Читать интересную книгу Метод беззакония - Евгений Кукаркин

- А я с института ушел...

- Как это?

- Три года отучился. Вообщем даже не учился, а играл в волейбол. Потом предложили перейти в профессионалы. Здесь-то я и бросил институт.

- Почему же вы охранник?

- Подстрелили...

- ???

- Я неплохо играл у сетки. Мои косые удары шли даже через блок. Но тут надо было руководству, что бы команда проиграла сборной страны.

- Неужели у нас такой спорт?

Надя даже остановилась и смотрит на меня расширенными глазами.

- Увы. Это так. А мы вдвоем с моим приятелем Андрюшкой-Кувалдой, только и разыгрались. Тренер даже четыре раза нас снимал с площадки, но ребята все взбрыкнулись и мы наколотили сборной столько мячей, что взяли да и выиграли. Потом начались расправы. Я взял все на себя, вот и поговорил с гостями, которые навалились на улице на меня. Понимал, отделают так, что буду инвалидом. Поэтому решил сопротивляться. Парень-то я был вроде ничего, ну и ... Вообщем кто-то из нападавших выстрелил в грудь.

- А потом?

- Дальше неинтересно. Больница, простреленное легкое. Прощай спорт. Устроился в охрану и первый день проработал вчера.

- Да, так значит у вас почти праздник.

- Нет. праздника нет. Вчера опять в меня стреляли.

Глаза Нади округлились.

- Стреляли...?

- Бронежилет спас.

Музыка кончилась, началась другая, а мы все стояли у какой-то круглой колонны.

- Пойдемте в коморку. Я здесь чего-то замерзла.

Опять пробираемся кухней и вваливаемся в комнату дежурного электрика. Никого нет. Надя садится за стол и протягивает мне свой стакан.

- Налей.

Наливаю ее и свой стакан и мы без традиционной говорильни выпиваем.

- Ты знаешь,- вдруг говорит Надя,- я так потрясена. Неужели в такое ужасное время нет справедливости на земле. Неужели бог не видит как мы, русские, мучаемся. Сначала мы сами себя уничтожали во имя идеи, теперь это делаем без идеи. Мой папа умер не выдержав этих норм жуткой перестройки, теперь это хищное время требует в жертву нормальных людей.

Опять врываются две поварихи с какими-то блюдами.

- Вы, извините,- заплетается языком старшая.- Нам бы по стаканчику.

Я им наливаю и как заправские пьяницы они проглатывают крепкую жидкость.

- Хорошо... А я вас знаю...

Повариха кладет мне руку на плечо и пытается ущипнуть.

- Я в техникуме училась... и... ходила в зал... Волейбол видела с вами...

- Ты не ошиблась.

- Варька..., это он...

- Пошли..., а то попадет...

- Стерва ты, Варька... Поговорить с хорошим человеком... не даешь.

Она икнула.

- Ой... простите.

Девочки вышли. Надя сидела склонив голову.

- Саша, я пойду домой. Мне чего-то совсем не весело. Проводи меня.

- Пошли.

Провожать мне ее не пришлось. Надя вдруг перехватила такси и уехала.

- Я доеду сама,- сказала она на последок.- Людка тебе скажет мой телефон.

Рабочий день начинается с двух ложных вызовов. Опять мучение с понятыми и кое-как выполнив все формальности, мы возвращаемся в дежурку.

Майор вышел из пультовой и подозвал Горелова.

- На ключи. Съезди.

- А там... А..., понятно.

- У тебя два часа свободного времени.

- Ага. Выезжаем. Пошли, молодой.

Это старинный хорошо ухоженный дом. Мы, включая шофера, поднялись на четвертый этаж и Горелов открыл двери.

- Как же понятые?- с удивлением спрашиваю я.

- Заткнись. Мы засаду делаем.

Квартира необычайно богатая и забита всякими шикарными безделушками и картинами. На стенах висят старые ружья, сабли.

Горелов открывает дверцу балкона.

- Молодой, я сейчас выйду, а ты закрой дверь на нижний шпингалет.

Сержант выходит на балкон, я закрываю дверь на нижний шпингалет и тут Горелов откидывается телом и ударом ноги вышибает дверь обратно. Шпингалет с мясом древесины вырван и пляшет по порогу.

- Будут знать, как не ставить на сигнализацию балконные двери.

Шофер сразу вытаскивает из за пазухи большой мешок, начинает шарить по квартире и понравившиеся вещи бросать туда. Горелов упаковывает телевизор, видак и некоторые картины.

