Тайлин опустила голову. Казалось, вся энергия вдруг покинула ее и она выглядела теперь очень уставшей. Трис протянул руку и деликатно коснулся ее плеча кончиками пальцем.
— Я обещаю, что если получится, я не стану удерживать вас здесь, — мягко сказал он.
— Тебя, — отозвалась девушка.
— Прошу прощения?
— Я предлагаю перейти на «ты». Нас тут всего четыре человека, странно вести себя так, словно мы незнакомцы на званном вечере, — Тайлин подняла голову и посмотрела на триса. Нет, она даже не сделала попытки вежливо улыбнуться, но хотя бы и плакать не стала.
Эйс кивнул.
— Согласен. Тогда надеюсь увидеть тебя сегодня за ужином. Криста обещала приготовить отбивную с брусничным соусом и овощами и свой фирменный пирог. Это очень вкусно, честно.
— Я не против, — вот теперь на губах девушки появился какой-то намек на улыбку. — Встретимся за ужином.
Дверь в библиотеку уже давно закрылась за ушедшей Тайлин, а трис все еще стоял и задумчиво потирал кончики пальцев друг о друга.
Глава 4
— Посмотри, как красиво.
Тайлин замотала головой и зажмурилась. Нити, пронизывающие комнату, сейчас были едва заметны. Но в этой призрачности картины была своя красота. Казалось, будто все пространство укрыто тонкой серебристой паутинкой.
— Чего ты боишься?
Всего. Что она коснется нити и что-то сломается. Что она заденет нить и магия Крепости обрушится на нее. Что она в принципе видит какие-то там нити. Идущие из неоткуда в никуда. И слышит шепот в своей голове. Может, она проклята? Ведь будь в ней хоть капля магии, это давно заметили бы. Но ни один маг, ни один человек не видел в ней ничего необычного. Шепоток исчез, нити тоже и Тайлин, выдохнув, открыла глаза. По-хорошему, было самое время выпить парочку травяных шариков мамы, чтобы обрести то знакомое состояние безразличной расслабленности, когда никакие эмоции не вызывают видение нитей. И вообще почти ничто не вызывает эмоций. Но не перед важным разговором с трисом Эйсом, нет.
Трис зашел за Тайлин очень скоро и диа, стараясь сосредоточиться, молча шла за ним до библиотеки, даже не пытаясь завязать разговор. Судя по тому, что Эйс тоже молчал, его это вполне устраивало. Ходить вокруг да около Тайлин не хотела, поэтому задала вопрос сразу, без обиняков. Пусть маг быстрее поймет, что ей не льстит этот брачный договор и для нее это наказание, а не возможность. Девушке казалось, что трис будет рад ее откровенности и честности, решению, которое она приняла. Тем неожиданнее был его ответ. Разочарование было таким острым, что Тайлин до боли сплела между собой пальцы — отвлечься на физические ощущения. Не помогло. Когда она подняла голову и снова посмотрела на триса, то замерла, не в силах отвести взгляд. Нити оплетали мужчину большим сияющим коконом, пронзая тело с ног до головы. Часть нитей, ближе к сердцу и горлу была немного темнее, но даже она все равно испускала свет намного ярче, чем какие-либо виденные до этого Тайлин нити. Собственно, людей она раньше такими и не видела. Зрелище было незнакомым и прекрасным. Вдвойне прекрасным от того, что почему-то диа была уверенна, что даже если она попробует коснуться нити, даже если желание станет непреодолимым, она ничего не сможет сделать магу. Красота и ужасающая сила его магии были столь очевидными, что диа…расслабилась. Видение нитей исчезло и трис снова стал трисом. Говорящим такие несправедливые вещи, что от злости у Тайлин перехватило дыхание. Злость была, страха и печали — не было, а нити больше не появлялись. Зато появилось что-то, отдаленно напоминающее сочувствие. В жесте и тоне мага. И как бы диа не хотелось возразить, справедливость и разумность его слов она понимала и принимала. Не было смысла обижаться на триса, требовать, угрожать или закатывать сцены. Он был честен с ней и в глубине души Тайлин была с ним согласна. У нее не было уверенности, что Совет оставит ее семью в покое. Проще было заключить с Эйсом соглашение о мирном сосуществовании в Крепости. К тому же Тайлин верила, что он действительно будет всеми силами стараться найти способ убедить Совет в том, что жена ему не нужна. А если не получится… заглядывать на три месяца вперед у диа пока что не было никакого желания. В конце концов, если трису правда полагаются особые привилегии, пусть поставит персональный портал к ней домой, чтобы родные могли свободно приходить в Крепость, а она — к ним. Хотя, наверное, это будет слишком дорогим удовольствием даже для Эйса.