— Да не торопись ты так, Свен, — подошла к нему нянюшка и погладила по вихрастой макушке. — Я тебе ещё прикажу принести. Тебе здесь придётся посидеть, пока твою одежду не вернут. Можешь поспать на диванчике, когда наешься.
Я облачилась в вещи, собрала волосы и надела кепку. Закончила и мы выскочили из дома, где нас уже поджидал осёдланный гнедой жеребец, и тут, откуда ни возьмись, в проёме дверей нарисовалась мадам Дюбуа.
— Куда это мы собрались? — спросила она. Я юркнула за жеребца и уткнулась носом в седло.
— Кто? — голос нянюшки выражал полное недоумение. — Вот Свен едет в город, графиня отправила его по своим делам, а я хотела, чтобы он мне капли от головной боли купил, потому принесла ему деньги. А что, что-то случилось?
— Случилось, — мадам Дюбуа стала обходить по кругу жеребца, я попятилась от неё. — Свен, — позвала она, — мне тоже надо купить лекарство. Подойди, я тебе монеток отсчитаю.
Мне хотелось закричать от безысходности, я была в шаге от того, чтобы попробовать сбежать, но, видимо, не судьба. Я сжала зубы и попросила Святейшего, чтобы он обрушил на эту мадам все несчастья, начиная от расстройства живота до несварения желудка.
— Свен, я всё знаю, — вдруг сказала она, — представляю, что ты сейчас мне желаешь, выходи давай, я в курсе твоих проделок.
Мне ничего не оставалось, как выйти из-за крупа жеребца. «Святейший, только бы не полыхнуть от безысходности. Всё хорошо, всё хорошо», — повторяла я про себя, стараясь успокоиться.
— Почему ты так выглядишь? Что это за маскарад? Почему собрался в город в старой одежде? Так можно опозорить дом семьи Деброн, — набросилась она. Потом осмотрела меня с ног до головы ещё раз и повернулась к няне.
— Сюзен, у тебя ещё остался тот замечательный коньячок, что тебе передают с Заорании? — прошептала заговорщически ей.
— Конечно, Мари, — подошла к ней нянюшка, — я там ещё нам закусочку приготовила. Свен, — посмотрела строго на меня, — что открыл рот? Давай скорей, поезжай по своим делам, а мы пойдём немного расслабимся, то есть полечимся, всё-таки голова и зубы доставляют немало хлопот.
— Я тоже бы сбежала, — прошептала мне мадам и подмигнула, — как только посчитала бы разницу в возрасте и увидела вставную челюсть. Постарайся передавать нам весточки, как у тебя дела. Жаль не могу тебя обнять, боюсь привлечь внимание. Вот тебе монетки, — громко сказала она, — купи мне настойку от зубной боли, а то я сегодня слягу от неё совсем, — сунула мне в руки увесистый кошелёк. — И не смотри так, мне нужны три пузырька, сдачу оставишь себе на нужды.
Я едва сдерживала слёзы, потом вскочила в седло, пришпорила коня и, не оглядываясь, понеслась к воротам. Теперь, главное, чтобы дядя Оливер был дома. Я гнала жеребца, боясь погони. Доехала до города и только тогда облегчённо вздохнула. Никто не преследовал меня. Всё было спокойно. Быстро заскочила в парфюмерную лавку мадам Сюзар, забрала заказ матушки и отправила его с посыльным, и теперь мой путь лежал к дяде Оливеру. Он жил недалеко от центра в небольшом доме, построенном из серого камня и увитым диким виноградом.
Соскочила с седла возле центрального входа, покрутилась, посмотрев по сторонам, и только потом привязала коня у ближайшего дерева. Подошла к дверям, было страшно позвонить, а вдруг его нет? Три раза поднимала руку и опускала. Наконец, зажмурилась и нажала на звонок. Раздалась трель. Я стояла, от волнения прикусив нижнюю губу. За дверью было тихо, сердце стучало всё громче и громче, и вскоре уже бухало в ушах. «Пожалуйста!» — взмолилась я невидимым высшим силам и снова позвонила.
— Бернард! — наконец, раздался голос дядюшки. — Да где тебя носит?
Я чуть не завизжала от счастья, услышав его голос.
— Кто там? — крикнул он через дверь. — Хозяина нет, он ушёл!
— Дядя Оливер, это я, Айрин, откройте, пожалуйста! — я чуть не подпрыгивала от счастья, что слышу его голос. Раздались щелчки, открываемых замков, дверь распахнулась, и я уставилась в лицо постаревшего дядюшки.
