Только Шаман решил идти на поиски, как в бунгало вихрем влетел капитан Дик – лицо сияло, сильные руки оторвали мага от пола.
– Работает! До утра проверял!
– Чего?
– Инструмент мой работает!
Дик отпустил Шамана, в голове у того что-то булькнуло. Капитан увлек мага за собой. На поляне двое пиратов жарили кабанчика, остальные разгружали шхуны.
– Усердный труд любой хмель из башки вышибает, – изрек капитан.
Хмурые пираты явно были не согласны, стаканчик рома тоже бы помог, но перечить не смели. Надрывалась боцманская дудка, Коул по привычке подгонял команду:
– Навались, русалочье племя! Растудыть вам якорь с цепью в придачу!
– Сегодня нужно доставить груз скупщикам, – пояснил Дик. – Ты с нами?
– Ой нет! Лучше тут позагораю, – ответил Шаман.
При мысли о качке желудок прыгнул под горло.
Груз рассортировали, после обеда «Пушинка» ушла в море. Капитан обещал вернуться через три дня, но шторм задержал шхуну на неделю. Шаман впоследствии нисколько не пожалел об этом.
К вечеру женщины накрыли столы прямо на берегу моря. На блюдах теснились горками мандарины, кокосы, бананы. В развалах зелени и лука выглядывали, как из окопов, кувшины с вином и ромом. На почетное место взгромоздились жареные кабанчики, истекающие соком. Поесть пираты любили, особенно после удачного рейда, и толк в этом знали. Шаман переключился на вино, сладкое и легкое. Вокруг похвалялись добычей, звучали морские байки, девушки только успевали уворачиваться от объятий. Лейлы среди них не было.
Вино коварно ударило в голову, захотелось петь и плясать. За деревьями мелькнуло белое платье. Шаман вгляделся: нет, не почудилось. Встал из-за стола, ноги слушались плохо, и пошел в сторону зарослей. Тропинка пряталась в темноте. Маг ломился через кустарник, как буйвол, пока не выскочил на пляж. Скинутое платье сиротливо лежало на песке, а его хозяйка покачивалась в лунной дорожке на поверхности моря. Шаман сбросил одежду, рубашка зацепилась за обруч – еле выпутался. Вода без всплеска приняла разгоряченное тело, маг подплыл под девушку, царапая животом дно, и дернул за ноги, как шутил когда-то в школьном бассейне. Лейла хлебнула воды, ее колено врезалось Шаману в лоб, и… девушка оказалась у него в объятиях.
– Да я это, я! – пробулькал Шаман, отбиваясь от кулачков.
– Дурак! У меня сердце чуть не выпрыгнуло! Я думала – чудище какое.
Препираясь, выбрались на берег. Шаман обиженно тер ушибленный лоб. Лейла отвела его руку, губами ласково коснулась больного места. Маг блаженно застыл, но нимфа отвлеклась на жезл Рагнара. Тот дипломатично переместился на тыльную часть руки, давая понять, что у хозяина и самого найдется, чем удивить. Шаман мысленно поблагодарил, от купания хмель почти вышел, но голова кружилась, ведь Лейла так близко! Струйки воды с волос струились меж грудей, глаза смотрели внимательно и загадочно. Он коснулся ее плеч – по телу девушки прошла дрожь – и уверенно притянул к себе. Лейла тяжело задышала, влажно блеснули губы, она запрокинула голову. Уже опускаясь на песок, Шаман отключил венец – нечего им подглядывать.
Нар неторопливо трусил по пустыне, всадник попался спокойный. Когда Шаман думал о Лейле, внутри теплело. Иногда хмыкал смущенно, вспоминая особо смелые эксперименты, чаще мечтательно улыбался. Почти неделю он встречался с девушкой на удаленном пляже. Их пляже. Вернулась потрепанная штормом «Пушинка», и Шаман узнал, что боцман Коул – отец Лейлы. А еще девушка рассказала, как папаша гонялся по острову за ее первым ухажером, молодым юнгой. Несчастный прыгнул в море, спасаясь от разгневанного боцмана и его абордажной сабли. Больше юношу никто не видел. Конечно, девушка горевала, но недолго. Полюбить друг друга они не успели.
– Но сейчас совсем по-другому, правда? – спрашивала Лейла. – Знаю, что уйдешь, но я буду ждать. Ты ко мне вернешься, а папочке мы ничего не скажем.
А кто сказал, что она глупенькая?..
Приятные размышления прервал удар в голову. Будто лошадь лягнула. Шаман кувыркнулся через нара, когда тот резко остановился, маг плюхнулся оземь. Помотал головой, перед глазами плавали искры величиной с муху. Провел рукой по лбу, палец задел глубокую царапину на обруче. Из песка поднялись четверо оборванцев, замотанных грязно-желтой тканью до самых макушек. Один перекинул за спину арбалет.
– Оп-па, живой еще, крепеньким оказался…
Под ребра врезали ногой. Шаман задохнулся, но в глазах прояснилось.
– Смотри-ка… точно, магик, – сказал ударивший оборванец.
– Кончай его. Чую, тут и золотишко найдется, – проговорил второй разбойник и полез в мешок.
Шаман продышался, пару ребер сломали точно, взглянул исподлобья. Двое копаются в поклаже, один жадно пьет из баклажки, а четвертый оборванец направляется к нему, поигрывая коротким копьем. Ну, гады, сами напросились. Глаза застлала пелена гнева, адреналин хлынул в кровь. Грозно вжикнул жезл. У разбойника округлились глаза, он порывисто замахнулся копьем. Шаман нырнул под удар, лезвие просвистело над головой, двумя руками крутанул шест. Хрустнули кости, нападавшего отбросило назад. Второй разбойник выронил баклажку, драгоценная вода впиталась в песок, рука потянулась к арбалету. Достать его не успел. Шаман прыгнул, взвизгнули лезвия. Живот оборванца развалился, как перезревшая дыня, из дыры повалились синие кишки. Двое оставшихся только поворачивались, заподозрив неладное.
Шаман бросился к ним, ноги увязали, на ходу сотворил жгун. Огненный шар врезался в лицо разбойнику, второй отшатнулся от пламени. Тут его и настиг жезл Рагнара, проломив череп. Обгоревший разбойник катался по песку, пытаясь потушить пламя, но вскоре затих. Кровавая пелена спала с глаз, Шаман осмотрел поверженных противников, руки задрожали. Оборванцы валялись на песке, как растерзанные куклы, без признаков жизни. Мертвы, помощи не требуется. Пахнуло горелым мясом. Шамана вырвало. Спазмы содрогали желудок, рот заполнило кислым. Он никогда не убивал. Он этого не хотел. Но убил четверых. Будь все проклято!
Отворачивая лицо и кривясь, маг забросал песком трупы. Надо похоронить, не оставлять же тела на растерзание стервятникам. Нар отдыхал в сторонке, равнодушный ко всему на свете.
– Вы все сделали правильно, мастер Шаман, – успокаивал Бурун. – Или вы, или нас.
Зета молчала, будто и не женщина вовсе. Дулась на то, что Шаман отключал венец на острове: «Очень надо наблюдать его забавы! Но Лейла – девушка красивая, не отрицаю. – Что-то кольнуло в несуществующей груди. – Неужели ревность? Тьфу ты, глупости какие! Надо сказать что-нибудь».
– У тебя, дорогой Шаман, слишком завышена самооценка, да и в небесах витаешь постоянно. Надеюсь, данный случай послужит тебе хорошим уроком! И… пожалуйста, будь осторожен!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});