как я к этому отношусь. Косолапова же говорит, что нельзя сделать какие-то выводы, не увидев вторую сторону конфликта. В отношениях виноваты двое. Примеряя ситуацию на себя и свою семью, думаю, она права. Ей виднее. Она часто работает с разводами.
Мы подъезжаем к дому, спрятанному за высоким забором из металлопроката. Уже с выходом начинаются проблемы. Пёс поджимает уши и скулит. Ободряюще глажу его, а когда открываются ворота мне и самой хочется сесть обратно в машину. Нас встречает огромный детина с оплывшим лицом. Серо-зелёная одежда обтягивает мышцы, и он неприятно ухмыляется, когда видит Марселя.
— Я уж думал, что вы давно передумали, — гудит он и сально улыбается, смотря на пса. — Идёмте, — машет нам рукой, и мы идём.
— Как-то тут мрачновато, — говорит Сергей и озирается по сторонам, оценивая обстановку.
Вчера был сильный ливень. Вокруг лужи. Обычно после дождя дороги кажутся чище, тут же ощущение, что мы попали в болото и грязь отвратительно чавкает под ногами. Поскальзываюсь. Сергей ловит меня, а я цепляюсь взглядом за клетки.
Пустые и серые, они, словно камеры пыток, грозят тленом и безнадёгой. В одной из них лежит собака. Она тяжело дышит, а когда мы ровняемся с ней, кидается на сетку и рычит. Отшатываюсь, а Марсель пригибается на лапах. Он словно крадётся, но не нападает в ответ, только настороженно ведёт носом. С другой стороны на нас кидается что-то большое и мохнатое. Оно врезается в сетку и пытается её разодрать лапами и зубами.
— Мне тут не нравится, — говорю шёпотом, чтобы громила не услышал. Ноги подкашиваются от страха. Я ни разу такого не видела. Разве так может быть?
— Мне тоже. Я думал, что это питомник, — поясняет Сергей. — По телефону мне сказали только адрес и время занятий. В интернете о них совсем мало написано.
Мы идём дальше, а наш проводник останавливается у небольшой территории, огражденной сеткой. Рядом стоят лавочки. Мужчина привычно надевает толстенный костюм, шлем и просит загнать собаку в эту клетку.
— Я не понимаю, — сморю на Марса. Тот прячется за Сергеем и дрожит.
— Я тоже, — хмурится сосед.
— Ну, — поторапливает инструктор и машет какой-то дубинкой в сторону сетки. — Загоняйте.
— Давай уйдём. Мне это всё не нравится, — беру за руку мужчину. Паника накрывает меня. Что он собирается делать с собакой? — Так и должно быть?
— Сейчас узнаем, — обещает Сергей, отпускает мою руку и идёт вместе с Марселем в клетку.
— Нет-нет. Только он, — показывает на собаку. — Вы можете посидеть на лавочке и посмотреть, а лучше посидите в машине. Я позову. С ним надо начинать всё заново, но если вы хотите выигрывать, то нужно немного терпения. Поверьте, я натаскиваю даже маленьких собак, и они могут убивать соперников намного больше себя, а ваш — просто жемчужина. Чемпион. Он сможет завалить любого «пита», — последнее, видимо, должно звучать как комплимент, но я слышу в этом лишь приговор. Убивать? Кого? И зачем?
Кажется, Сергей уже всё понял. Он что-то говорит, но я не слышу. Напряжённое лицо, сжатые кулаки и ненависть в глазах пугают меня ещё больше. Не могу стоять на месте. Решительным шагом вхожу за сетку. Меня трясёт от волнения, но остаться в стороне не могу.
— Что вы собираетесь делать? — Спрашиваю, а сама встаю между мужчинами.
— Дамочка, вам тут не место. Думаете бойца так просто воспитать? Собаку надо сначала сломать, а потом научить кидаться на всех и каждого, кто стоит напротив неё. Ваш слишком мягкий и залюбленный, но я и не таких воспитывал, — с явной гордостью говорит недокинолог.
От его слов волосы встают дыбом. Да как… Почему? Оборачиваюсь назад и понимаю, что те две собаки просто замучены им и огрызаются не просто так. Их этому научили. Мужчина же, не знаю для чего, замахивается дубинкой. От страха зажмуриваю глаза и рефлекторно поднимаю руки.
Глава 12
Не успеваю хоть что-то сообразить, оказываюсь за спиной Сергея и с ужасом наблюдаю, как Марс яростно кидается на идиота. Пёс не рычит, но кусает толстую ткань костюма. Помогая себе лапами, пытается подобраться к горлу. Мужчина бьёт его по бокам и голове, а меня сковывает от страха. Страшно даже пошевелиться. Ему же больно! Сосед оборачивается ко мне и просит идти на выход, но ноги не слушаются. Вся решительность куда-то пропала, и я стою, словно статуя.
Дышу через рот. Вдох. Сергей подлетает к инструктору. Или как его правильно теперь назвать? Сосед, оказывается немного выше него ростом, но поуже в плечах. Я не слышу, что он говорит, но явно матом. До меня долетают только окончания. Попытка отцепить Марселя обречена на провал. Выдох. Удар. Мужчина теряет равновесие и падает, шлем слетает с головы. Не помню, чтобы он его успел закрепить и теперь «инструктору» приходится свободной рукой прикрывать лицо. И марс, как назло, не даётся в руки.
Закрыться толком не получается, потому что пёс не отпускает. Видимо, мужчина не был готов к тому, что на него нападёт ещё и хозяин собаки. Сергей наклоняется. Я не вижу, что он делает, только слышу тонкий жалобный вскрик и вздрагиваю всем телом. Сосед оттаскивает Марса и заворачивает в своих руках так, что пёс зубами вцепившись ему в предплечье, больше никуда не может дотянуться. Кажется, он делает это не в первый раз.
— Юля, не стой. Достань ключи и за руль, — сама не знаю почему, но после этих слов начинаю шевелиться.
Помню, что ключи были в кармане его пальто. Трясущимися руками достаю их и несусь вперёд. Хорошо, что они были не с той стороны, где голова Марселя. Туда лезть я бы точно не решилась. Поскальзываюсь почти на каждом шагу. Постоянно оборачиваюсь, чтобы убедиться, что бегу не одна. За нами следом никто не идёт, но я ускоряюсь. Мне кажется, что вот-вот случится что-то непоправимое.
Марс пытается вывернуться из Серёжиных рук. Ворочается, брыкается задними лапами и рычит. Когда нападал, не произнёс и звука, а сейчас дрожит, но всё равно угрожает. Хозяин уверенно и крепко держит его в руках. Мне бы его спокойствие! Как истеричка, пытаюсь нажать на брелке сразу все кнопки. Руки не слушаются и дверь открываю только со второй попытки, хотя, казалось бы, что сложного? Усаживаюсь за руль и теряюсь… Автомат. Серёжа устраивается на пассажирском.
— Может поменяемся? — Наивно вскидываю на него взгляд. Он тяжело дышит и крепко прижимает к себе Марселя. Значит мне только казалось, что он легко удерживает пса.
— Нет, — твёрдый ответ