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Возвращаться в комнату Тайлин не стала, а решила, наконец, осмотреть Крепость. Первым делом диа зашла в гостиную. Большая комната освещалась солнцем, чьи лучи проходили через несколько окон в стене, справа от входа. Золотистые шторы были отдернуты и перевязаны завязками с тяжелой бахромой. Стена напротив окон была удручающе пустой, все тот же обработанный камень, ни картины, ни гобелена. Напротив входа была закрытая дверь, видимо, ведущая в кладовую, слева от нее стоял большой, сияющий начищенными стеклами шкаф для посуды. Полки в нем были заполнены от силы на треть. Посередине комнаты лежал темно-зеленый, квадратный ковер. На нем стоял большой овальный стол из темного дерева и вокруг — шесть стульев из того же материала, обитые зеленой тканью. Пожалуй, единственным примечательным пятном во всей гостиной была воистину огромная, развесившая в разные стороны «паучьи лапки» люстра, на которой Тайлин насчитала аж пятнадцать «огоньков». В пустоте комнаты казалось, будто неведомое чудовище готовится напасть на стол.
— Удручающее великолепие, — пробормотала девушка, закрывая дверь. В кладовую она пока решила не заглядывать. Было бы странно изображать из себя хозяйку в первый же день в Крепости. В гостевые комнаты Тайлин решила не заходить, в туалете, приятно удивившем ее фарфоровой роскошью расписанного цветами бачка, и, о боги, полочкой для книг она уже была, так что, девушка сразу поднялась на третий этаж. С трудом подавив соблазн посмотреть, как и в какой из комнат для прислуги расположился трис — просто интересно, насколько маг неприхотлив и погружен в работу — Тайлин остановилась между двумя небольшими коридорами. Поколебавшись свернула вправо и, дойдя до массивной двери, с трудом потянула ее на себя. Дверь вела на смотровую площадку. Широкую, огороженную высокими каменными перилами. С площадки просматривался внутренний двор, дорога, вплоть до поворота, и даже можно было разглядеть кусочек реки, текущей внизу. Тайлин высунулась по пояс за перила и ей показалось, что там, где гора сливалась со стеной Крепости, она увидела краешек переливающейся пленки, переходящей в черноту. Чернота пульсировала, наливаясь чем-то чужим. Тайлин поспешно отвернула голову и посмотрела в другую сторону. Там золотилось цветочное поле и за ним виднелся лес, заманчиво зеленевший листвой деревьев. Смотреть туда было намного приятнее.
Больше ничего примечательного на площадке не было, так что диа без сожалений покинула ее. Второй коридорчик так же закончился дверью, на сей раз с неожиданными витражными вставками, изображавшими цветы. Витраж было бы неплохо как следует отмыть, сейчас цветы выглядели скорее удрученными, нежели радовали глаз, и, проведя пальцем по пыльному лепестку, Тайлин открыла дверь.
— Цилин, да как так можно! — охнула огорченная девушка. Когда-то тут был маленький сад. Небольшая площадка смотрела на горы, в это время дня еще пропускавшие достаточно света. На полу стояли пара десятков горшков, с тем, что отчаянно цеплялось за жизнь. Было видно, что цветы старались поливать — одна из плетистых роз даже смогла дорасти до своей опоры. Но, в целом, сад был скорее мертв, чем жив. Прежний владелец, видимо, заботился о цветах. Горшки были подобраны по размеру и их было удобно переносить в дом в холодное время года. По площадке были размещены опоры для вьющихся растений, которые так же можно было перемещать. Вот этот вьющийся горошек, например, прекрасно смотрелся бы у одной из стен в гостиной.