- Да, уже уехал. Водитель молодой, неопытный. Запорол машину. Помоги помыться, малышка.
Дашка была зла на всех сразу: отца, Романа, себя. Отчего так всё не складно. Хотелось, чтоб всё прошло романтично, так и было до появления отца, а что сейчас... Какая тут романтика? Перчатки резиновые до локтя, моющее средство... Роман на чёрта похож. Настроение упало до нуля.
- Вот вода, вот мыло, а это мочалка. Шампунь забыла, прости, - кипела Дашка, только на кого.
Он не мог этого не заметить, но вёл себя странно. Выставил ногу и пошевелил пальцами.
- Носки.
- Что носки? - растерялась она.
- Светлые, видишь, а руки в масле, помоги снять.
Даша похлопала ресницами и пошевелила пальцами, которыми предполагалось снять их. Глаза упёрлись в красивое, сильное, мускулистое тело. "Ох!"
- Обнаглели некоторые, - ворчали её губки, а ручки покорно выполняли его просьбу. Не глядя на его лицо спросила: - Куда их?
- К моей одежде положи, в гостиную.
Дашка разложила, обласкав вместо Бугрова его носки, и отправилась на кухню на посуде выколачивать злость. А то два часа его отсутствия ей на это не хватило. Перемыла по новой чашки, ложки, тарелки, вытерла стол, за одно уж вычистила плиту. Покрутилась, ища, на что бы ещё убить время и обиду.
- Даш, а Даш, какое полотенце можно взять? - донеслось из приоткрытой двери ванной.
- Любое, в шкафчике.
- Выбрала бы сама.
Понятно, что Бугров играл.
- Обойдёшься своими силами, - завредничала она. "Слабо зайти, а дёргаешься, злишься", - упёрлась в стену головой она. Её мазохистские штучки с собой прервал приход Романа.
- Душ - это вещь, как мне не хватает его в училище, - наслаждаясь своим помывом, он вторгся на кухню к Дашке и был удивлён:- Ты чего головой стенку буравишь?
Пришлось отклеиться и оставить стену в покое.
- Вещи в гостиной, ты же знаешь, - старалась не смотреть на него, голого, завёрнутого в одно лишь полотенце, Дашка.
Бугров балдея поиграл плечами и поболтал руками.
- Высохнуть хочу. Холодненького пива нет?
- Сейчас проверю, - нырнула она с облегчением в холодильник, развернувшись к нему спиной. Прохлада охладила. Тяня время, она искала причину и нашла:- Пиво, сок?
- Давай пиво, Борис Викторович обещал, если б ещё и рыбки?
- Я вам с отцом бычков привезла, дать?
- Можно и бычков.
Бугров в удовольствии развалился на диванчике, наблюдая за суетившейся Дашей. "Расселся тут... Никуда не пройдёшь, не задев, - шарахалась она. - Только не смотреть на его широкие плечи, только не смотреть на мускулистую, покрытую, тёмной порослью грудь. Не хватало ещё броситься на него голодной тигрицей".
- Вот тебе пиво, вот бычки, а вот пивная кружка, что ещё прикажите? - грохнула она посудиной у него под носом иронично поклонившись.
Бугров таращил на неё глаза не понимая причины такого воинственного настроя.
А Дарья сгорая свечкой истекала воском. "Весь в капельках, грудь, плечи. На бёдрах полотенце. Угореть можно. Мог и вытереть себя, а не обсыхать",- сглотнула она слюну в пересохшее горло. "Сдохну, а одной из его цыпок не стану".
- Иди ко мне, - позвал он тихо, прося и надеясь.
В знак несогласия Дашка замотала горячей головой. Выглядела она, нелучшим образом. "Господи, почему я тормоз такой. Для чего было так выряжаться, доводить до белого колена себя, если боюсь. Это всему виной отец. Он испортил мой настрой".
Стараясь не встретиться с внимательным взглядом Бугрова, она отворачивалась. Но видно не всегда ловко, потому что он потянул её за пальчики и спросил:
- Дашунь, ты чего? Я думал с комплексами покончено.
- Просто, я никогда не пила пиво, - изворачивалась она.
Парень с готовностью покрутил бутылку.
- Так попробуй, холодное, я налью в стаканчик.
- Можно, я из твоей кружки? Всего глоточек.
Разве Бугров против, он всегда - за!
- Давай.
Отхлебнув протянутое Романом пиво, Дашка умудрилась зацепиться подбородком за край кружки. Пиво выплеснулось Бугрову на грудь, разбегаясь по ней золотыми, живительными ниточками, искрясь на волосках, сбегалось в ямочке пупка. Не соображая, что делает, она принялась слизывать золотистые хмельные капли с его груди, которые уводили её всё ниже и ниже. "Я схожу с ума, но мне это очень нравится, - замерла она на полотенце, от страха поднимая глаза вверх на Бугрова.- Кажется, не сердится?!" А капли завораживают на подбородке, на губах. Его дыхание рядом. О, что это был за поцелуй. Почувствовав на своих губах дрожащие губы Дашутки, он привлёк её к себе, и два сердца птицами рванулись из груди. Жар, разливаясь по девичьему телу, уходил вниз живота, отдаваясь там сладкой ломотой. Разрывало грудь. Задохнувшись в руках мужской страсти, она, охнув, поддалась. Бугор уже ничего не соображал. И тут Дашку прострелило: "Что я делаю, - пронеслось в голове, - ещё минута и уже не остановиться. Беги Дарья". И она рванула. Обалдевший Роман взмолился ей в след: - "Послушай..." Занеслась в ванную, закрыв дрожащими непослушными пальцами замок. Скорее под воду, чтоб не передумать. По белым шортам, побежали, обгоняя друг друга хрустальные струйки холодной воды.
- Даша открой, - стучал Ромка. Не получая ответа, взялся за уговоры. - Дарья, милая. Девочка, моя маленькая, прошу тебя, открой. Выключи воду, простудишься. - Понимая, что и это мало помогает, перешёл на угрозы. - Дашка, не дури, выходи, я оделся. Малыш, ты не оставляешь мне выбора, я звоню Надежде Фёдоровне.
Та через пятнадцать минут после звонка была уже дома. Она влетела как ураган и с хода взяла его в оборот.
- Роман, что у вас произошло? Я неслась вровень с машинами, - налетела на него Громова, держась за выскакивающее сердце. - У меня дела срочные.
Бугров попробовал кратко объясниться.
- Заперлась, не могу вытащить её оттуда, так что подождут ваши дела, помогайте.
Только её его краткость не устроила.
- Почему? Просто так под замок не лезут.
- Достанем её оттуда, узнаем. Мне самому хотелось бы быть в курсе. Имейте ввиду, она давно там купается, заставьте выключить воду. Кажется, моя голова начала соображать, пойду перекрою воду в квартире, - обрадовался он, метнувшись к вентилям.
- Роман, кайся, ведь что-то произошло? Обязательно должна быть серьёзная причина? - настаивала Надежда Фёдоровна помчавшись за ним.
- Надеюсь, мы её узнаем. Хоть вода её не поливает и то хорошо. Да, не смотрите вы на меня такими карающими глазами. Клянусь вам, сам ничего не понимаю.
Та выпила кружку воды, принесённую Романом, и объявила:
- Так! Нам всем надо успокоиться, похоже, пока ты тут, она не выйдет из своего убежища. Избавь меня от своих нелепых оправданий и иди-ка, ты домой, вечером придёшь. Я тебя провожать не буду, сам дверь захлопни, - выпроваживала она Бугрова.