Читать интересную книгу Избранные труды - Валентин Томин

Элемент третий. Действия граждан, направленные на оказание помощи государственным органам в расследовании, будут иметь утилитарную ценность только в том случае, если их результаты будут уловлены тем работником (тем органом), который осуществляет расследование по данному делу. Поэтому проблема привлечения трудящихся к участию в расследовании включает в себя и организацию обратной связи в системе «органы внутренних дел – население»[67].

Важно, чтобы импульсы, исходящие от граждан, доходили именно до того работника, который в них нуждается и имеет возможность их использовать, а не оседали мертвым грузом в сейфах и ящиках письменных столов.

Указанная анатомия процесса привлечения трудящихся к расследованию преступлений и обусловила структуру книги.

Первый ее раздел называется «Факторы активности населения». В нем идет речь о тех обстоятельствах, которые способствуют появлению у граждан желания оказать помощь государственным органам в расследовании преступления, иными словами, способствуют их активности.

Под этим углом зрения будут рассмотрены элементы характеристики преступления, преступника и потерпевшего, авторитет органа расследования, а также факторы, связанные с личностью привлекаемого.

Второй раздел книги посвящен методам привлечения трудящихся к расследованию преступлений, то есть содержанию, форме, а также способам и направлениям распространения информации, предназначенной для возбуждения у населения активности в деле борьбы с преступностью.

Факторы активности населения

Единство общественных и личных интересов – основа активности

Основой активности[68] советских граждан в деле оказания помощи расследованию является единство общественных и правильно понятых личных интересов. Мы имеем в виду не только объективное его существование в социалистическом обществе, но и субъективное отражение этого обстоятельства в психологии граждан.

Сознание того, что каждый шаг по пути поступательного развития общества в целом – в интересах каждой отдельной личности, входящей в это общество, является стимулятором активного участия трудящихся в общих делах. В частности, сознание того, что борьба с уголовной преступностью ведется в интересах каждого члена общества, является стимулятором активного участия граждан в борьбе с преступностью[69].

Становление этого единства – процесс, который не завершен и в социалистическом обществе. Говоря о единстве общественных и личных интересов на данном этапе развития нашего общества, мы должны иметь в виду, что с общественными совпадают не все личные интересы, а только правильно понятые, и при этом, если можно так выразиться, конечные. Сегодня вполне возможно такое положение, при котором ближайший личный интерес гражданина может вступить в противоречие с интересом общественным. Например, оказание помощи расследованию в изобличении кладовщика-расхитителя – в интересах общества и, следовательно, в конечном счете – в интересах каждого члена общества. Однако ближайший личный интерес подсобного рабочего, которого кладовщик «прикармливал» за молчание, может вступить в противоречие с общественным интересом: изобличение и осуждение расхитителя лишит рабочего добавочного «дохода».

Надлежаще организованный метод привлечения индивида к общественным делам и должен помочь этому гражданину правильно осознать свой конечный интерес как члена общества, свой общественный долг – поступиться личным интересом во имя интереса общественного.

Привлекая трудящихся к расследованию уголовных дел, мы не можем, однако, основываться лишь на осознании членами социалистического общества своей общественной обязанности бороться с преступностью. Борьба с явлениями, мешающими движению нашего общества вперед, – не только обязанность, но и право каждого члена нашего общества.

Действительно, что такое работа в качестве общественного помощника следователя – право или обязанность? И шире: что такое участие в расследовании уголовных дел для трудящихся – право или обязанность?

Программа КПСС дает нам итог процесса: «Сложатся единые общепризнанные правила коммунистического общежития, соблюдение которых станет внутренней потребностью и привычкой всех людей»[70]. И в настоящий момент для большой части советских людей борьба с отрицательными явлениями в жизни нашего общества путем участия в расследовании уголовных дел является внутренней потребностью. Для другой части граждан – это общественный долг, для третьей – нечто, их не касающееся. Для того чтобы эти различия стали понятными, рассмотрим их эволюцию.

