Читать интересную книгу Классическая демонология - Александр Амфитеатров

В книгах итальянского демонолога XVII века Франческо Марии Гуаццо приведено описание пакта, который заключали с дьяволом его поклонники. Перечисленные в договоре 11 статей дают обильную пищу для размышлений. Они излагаются в следующем порядке:

отречение от христианского учения;

перекрещение в имя дьявола, которое уничтожает прежнее имя;

символическая перемена крестных святынь дьявольским прикосновением;

отречение от крестного отца и матери и получение новых покровителей;

приношение клочка одежды дьяволу как знак почитания;

клятва верности дьяволу, данная в магическом круге посредством отречения от прежних идеалов;

включение имени посвященного в «Книгу смерти»;

обещание посвятить дьяволу детей;

обещание платить дань дьяволу в виде угодных ему предметов и деяний;

ношение знаков посвящения дьяволу;

особого обряда клятва, включающая обещание хранить тайну шабашей и осквернения христианских реликвий.

Младшие черти, окружая своего повелителя, вместе с ведьмами проделывали ряд церемоний, существо которых сводилось к пародии церковных таинств и обрядов, поруганию святых даров и тому подобным кощунствам. Приносили в жертву некрещенных маленьких детей, которых ведьмы либо сами производили, либо похищали у родителей. Отлов и истребление таких детей было основным оброком мелкой нечисти. Из них вытапливали жир, который служил очень важным ингредиентом колдовских мазей. Другой важной составляющей был пепел от самого Сатаны: на шабаше он самовозгорался и сгорал дотла, а потом объявлялся вновь, еще лучше, чем был.

За официальными церемониями следовали развлечения: пир, танцы, оргия. Угощение на пиру состояло, по одним показаниям, из тонких и вкусных кушаний, по другим — ели мерзости, достойные адской кухни и такого же аппетита. Пожирали грудных детей, либо трупы, вырытые из могил. После ужина начинался бал под звуки дьявольского оркестра. Плясали повернувшись друг к другу задом. Среди танцев возникала дикая оргия. Христианские священники истекали слюнями, сочиняя подробности сексуальных забав, которым предавались ведьмы с чертями на шабаше…

Хотя авторы «Молота ведьм» и прочих инквизиционных инструкций ни на йоту не сомневались в абсолютной реальности описанного действа, оккультисты нового времени вынуждены были пойти на компромисс. «В большинстве случаев видения и сцены шабаша объясняются просто воображением колдуний и колдунов, — стыдливо поясняли они, — Для отправления на шабаш они мазали свое тело особыми мазями, содержащими в себе травы, которые, усыпляя, в то же время возбуждают воображение и чувственность. Затем они засыпали и во сне видели созданные ими и другими суеверными лицами образы…»

В награду за союз с ним Дьявол придавал ведьме демонов, выглядевших, как небольшие домашние животные, птицы или насекомые, чтобы они выполняли ее распоряжения, творя зло. Своих домашних духов ведьма кормила разными лакомствами (как многие кормят своих любимцев), но всем им они предпочитали ее собственную кровь. Любой небольшой жировик или вырост на теле, рассматривался как сосок, из которого кормили домашнего духа.

Ведьмы для того, чтобы удобнее обделывать свои преступные делишки, тоже любили принять чужой вид и, оборотясь (чаще всего — кошкою), безнаказанно бегали по ночам, строя людям разные пакости. Иным из них случалось в этом состоянии оборотня быть ранеными или изувеченными. Назавтра, обратясь в женщину, ведьма сохраняла эту рану или увечье — и тем обнаруживала свою колдовскую натуру и преступления.

Все это стадо Дьявола носило тавро своего господина, так называемую «печать дьявола» (stigma, sigillum diaboli). Сатана ставит подобные отметки раскаленным железом или собственным пальцем (когтем). Место этой печати узнавалось на теле волшебников по тому, что сверхъестественная сила лишала его всякой чувствительности. Иногда же чувствительности лишалось даже все тело, и допрашиваемые не только не страдали на дыбе, но даже засыпали среди ужаснейших мук. Девятнадцатый век разобрался в этих состояниях анестезии и аналгезии, как в естественных нервных аномалиях организма. Но в XVI–XVIII веках они в ведовских процессах слыли «волшебством безмолвия» (maleficum taciturnitatis) и считались тягчайшими уликами против обвиняемых.

Демонологам приходилось искать ответы на напрашивавшиеся нелегкие для них вопросы: почему дьявол ничем не помогает ведьмам, когда они попадают в руки юстиции? Или хотя бы не предупреждает своих помощниц о грозящем аресте? А знак сатаны на теле — это же прямая помощь инквизиторам! Почему ведьмы оказываются столь беспомощными и не могут причинить вреда своим судьям или палачу? Далее, почему, находясь еще на свободе, ведьмы ничего не получают в дар от дьявола, ведь в своем большинстве они бедны, многие из них стары, обезображены болезнями и т. д.?

Всем этим загадкам подыскивались различные решения, обычно сводившиеся к тому, что в силу своей деструктивной сущности, лишенные способности к созиданию, бесы в конце концов уничтожают и своих последователей. Сатана всегда обманывает вступающих с ним в сделку, по дьявольскому своему предательству, и тут не мог не надуть: монеты вдруг оказывались сухими листьями и стружками, драгоценные камни — грязью или пометом, так обстоит дело и с другими благами, исходящими от владыки преисподней. Еще было твердо установлено, что колдовство не имеет силы во время войны, иначе почему ни один князь и полководец не смог использовать это оружие? Ведь можно легонько с помощью ведьмы опустошить любую вражескую страну, вызвав, например, гибель урожая (чего проще побить его градом или уничтожить при помощи засухи?). «Если бы колдуны могли вызывать бури, можно было бы распустить армию и завести вместо нее несколько ведьм. Все эти признания о сношениях с дьяволом вырастают потому, что болтливость женщин питается многими глупостями, в которые они безоговорочно верят», — заключает Ульрих Молитор, доктор права Падуанского и профессор Констанцского университетов (XV в.).

Примечания

1

К вам я обращаюсь, отверженные рая, соблазн Сатаны, яд душ, меч сердец, долгогривые, прелестницы, совы, волчицы, ненасытные пиявки (фр.).