Почему тебя так волнует, что Спейд холоден с тобой? Спросил её маленький внутренний голосок.
Меня это не волнует, сказала на это Дениз.
Если бы можно было услышать внутреннюю насмешку, она бы её услышала. Проигнорировав это, она сконцентрировалась на окружающих её людях вместо внутренней идиотки. Но сделав это, она поняла, что совершила ошибку.
Множество бледных лиц. Быстрые, отточенные движения. Холодная плоть повсюду вокруг неё. Клыки. Пылающие глаза …
Знакомая паника начала подниматься в ней. Дениз попыталась подавить её, но она безжалостно возрастала, душа воспоминаниями.
— Мне нужно выйти отсюда, — пробормотала она.
Спейд резко развернул к ней голову. Он был на другой стороне комнаты, разговаривая с кем-то, оставив её окруженной существами из кошмаров. Вампиры повсюду. Последует кровь. Последует смерть. Так всегда.
Воспоминания наслаивались, пока не поглотили её. Тот ужасный вой, становившийся всё ближе. Другие крики. Мы загнаны в ловушку, а они всё приближаются. Что-то схватило её за руку. Дениз в ужасе попыталась отдернуть её, но холодный захват не ослабился.
— Отпустите меня, — закричала она.
— Что с ней? — пробормотал кто-то. Дениз не могла понять, почему слова этого человека прозвучали так, будто он совсем ничего не осознавал. Почему никто не убегает? Разве они не понимают, что существа, что пришли за ними, нельзя убить?
Захват на её руке напрягся, и ладонь зажала ей рот. Она боролась, но не могла освободиться. Надежды нет. Мы загнаны в ловушку в подвале, а они приближаются. В любую секунду дверь распахнётся, и гротескная фигура прыгнет на меня. Нет. Нет. НЕТ!
Холодная вода плеснулась ей в лицо. Она моргнула, немного закашлявшись, и сумела поднять руку, защищаясь от большей части второго ледяного всплеска.
— Прекрати.
Спейд нависал над ней, сунув одну руку под поток бегущей из крана воды. Она моргнула ещё раз. Передняя часть её одежды вся промокла, и она дрожала, свернувшись в клубок на полу в ванной комнате. И она понятия не имела, как попала сюда.
— Не надо больше, — простонала она.
Спейд выключил кран и встал перед нею на колени.
— Теперь ты знаешь, где находишься. — Это было утверждение.
Она откинула голову на ближайшую к ней тумбочку, слегка ударяясь от явного расстройства.
— Я бы сказала, приблизительно в трёх милях от Крейзитауна, крутя педали.
Спейд издал звук, походивший на вздох.
— Это случалось прежде?
— Уже много месяцев нет. Нет с тех пор …
Понимание отразилось на его лице.
— С тех пор, как ты увидела, как я убил того типа, — закончил он за неё. — Почему ты не сказала мне, что страдаешь от посттравматического синдрома?
Теперь, когда этот эпизод прошел, она почувствовала смущение.
— Я же сказала, что это давно не случалось, и вообще, не была ли это наименьшей из моих проблем, когда я увидела тебя снова?
Дабы подчеркнуть свои слова, Дениз подняла запястья. Метки демона были скрыты под широкими серебряными и золотыми браслетами, но они оба знали, что под ними.
— Я только что разрушила план на сегодняшний вечер, да? — простонала она. — Не могу поверить, что позволила этому случиться.
Спейд вытер ей лицо бумажным полотенцем.
— Если бы я уделял больше внимания, я мог бы предсказать такую возможность. Мы уходим. Подумаем, как увидеть остальных, позже.
— Нет. — Дениз взяла у него полотенце и вытерла кожу под глазами. Её тушь, скорее всего, размазалась по всему лицу. — Мы здесь. Так что давай сделаем это. Со мной всё будет в порядке, если — это покажется тебе жалким — я буду в порядке, пока ты снова не оставишь меня одну. Все эти вампиры, окружившие меня, напомнили слишком много о — о той ночи. Я не знаю, возможно ли это в таком роде вещей —
Что-то мимолетно отразилось на его лице, слишком быстро, так что она не успела понять, что именно.
— Я не оставлю тебя одну. — Он протянул руку. — Прошу.
Она вложила свою ладонь в его. И затем мельком увидела себя в зеркале.
— Мой макияж уничтожен.
— Ерунда, ты выглядишь прекрасно. Фактически, мне уже дважды делали на твой счёт гнусные предложения.
Резкость появилась в его голосе. Дениз не могла сказать, было ли это от явного развлечения или раздражения. Она решила не спрашивать.
— Уверена, это изменится после моей маленькой психо сценки. Обычно это оставляет плохое впечатление. Между прочим, это поднимает ещё один вопрос. Ты не боишься, что в будущем кто-нибудь из твоих людей скажет Кости или Кэт: ‘Эй, я узнал брюнетку. Это та психичка из клана Спейда’ и они узнают о твоей роли в этом?
Спейд встретился с Дениз взглядом. Его глаза цвета жжёной меди были одновременно и далёкими, и бездонными.
— Нет. Потому что мы оба знаем, что у тебя нет никакого намерения встречаться с кем бы то ни было из мира вампиров снова, как только мы закончим с этим.
Дениз отвела взгляд. Атаки паники ослабли только после того, как она разорвала отношения с Кэт и всеми, кто не были людьми. Абсолютно невозможно, чтобы она вернулась во власть воспоминаний, не зная, когда разум вновь заманит её в ловушку, заставив думать, что она вернулась в тот ужасный подвал в Канун Нового года.
— Ты видишь, что происходит со мной, когда я нахожусь рядом с твоим родом. Я не хочу жить так, и я знаю, как прекратить это.
Он всё ещё удерживал её ладонь. Его рука…прохладная, безопасная и полная нечеловеческой силы.
— Верно, — сказал он, наконец. — Давай посмотрим, не сможем ли мы сделать так, чтобы этот день настал быстрее.
Дениз сидела по правую его сторону за витиеватом столом в бальном зале, не сознавая, что за осторожными взглядами, бросаемыми на неё, стояла определённая причина. Она не сомневалась в том, что это происходило из-за её криков и помутнения рассудка, которые она продемонстрировала чуть раньше. Она не знала, что подобная вспышка вызовет лишь умеренную интригу среди суетных членов его клана. Истеричный человек? Кто таких не видел?
Но то, что его люди не видели никогда прежде — женщина с бьющимся сердцем, сидящая по правую его сторону во время всего официального вечера. Это место указывало на намного более высокое положение, чем простая собственность, однако кресло по левую сторону было сохранено для Альтена — самого старшего вампира в его клане. Спейд намеревался посадить Дениз на место за ним, что более соответствовало собственности — скорее даже любимой собственности. Но, хоть это и было бы благоразумно и, вероятно, даже достаточно для её посттравматического синдрома, он нашёл, что не испытывает желания отпускать её руку.