Читать интересную книгу Условия договора - Анатолий Ромов

Убедившись, что на площади на него никто не обращает внимания, Гогунава вошел в сквер. Увидел, что ожидающие его шевельнулись. Сергей Петрович поправил дымчатые очки.

Приблизившись, Гогунава улыбнулся:

- Здравствуйте, батоно Серго.

- Здравствуйте, батоно Малхаз.

- Тенгиз меня зовут... - Напарник Сергея Петровича воровато оглянулся. Глазки у него прищуренные, зрачки прыгающие. Шестерка, другого не скажешь.

Гогунава сел рядом с Сергеем Петровичем. Подумал "Запах французского одеколона... От этого человека всегда так и веет здоровьем и свежестью".

Сергей Петрович опять поправил очки суставом большого пальца:

- Будем говорить?

- Да, можно. Копия уже у вас?

- Да.

- Значит, о вещи представление имеете. А условия вы знаете.

- Представление имеем, цену знаем, но ведь мы прямо с поезда, да и тут не совсем удобное место. Вещь при вас?

- Нет. Надо ведь условия обмена оговорить.

Сергей Петрович одобрительно кивнул:

- Разумеется, батоно Малхаз. Для нас это тоже важно. Может, мы сначала устроимся, а потом уж где-нибудь посидим, поговорим? Тут есть ресторан, гостиница?

- Если это можно назвать гостиницей - по этой улице, слева. Ресторан прямо тут, привокзальный. - Сказав это, Гогунава подумал, что вокзальный ресторан - отличное место для разговора. Говорить о серьезных делах в шумном зале намного лучше, чем здесь, в этом скверике, где за спиной по ту сторону кустарника ходят люди. Тем более, разговор будет не простой. Он должен настоять на своих условиях обмена перстня на деньги.

- Тогда давайте часов в восемь в ресторане? Как, батоно Малхаз?

- Принимается, батоно Серго. Устраивайтесь. В восемь я подъеду.

- На всякий случай - какая у вас машина? Тенгиз вас встретит.

- Зеленая восьмерка.

- Все ясно. Мы придем пораньше, постараемся занять столик у окна.

- Договорились.

В восемь Гогунава подъехал к ресторану "Вокзальный". Выключил мотор, огляделся. Двери ресторана, как он и предполагал, были закрыты, стояла очередь. Впрочем, через минуту оттуда вышел Тенгиз. Подошел к машине:

- Прошу, батоно Малхаз. Столик уже накрыт.

Гогунава вместе с Тенгизом прошел в ресторан. Место было выбрано удачно - столик стоял в нише и за колонной. Усевшись, Гогунава жестом руки отказался от выпивки - он был за рулем. Тенгиз налил себе и "шефу".

Ужинали не торопясь. Официанты и повара тоже не торопились. Гогунава не пил, но в разговорах о том, о сем время проходило быстро. Тенгиз заметно захмелел. Сергей же Петрович коньяк, скорее, смаковал, чем пил. От него по-прежнему так и веяло здоровьем и свежестью.

После горячего Сергей Петрович отставил рюмку в сторону, спросил:

- Батоно Малхаз, вы по-прежнему настаиваете на той цене? Хотите двести?

Гогунава с минуту выжидал, только после этого сказал:

- Да, батоно Серго, я хочу двести.

- Я согласен, - сказал Сергей Петрович. - Судя по копии, вещь этого стоит.

- Я хочу двести, но при некоторых условиях.

- Я слушаю, - откликнулся Сергей Петрович.

- Во-первых, сразу.

- О другом не может быть и речи. Конечно, все сразу. Деньги при мне.

- Во вторых, без неожиданностей.

Некоторое время Сергей Петрович будто к чему-то прислушивался. Отогнал появившуюся над столом муху, посмотрел на Гогунаву:

- Простите, я не понял.

- Я думаю, поняли. Цена, батоно Серго, бросовая. Вещь стоит раз в десять дороже. Вы это знаете. Поэтому за эту бросовую цену я имею право поберечь себе нервы. Условия обмена скажу я сам. И будем говорить без свидетелей, для меня это важно.

- Неужели Тенгиз мешает?

- Мешает.

Сергей Петрович посмотрел на напарника. Тенгиз прищурился, хихикнул:

- Так я, батоно Малхаз, и так собирался уйти. Мне ночевать негде, в гостинице места не дали. Пока найду, где перекемарить, пока что - вы сговоритесь. Я вам не нужен, батоно Серго?

- Не нужен.

Тенгиз встал:

- Утром тогда как? Где встретимся?

Лицо Сергея Петровича стало скучным:

- Это, дорогой батоно Тенгиз, от Малхаза Теймуразовича зависит. Разбуди меня пораньше.

- Хорошо, батоно Серго.

Тенгиз мягко, бочком обогнул столик, по-особому, чуть припадая на одну сторону, пошел по проходу, скрылся за портьерой.

Сергей Петрович налил в пустую до сих пор рюмку Гогунавы коньяк. Добавил в свою, приподнял:

- Батоно Малхаз, понимаю - вы за рулем. Но позвольте за успех дела.

