Ее никто не ждал и никто не рад видеть.
Никто о ней не беспокоился.
Никому не было интересно, как прожила она эти шесть лет.
Кукушонок улетел… и, слава богу! Наверняка все вздохнули с облегчением.
В тишине опустевшей гостиной раздался усталый и раздраженный голос матери:
– Чего ты хочешь, Ли?
Ли все еще смотрела на дверь, которую демонстративно захлопнули ее сестры. Ей стоило немалых усилий посмотреть на мать, которая осталась наверняка лишь только для того, чтобы выяснить, какие неприятности может причинить им нелюбимая пятая дочь своим неожиданным возвращением и как этого избежать.
Лицо Алисии было напряженным, глаза излучали недоброжелательство. Ли ощутила в груди свинцовую тяжесть – несмотря на смерть Лоренса, все осталось по-прежнему. Для нее нет места ни в этом доме, ни в этой семье. И никогда не будет. Сложившаяся ситуация, как оказалось, устраивала всех, и никто не хотел ничего менять.
– А как думаешь ты, мама, чего я хочу? – спросила Ли, помедлив.
– Вот ты мне и скажи, – последовал холодный ответ.
Ли отвернулась, не в силах смотреть на мать. Та наверняка уверена, что дочь приехала просить денег из наследства Лоренса. Взгляд Ли бесцельно блуждал по комнате – выдержанная в бело-голубых тонах, она была холодной и безликой, просто набор предметов мебели и произведений искусства, стоящих баснословных денег. Вопиющая демонстрация покупательной способности, призванная вызывать восхищение и зависть.
– Думала ли ты обо мне в течение этих шести лет, мама? – спросила Ли, отчаянно желая, чтобы по ней соскучились, хоть чуточку.
– Конечно, я думала о тебе, – ответ был слишком спокойным. – Я надеялась, что ты не ошиблась, решив строить жизнь по собственному усмотрению.
И полностью отмежевалась от меня, мысленно добавила Ли.
– Ты волновалась за меня?
Небольшая пауза, затем Алисия ответила, старательно подбирая слова:
– Я уважительно отнеслась к твоему выбору, Ли, и не сомневалась, что в случае каких-либо затруднений ты бы немедленно связалась с нами.
То есть сама она связываться с ней не собиралась.
– Ты не удивлена, что мне удалось выжить безо всякой помощи? – Ли решила выяснить все до конца, прежде чем принять окончательное решение.
– Так ведь выжила же. Иначе тебя бы здесь не было, не так ли?
Сухость, с которой были произнесены эти слова, заставили Ли пристально взглянуть в лицо матери.
– Ты ведь совсем не волновалась, да? – ровно спросила Ли. – Тебя нисколько не интересовало, что я делаю, где я, как живу.
Нетерпеливая гримаса.
– Ты всегда могла вернуться домой, Ли. Тебя никто не выгонял.
Домой? Туда, где ее мать ни разу не сделала попытки прекратить постоянное унижение младшей дочери? До сегодняшнего дня Ли утешала себя тем, что такое поведение было вызвано страхом перед Лоренсом. Но сегодня и эта иллюзия рассеялась.
– Мне было восемнадцать, мама, – тихо напомнила Ли. – Я была в шоке из-за правды, которую узнала. Лоренс лишил меня наследства, потому что ты родила меня от другого мужчины…
Молчание.
В полной тишине мысли Ли перенеслись в ту ужасную ночь, когда полные ненависти откровения ушатом обрушились на ее голову. А виновата она была только в том, что решилась постоять за себя… Она вспомнила, как кричала ее мать: «Это ты заставил меня сделать это, Лоренс! Своим навязчивым желанием иметь сына…» И как насмешливо ответил Лоренс: «Это твоя вина! Ты же не рассчитывала, что еще одна дочь, да еще и кукушонок, обрадует меня и будет приравнена к моим дочерям?»
Взаимные упреки и обвинения сыпались и сыпались, полные презрения, стремления ранить друг друга как можно больнее. Ни Лоренса, ни мать не волновало, что чувствует она – объект их ссоры, душу которого они калечили.
И теперь, вглядываясь в лицо матери, она тщетно искала хоть какой-нибудь намек на раскаяние.
– Когда ты обнаружила, что я убежала, ты подумала о том, в каком я находилась состоянии?
Взгляд Алисии потяжелел.
– Это был твой выбор. У меня в то время было достаточно своих проблем.
– То есть ты не волновалась обо мне. Даже обрадовалась – одной проблемой меньше, да?
– Ты всегда была проблемой, – последовал короткий ответ.
– И наилучшим выходом было избавиться от меня.
– Я этого не говорила, – отрезала Алисия.
Но Ли уже не могла все это так оставить.
– А ты заявила о моем исчезновении в полицию? – продолжала допытываться она.
– Не будь смешной! Лоренс в жизни не позволил бы этого сделать.
– Тогда, может быть, ты тайком наняла частного сыщика, чтобы он выяснил, не случилась ли со мною беда?
Как это сделал Ричард… Он сказал, что сделал это, потому что беспокоился… единственный из всех беспокоился…
Алисия вздохнула, не скрывая раздражения из-за этого допроса.
– Я была уверена, что, если бы с тобой что-нибудь случилось, ты бы позвонила. – Раздражение в ее голосе нарастало.
– А если бы мне было так плохо, что я даже позвонить бы не могла, мама? Ты подумала об этом?
– Ради бога, Ли! Чего тебе надо? Ты же здесь, цела и невредима.
Но не благодаря тебе и другим членам моей семьи, с горечью подумала Ли. Насмешливым взглядом она окинула дорогой наряд Алисии.
– Я просто подумала, что на траурные наряды для сегодняшнего шоу вы потратили намного больше денег, чем потребовалось бы частному сыщику, чтобы разыскать меня и хотя бы периодически сообщать вам, что со мной все в порядке… если бы вам это было нужно.
Алисия резко подалась вперед, отреагировав на то, что она понимала лучше всего – денежный вопрос.
– Вот! Ты рассчитывала, что получишь жирный кусок, и поэтому примчалась? Теперь, когда тебе не грозила встреча с Лоренсом лицом к лицу?!
Несколько долгих мгновений Ли не могла произнести ни слова из-за затопившего ее чувства отвращения. Ее желудок мучительно сжался. И тут ее душа не выдержала чрезмерного бремени, которое она несла всю жизнь, – бремени нелюбви, глубокой и постоянной несправедливости – и взорвалась.
– Нет, мама! Ты не сможешь откупиться от меня, как когда-то от моего настоящего отца. Я не исчезну, как бы вам всем этого ни хотелось.
Увидев, как с лица Алисии сошли все краски, Ли испытала чувство удовлетворения.
– Откуда ты знаешь? Что ты вообще знаешь об этом?
Ли стала вдруг очень спокойной, а заговорив, с удивлением уловила в своем голосе интонации Ричарда.
– Это останется между нами, мама. Ведь в нашей семье не выметают сор из избы, не так ли?
Алисия уже взяла себя в руки, и на ее лицо вернулась высокомерная маска.
– Ты мне угрожаешь, Ли?
– Ни в коем случае. – Голос Ли окреп и звенел от уже не скрываемого торжества. – Я приехала сегодня для того, чтобы понять, есть ли мне место рядом с тобой. И с моими сестрами. И я поняла это.