На бархатном столике у стены, меня привлекает под стеклянным колпаком широкий браслет, необычного цвета. Снимаю колпак и беру его в ладони. Боже, до чего тяжелый. С синеватым отливом металл, на тыльной стороне в темно-фиолетовом круге имел рисунок красного скорпиона, до половины рассеченного острым предметом. По торцу браслета выгравированы надписи на непонятном языке. Вдруг браслет... раскрылся. Одна треть нижней части, выкатилась на пазах. Я рассматриваю обе части, удивляясь и удивительной обработке. На пазах выступы захвата непонятного замка. Теперь он мог легко одеваться на руку. Я заголяю правую руку закидываю браслет на кист и вставляю пластинку в паз. Щелк... Пластинка вошла, браслет плотно обжал руку. Красиво. Теперь стараюсь вытолкнуть пластинку обратно, но не тут-то было, она как мертвая припаялась к браслету, еле-еле выделяясь на его поверхности, тонкой ниточкой шва.

- Эй, молодой, помоги.

Шофер набил уже второй мешок барахлом.

- Иди ты в жопу.

- Смотри, салага, доиграешься.

Браслет не хочет разбираться. Стараюсь выбить пластинку об угол столика, но только больно разодрал руку. Я подхожу к окну и остолбеваю. На стенке в рамочках семейные фотографии. Вместе со старым человеком на меня презрительно глядит Надино лицо. Неужели?... Вот еще ее лицо. Да это же ее квартира.

- Эй вы, сволочи, бросьте все и выметайтесь от сюда.

Горелов и шофер сначала изумленно смотрят на меня, потом выпрямляются и в глазах появляется злобный огонек.

- Значит говоришь, выметаться.

Рука шофера лезет под китель за пистолетом. Во мне появилась как тысяча сил и сделав немыслимый прыжок, я вышибаю его через двери комнаты в прихожую. Горелов смотрит вытаращив глаза.

- Вон.

Сержант пятится, спотыкается о лежащего шофера, приподнимает его.

- Ты покойник, салага.

Он лихорадочно ищет защелки двери и они вываливаются наружу. Я еще несколько раз пытаюсь снять браслет, но поняв бесполезность работы, тоже выхожу из квартиры.

На улице газика нет.

Вхожу в дежурку. Все милиционеры замирают и в комнате наступает тишина. Я иду к двери начальника и без стука открываю ее. На кушетке сидит майор, вместе с капитаном тоже дежурившим в этот день. Начальник отделения сидит за своим огромным столом.

- Тебе чего?- спрашивает он.

- Я не хочу здесь работать. Я ухожу.

- Ты что, маленький мальчик? Захотел пришел, захотел ушел. Это тебе военизированная часть.

- Я не хочу воровать в этой военизированной части.

Наступила жуткая тишина. Начальник отделения начал багроветь, задыхаясь от гнева. Майор вскочил и забежав за стол сбоку, уперся в меня взглядом.

- Ты понимаешь, что говоришь? Да после этих слов, тебя твои товарищи в пыль сотрут.

- Я уверен, кто нечист на руку, попытается это сделать, но если он ко мне сунется, то я буду драться за свою жизнь. Мне терять нечего..

Наконец начальника отделения прорывает и он вопит.

- Вон отсюда. Майор Криволапов, заткните ему пасть.

Я залезаю под китель и все застывают в неподвижных позах. Расстегиваю ремень и, сняв кобуру с пистолетом, бросаю ее на стол начальника. Напряжение сразу спадает и тут прорезывается голос капитана.

- Молодой человек, постойте. Василий Георгиевич, наш сотрудник после травмы на гражданке, тяжело переносит поездки на машинах. У него просто аллергия к ним и от этого нехорошее настроение и столкновения с товарищами. Почему бы нам не помочь ему? В отделе подполковника Миронова не хватает людей. Давайте отправим его туда.

Тут начальник отделения заулыбался и замурлыкал как кот.

- Действительно, чего мы кипятимся. У каждого бывает срыв. Жалко только, что при этом иногда страдают люди, вон челюсть сломал своему напарнику. В больницу его пришлось отправить. Но мы закроем на это глаза. Вы перейдете на новую работу, а мы все забудем. Вас устроит так?

- Хорошо.

- Вот и договорились. Завтра явитесь по этому адресу, а сейчас свободны. Отдохните сегодня.

Начальник вырывает листок из блокнота и подает мне.

Я звоню Славке и прошу номер телефона Нади. Он долго его разыскивает и наконец , продиктовав, сообщает.

- У Надьки сейчас милиция. Ты ей лучше не звони. К ним воры через балкон залезли.

- Хорошо, сейчас не буду.

Дома долго пытаюсь разобрать браслет. Бесполезно. Его даже не берет зубило.

У подполковника Миронова желтые зубы. Вонючая, дешевая сигарета бесконца торчит в губах.

- Так вы и есть тот непутевый, который сломал челюсть своему сотруднику?

- Наверно, я.

- А ведь я Костю знаю. Мастер спорта по дзюдо, великолепный самбист и надо же накололся.

Я молчу.

- Ну что же. Пойдете на объект 17.

Что это, спрашивать бесполезно, на месте объяснят.

Молодой парень в гражданской одежде прочитал мое направление и начал материться.

- Сволочи, мать их, творят, что хотят. А тебя за что сюда?- вдруг резко обратился он ко мне.