— Айрин? — от удивления его карие, как у меня глаза, стали круглыми. Невысокий мужчина с копной чёрных кудрявых волос с небольшой проседью на висках был моложе на три года мою матушку. С последней нашей встречи на его лице появилась аккуратная бородка, которая ему очень шла. — Девочка моя, какими судьбами? — неожиданно дёрнул меня к себе и обнял крепкими руками. — Почему в таком виде? А ну, заходи скорей, а то журналисты сейчас растрезвонят, что я обнимаюсь с мальчиками на пороге своего дома. Как они меня достали, — выпалил дядя, — со своими интервью! Так что случилось, дорогая?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Дядя Оливер! — произнесла я и разрыдалась. — Помоги мне!
— Да что такое? А ну-ка пойдём, пойдём, — он протащил меня по просторной прихожей, и мы оказались в уютной гостиной, выдержанной в бежево-коричневых тонах. Меня усадили в мягкое кресло, дядя сам налил мне в стакан воды и, сев в кресло напротив, приготовился слушать.
— Мама нашла мне жениха, — выдавила я через силу.
— И что здесь плохого, он тебе не нравится? — пытался понять он, что меня так беспокоит.
— Дядя, — всхлипнула я, — ему восемьдесят лет.
— Сколько? — поперхнулся мужчина. — Генриетта что, совсем спятила? А что, моложе никого не было?
— Дядя, — я вздохнула, — я сама всех разогнала. Но у меня есть причина.
— Айрин, а давай ты мне расскажешь всё по порядку, я что-то ничего не понял. Ты что, не хочешь замуж?
— Хочу, — я всхлипнула, — но не могу.
— Как это? — он откинулся на спинку кресла. — Что тебе мешает, девочка?
— Дядя, я стала огненной, — выпалила я и замерла.
— Что-о-о? — он поднялся из кресла резким движением. — А ну-ка, иди сюда, — позвал к себе, я встала и подошла к нему. Он обхватил лицо руками и уставился в глаза. — Поразительно, — прошептал он, поворачивая мою голову и с восторгом смотря в зрачки. — Ты контролируешь его?
— Нет, и вспыхиваю, если что-то не так, — пробормотала я. — Я боюсь, что кого-нибудь сожгу.
— Тебе надо учиться, — безапелляционно заявил он, — иначе быть беде.
— Да, но только если матушка узнает, что я огненная, она похоронит меня в какой-нибудь непролазной глуши, без права общения с людьми, а то и вообще посадит под замок, чтобы никто не знал, что в семье Деброн есть бракованная дочь.
— И ты сбежала из дома, — хмыкнул он, — судя по твоей одежде. Я прав?
— Дядя Оливер, я очень хочу в академию, возьми меня с собой! — я умоляюще сложила перед собой руки.
Он уставился на меня, о чём-то размышляя, потом принял решение.
— Я заберу тебя. Только проблема в том, что наше учебное заведение не укомплектовано ещё штатом, и огневика у нас нет. Но мы будем искать. В любом случае жить среди простых обывателей тебе нельзя. Ты права, добром это не закончится, особенно для твоего жениха, — вздохнул он. — Не пойму только, как ты ещё до сих пор никого не уделала?
— Перчатки, — вытащила из кармана моих спасительниц.
— Молодец, — дядя Оливер одобрительно кивнул. — Ты никому не говорила?
— Только нянюшке, но она никогда меня не предаст. Это она помогала мне, заказывала перчатки, ремонтировала испорченные вещи. Правда есть ещё мадам Дюбуа, но она сама догадалась. И ещё, — теперь я вздохнула, — я обожгла когда-то давно своего друга Кларка, и он уехал от нас, больше я его не видела.
Про Тони не сказала ни слова, хотелось, чтобы это была моя маленькая тайна. Всё равно встретиться со мной в академии он никак не мог. Скорее всего, дракон сейчас воюет в каких-нибудь горячих точках и уже забыл про то, что где-то живёт девушка, подарившая ему сердце.
— Надо будет устроить тебя на какой-нибудь факультет, — донёсся до меня голос дяди Оливера. — Айрин, ты что, не слушаешь меня? У нас нет огневиков сейчас. Да и стихийников единицы.
— А? — очнулась я, выныривая из своих мыслей. — Нет, конечно, слушаю. Только задумалась, на каком ещё факультете я смогу учиться? Я же ничего не умею…
— А это мы посмотрим, когда проверим твой дар, — раскладывал уже по полочкам дядя. — Слушай, — он весь подобрался, и лицо стало по-мальчишески задорным. — Покажи!