На первой стадии развития человеческого общества не было никакого различия между правами и обязанностями. Не было его потому, что на этом этапе цель и у общества в целом, и у каждой личности, в это общество входившей, одна: выжить. Ибо производимого едва хватает на поддержание жизненных сил, ибо каждый знает, что, выполняя какую-либо функцию в интересах общества, он действует и в своих интересах, и от его действий никто больше его самого не выиграет. Отношения между отдельными личностями ясны, не затуманены. Выполняя общественную функцию сохранения огня, субъект отчетливо себе представлял, что утрата огня повлечет за собой массу неприятных последствий для всех членов данного рода. Саботируя охоту на крупного зверя, он знает, что тем самым уменьшает вероятность получения каждым членом рода обильной мясной пищи и т. п.

«…Для индейца не существует вопроса, является ли участие в общественных делах, кровная месть или ее выкуп правом или обязанностью, такой вопрос показался бы ему столь же нелепым, как и вопрос, что такое еда, сон, охота – право или обязанность»[71].

С образованием классового общества между правами и обязанностями ложится глубокая пропасть; «цивилизация, – учит Энгельс, – даже круглому дураку разъяснит различие и противоречие между ними (правами и обязанностями. – В. Т.), предоставляя одному классу почти все права и взваливая на другой почти все обязанности»[72].

Поскольку в доклассовом обществе не было различия между правами и обязанностями, а каждое из этих понятий немыслимо без своей противоположности, то следует прийти к выводу о том, что при первобытнообщинном строе вообще не было ни прав, ни обязанностей. Для характеристики функций, выполнявшихся личностями в доклассовом обществе, надо употреблять какой-то третий термин. Различие возникает и начинает развиваться с возникновением и развитием частной собственности. Раз возникнув, права и обязанности личностей и их взаимозависимость не остаются неизмененными. Остается лишь факт наличия противоположности между ними. Усиливаясь в рабовладельческом и феодальном обществах, эта противоположность достигает своего наибольшего значения в буржуазном.

На протяжении многих веков философы, социологи и юристы различных профилей занимались выяснением вопроса об отношениях между личностью и обществом, личностью и государством. И все это время государство, осуществлявшее волю господствующего класса, попирало права личности из эксплуатируемых классов в соответствии с теориями, импонировавшими воле господствующего класса, или вопреки им. Однако и первые и вторые исходили как из чего-то само собой разумеющегося из обязательности антагонизма личности и общества. Даже наиболее либеральные авторы теорий считали, что идеально свободной может быть только та личность, которую общество оставит в покое, возложив на нее как можно меньше обязанностей. О помощи личности со стороны общества или государства, о совместных действиях в одном направлении (общества в целом и каждой личности в отдельности) никто из теоретиков даже не задумывался, ибо действительность эксплуататорского общества не давала для этого материала[73].

Причины антагонизма между личностью и обществом в эксплуататорском государстве раскрывают К. Маркс и Ф. Энгельс в «Немецкой идеологии». Они показывают, что вместе с разделением труда появляется противоречие между интересами отдельного индивида или отдельной семьи и общим интересом всех индивидов, находящихся в общении друг с другом; причем этот «общий» интерес существует не только в представлении людей, он существует в действительности в качестве взаимной зависимости индивидов, между которыми разделен труд[74]. Поскольку же достижение целей, стоявших перед отдельными индивидами, не находилось ни в какой зависимости от целей, которые ставило перед собой общество, эти последние представлялись каждому отдельному человеку совершенно чуждыми. Отсюда народная мудрость того времени: «Моя хата с краю», «Каждый сверчок знай свой шесток» и т. д. Очень показательны в этом отношении слова члена Верховного суда США У. Дугласа, заявившего, что существенной частью свободы человека является «право на то, чтоб тебя оставили в покое»[75].