Читать интересную книгу Восьмое правило волшебника, или Голая империя - Терри Гудкайнд

Кэлен слушала девушку, и чувствовала, что в груди становится теплее. То, чем делилась с ней Дженнсен, очень точно описывало ее собственные ощущения от общения с Ричардом. Именно он привел Кэлен к вере в жизнь и осознанию безусловной ценности жизни – не для других, но, что более важно, для нее самой.

Некоторое время они сидели вместе, молча наблюдая за ровной пустошью. Кэлен кинула взгляд в сторону спящих и заметила, что Ричард беспокойно ворочается во сне.

Дженнсен тоже обратила внимание на то, как странно ее брат ведет себя во сне.

– Кажется, с ним что-то не в порядке, – прошептала она с возрастающей тревогой, придвинувшись ближе к старшей подруге.

– Ему снятся кошмары, – констатировала Кэлен.

Жене лорда Рала уже в который раз пришлось увидеть, как ее муж сжимает кулаки во сне, будто борясь с каким-то невидимым, но грозным и внушающим страх противником.

– Жутко видеть его таким, – поежилась Дженнсен. – Ричард всегда такой разный... Когда он бодрствует, он обычно выглядит так... в общем, куда более разумным.

– Нет ничего разумного в ночных кошмарах, – произнесла Кэлен с тихой грустью.

6

Ричард проснулся, вздрогнув.

Они вернулись.

Всю ночь ему снился дурной сон. Он, конечно, не помнил его, как и все прочие сны. Но он не сомневался, что сон этот был дурным, поскольку после него осталось бесформенное облако удушливого, неопределенного, безумного ужаса. Ричард сбросил с себя оставшуюся завесу кошмара, как спутанное одеяло. Хотя чувствовалось, что нечто темное все еще скребется в оставшихся обрывках сна и пытается утянуть его обратно в свой темный мир, Ричард знал о призрачности снов и без сожаления их отбрасывал. Сейчас он проснулся, и ощущение ужаса быстро начало рассеиваться, подобно туману под лучами жаркого солнца.

Все же ему надо было отдышаться.

Самым важным было то, что они вернулись. Ричард не всегда знал, когда это случится, но сейчас по какой-то непонятной ему самому причине был в этом уверен.

Иногда по ночам во сне поднимался ветер. Он боролся с Ричардом, срывал с него одежду, трепал его волосы. На этой знойной пустоши обжигающий ветер не оставлял ни единого шанса спастись от жары. Он не приносил свежести, и даже когда дул со всей силой, был столь горяч, что, казалось, облизывал тело языками пламени, вырывающимися сквозь дверцу пылающей печи.

В темноте Ричард не сразу отыскал мех с водой. Он попытался вспомнить, куда его положил, но эта мысль не могла пробиться сквозь ворох других, настойчиво требующих внимания, и вспомнить не удалось. Ничего. Можно позаботится о питье и позже.

Кэлен лежала рядом, повернувшись к нему. Она собрала длинные волосы в узел под подбородком. Ветер высек тонкие следы на ее щеке. Ричард любил просто сидеть и смотреть на ее лицо. Он залюбовался женой и сейчас, хотя секунду помедлил, прежде чем устроиться поудобнее. Самое дорогое на свете лицо сияло в тусклом свете звезд. Лорд Рал сидел на краю разложенной постели долго и достаточно тихо, чтобы не потревожить ее дыхания. Кэлен крепко спала.

Осмотрев лагерь, он заметил лишь слабый розовый отблеск на востоке. Занимался рассвет.

Ричард понял, что проспал свою очередь стоять на страже. Кара и Кэлен несомненно решили, что сон нужен ему значительно больше, чем им, и сговорились не будить его. Вероятно, женщины были правы. Он был настолько изнурен, что проспал всю ночь. Сейчас, однако, Ричард совершенно проснулся. К счастью, головная боль тоже куда-то улетучилась.

Тихо и осторожно он выскользнул от Кэлен, стараясь не разбудить ее. Ричард интуитивно добрался до меча, лежавшего на другой стороне постели, и как только его пальцы обвились вокруг ножен, отделанных серебром и золотом, почувствовал, что металл по-прежнему был теплым. Всегда успокоительно было обнаружить меч в готовности, не говоря уже о том, как кстати это ощущение пришло именно в этот момент. Бесшумно перекатившись, он плавно надел перевязь через голову, располагая хорошо знакомую кожаную ленту через правое плечо. Когда он вскочил, меч был уже у бедра, готовый выполнить любой приказ владельца.

Несмотря на успокаивающее действие оружия, на душе у Ричарда скребли кошки. Лорд Рал в который раз с отвращением подумал о кровавой резне под Столпами Творения. Он чувствовал омерзение при воспоминании о том, что ему пришлось сделать. Но иначе Кэлен не спала бы сейчас мирным сном в этом лагере, а была бы мертва или с ней приключилось бы нечто более худшее.

Но прошлое принесло и хорошее. Встречу с Дженнсен. Он посмотрел в ее сторону: девушка свернулась калачиком рядом с любимой козой, ее руки обхватили спящих близнецов Бетти. Он улыбался, любуясь ею. Как чудесно знать, что у тебя есть сестра! Мужчина спокойно улыбался тому, какой толковой она была, и всем тем чудесам жизни, которые ждут ее на пути. Мысль о том, что ей страстно хотелось быть рядом с ним, доставляла Ричарду особое, ни с чем не сравнимое счастье. Но само это «рядом» заставляло постоянно быть начеку и заботиться о ее безопасности. Действительно, не существовало ни одного безопасного места, где сорвавшиеся с цепи силы Ордена были бы уничтожены, или по крайней мере поставлены на место.

Сильный порыв ветра хлестнул по лагерю, неся густые клубы пыли. Ричард заморгал, стараясь защитить глаза от летящего песка. Звук ветра в ушах раздражал его, поскольку заглушал все остальные звуки. Вслушиваясь очень внимательно, он мог слышать только завывания ветра.

Бросив взгляд на лагерь сквозь вихрящийся песок, Ричард разглядел, что Том сидит на вершине повозки и внимательно наблюдает за окрестностями, неся вахту. Фридрих спал с другой стороны от лошадей, Кара – неподалеку от него, ближе к пустыне. Морд-сит расположилась между ним и Кэлен и, казалось, даже во сне была настороже. В тусклом свете звезд Том не заметил Ричарда. Когда юноша повернул голову и посмотрел во тьму в противоположном направлении, Ричард покинул лагерь, спокойно оставив заботу обо всех остальных на Тома.

Бывалому воину было уютно под покровом ночи. Годы опыта научили его скользить невидимым среди теней, бесшумно двигаться в темноте. Он проделывал это сейчас, двигаясь прочь от лагеря навстречу разбудившему его неведомому, навстречу тому, что не могли почувствовать остальные, стоящие на страже.

В отличие от Тома птицы не упустили движений Ричарда. Они описывали круги высоко наверху, наблюдая и сопровождая его на протяжении всего пути по разбитой земле. Они скользили, почти неразличимые на мрачном бархате неба, но Ричард мог видеть их – они темнели, подобно предательским теням, на фоне звезд и сверкающего черного занавеса ночи. И эти тени, как ему казалось, он мог чувствовать так же хорошо, как и видеть.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});