- Ну что ж, раз за успех...

Глядя друг на друга, Гогунава и Сергей Петрович выпили коньяк до конца. Поставив свою рюмку, Сергей Петрович вздохнул:

- Честно говоря, сам люблю, когда нет посторонних.

Гогунава осторожно пощупал локтем пистолет. В горле першит, это нехорошо. Сказал:

- Первое условие: при обмене будем только мы вдвоем.

- Хорошо.

- Обмен между мной и вами произойдет завтра, перед батумским поездом, в шесть утра.

- Куда же я дену Тенгиза?

- Тенгиз должен пойти в другой конец поезда, в последний вагон. А мы подойдем к первому. Платить за проезд вы будете проводнику.

- Пожалуйста, если так надо.

- Надо, мне так спокойней. Это первое. Второе. Поезд стоит семнадцать минут. Вы договариваетесь с проводниками - Тенгиз у последнего вагона, вы у первого. За пятнадцать минут до отхода вы с деньгами подходите к автоматической камере хранения. Она здесь, сразу за рестораном. Утром там пусто, нас никто не увидит. У ячейки вы открываете чемодан, мы считаем деньги, чемодан кладем в ячейку, запираем, шифр видим оба. После этого идем к поезду. Вещь вы получите на перроне за пять минут до отхода поезда.

- Не понял. Обычно обмен производится сразу.

- Обычно да, но это случай особый. Я отдаю вещь дешево, за такую цену имею право зря не волноваться. Номер шифра вы будете знать. Если покажется, что вещь не та, в конце концов, можете пожертвовать поездом. Но обманывать мне вас не имеет смысла. То, что это не фуфель, вы увидите сразу. Поезд увозит вас с вещью, я остаюсь с деньгами.

- Серьезно вы все продумали. Но Витя должен был предупредить: мы играем честно.

- Верю, но я хочу без нервов, совсем без нервов. И потом, у меня ведь не горит.

- Хорошо, пусть будет по-вашему. Но раз уж мы оба согласились, хотелось бы посмотреть вещь. Вы обещали взять.

- Она при мне. - Гогунава осторожно сунул руку во внутренний карман куртки. - Хочу быть с вами откровенным: бомбардиров, как вы, я не захватил, но в случае чего готов пойти на крайние меры, возможности для этого у меня есть.

- Я вас понял.

- Тогда сядьте ближе.

Сергей Петрович придвинулся. Гогунава перевел руку с пистолетом, достал из внутреннего кармана мешочек. Прежде чем вынуть перстень, спросил:

- У вас есть каталог двенадцатого года?

- Не сам, пересъемка с каталога.

- Понятно. Все равно вам все будет ясно.

- Мне и так будет ясно. Я сравнивал копию с фотографией.

Гогунава положил на мешочек перстень. Сергей Петрович надолго застыл, разглядывая переливающийся световой игрой бриллиант. Наконец оторвал взгляд от камня:

- Прекрасная вещь!

Гогунава убрал перстень, сказал:

- Расходимся по одному. Сначала я. Вы не раньше, чем через двадцать минут. И учтите назавтра и напарника предупредите: у меня есть чем ответить. Хорошо?

- Опять вы, Малхаз Теймуразович! Уверяю вас: все будет по условиям договора.

- Замечательно. И все же выходите не раньше, чем через двадцать минут. Договорились?

- Договорились.

- До завтра.

- До завтра.

Пройдя через шумный зал, Гогунава вышел на привокзальную площадь. Здесь было полутемно и тихо. Гогунава остановился, вздохнул полной грудью. Самое главное было сделано: условия он изложил и клиент с этими условиями согласился. Ощутив вечернюю свежесть воздуха, двинулся к машине. Открыл дверцу, сел, включил мотор, прислушался к его спокойному шуму. Задача у него теперь одна: вовремя проснуться.

Развернув машину, не спеша поехал домой. У поворота в горы сбавил ход и включил дальние фары. Машина поползла по извилистой ленте, круто меняющей направление через каждые сорок - пятьдесят метров. Дорогу наверх Гогунава знал наизусть и уверенно вписывался в поворот за поворотом. Свет фар выхватывал из темноты то усыпанный камнями и ветками асфальт, то кусты и деревья у края обрыва, то редкие здесь дома, то неровную поверхность скал. У очередного разворота дорогу преградил толстый кривой сук, которого раньше не было. Гогунава резко затормозил. Вгляделся: никак не объедешь. Как ни хочется оставлять машину - придется выйти. Может быть, кто-то подложил нарочно? Тенгиз? Выключил мотор и фары, вгляделся в окружающую машину неясную мглу. Никого. Все спокойно. Скорее всего, сук надломился во время урагана и сейчас упал под собственной тяжестью. И все же надо принять меры предосторожности. Гогунава достал из внутреннего кармана куртки пистолет, вышел из машины. Подошел к преграде на дороге, прислушиваясь к каждому шороху. Огляделся. Нет, по-прежнему никого. Похоже, он пугает сам себя. Положив пистолет в наружный карман куртки, нагнулся, легко приподнял сук, потащил к краю обрыва.