хэнке. Недолго, конечно. Она не собирается обнадеживать его, только поддержит интерес… только для того, чтобы досадить Эдриену.
Она была взволнована. Это сработает! Должно сработать.