Бреннан неловко произнес:
— Я уже сказал вам, что мой геликоптер был поврежден… я сказал и о том, что два моих друга погибли… я обрисовал ситуацию с Камушкеем Бессмертным — а теперь вы толкаете меня…
— Я думаю, мы имеем на это право, — произнес я. — Да ладно, Холл… Понимаете, ваш рассказ довольно противоречив… и то, что я, например, вам верю, еще не означает, что вам поверят все.
— Хорошо. Я расскажу вам все… Я шел по следу Камушкея Бессмертного. Там слово, здесь намек… в общем, собирал фольклор, вещи, к которым обычные исследователи относятся с презрением. — Бреннан улыбнулся Помфрету. — Вот вы говорили, что неплохо было бы снова загнать Зверя в Склеп. Здравая, хотя и несколько опасная идея… Но где вы собираетесь искать этот склеп?
Ну вот. Теперь все встало на свои места. Это и была та самая проблема, которую должен решить мой глобус.
Фиб поднялась из-за стола и подошла к глобусу, он неторопливо завращался под ее пальцами — полоски воды и суши.
— Я слишком долго предавалась безделью, — изрекла она, — так что теперь жажду совершить нечто необычайное. О Боже! — в своем нетерпении она выглядела довольно комично. — Ведь сейчас нам предоставлена реальная возможность немного поразвлечься!
— Быть убитым — это, конечно, прекрасное развлечение, — мрачно заметил Помфрет.
Мне же тем временем предстояло принять решение. К сожалению, я недостаточно хорошо успел изучить своих компаньонов. Скажем, Джордж Помфрет… Имеет кучу денег и роскошную виллу, занимается каким-то неопределенным бизнесом, с лихвой обеспечивающим его благосостояние… корчит из себя спортсмена — ну ладно, его я знаю лучше других. Но Холл Бреннан оставался для меня загадкой, а Фиб Десмонд — тем более. Вдобавок ко всему, я совершенно четко представлял, что, вскрыв глобус, мы могли за здорово живешь влипнуть в такую историю, что выпутаться из нее было бы неимоверно трудно.
Решение мое было уже почти принято, но, являясь от природы человеком весьма методичным, я не отказал себе в удовольствии лишний раз разложить все по полочкам.
— Итак, все в порядке, — обратился я к Бреннану, — можете вскрывать его, только очень аккуратно.
— Но вы же сказали, что там ничего нет! — раздраженно воскликнула Фиб.
— Ну, что поделаешь. Лишь бы Холлу было приятно, а там посмотрим.
Бреннан нагнулся к глобусу. Солнечный луч упал на лезвие ножа, разбрасывая по комнате яркие блики.
— Здесь, — резко сказал Бреннан. — Пластик сначала разрезали, а потом каким-то образом скрепили снова… Ага! Полистиреновый клей… он намертво сварил края разреза… Да, тонкая работа!
И лезвие ножа вошло в пластиковую оболочку. Со звучным хлопком глобус распался на две полусферы. Из его распоротого чрева вывалился небольшой сверток, волоча за собой какие-то проволочки и куски пластыря.
— Вот оно!
— Дайте мне…
Все заговорили одновременно, и чья-то рука потянулась к свертку. Но ведь это же был мой глобус! Я быстро шлепнул по дерзкой конечности:
— Постойте! Подождите! Эта проволока приклеена к внутренней поверхности глобуса!
— Часовая мина с сюрпризом? — поинтересовался Помфрет.
— Вряд ли, — кисло отозвался я, — иначе мы взлетели бы на воздух сразу.
— Своевременное предупреждение, — ядовито заметила Фиб.
— А я знаю, о чем думает Берт, — Бреннан поглядел на меня, и я понял, что поползновения именно его руки мне пришлось пресечь мгновение назад. — Он думает о том, что место, к которому приклеена проволока, соответствует какому-то пункту на внешней поверхности глобуса.
Я почувствовал, что вновь остался в дураках.
Фиб тонкими изящными пальчиками пробежалась по внутренней поверхности полусферы, затем по внешней.
— Примерно здесь, — наманикюренный ноготок уперся в незаметное пятнышко на глобусе.
— Ирак. Ну, естественно, ничего другого и быть не могло.
— Это нужное нам место? — спросила Фиб. — Или же здесь Станнард нашел… — она дотронулась до таинственного свертка.
Бреннан осторожно поднял пакет, не отделяя проволоки.
— Я копал не здесь… — сказал он так тихо, что нам пришлось наклониться, чтобы расслышать его слова. — По проволоке выходит… да, пятно примерно две мили в диаметре… где-то здесь должны быть более точные координаты.
— Перережьте проволоку и откройте пакет, — предложил я.
Бреннан еще раз внимательно глянул на меня, потом облизал губы и крепче сжал рукоятку ножа:
— Вперед!
Все невольно вздрогнули, когда лезвие рассекло проволоку. Однако ничего не случилось.
— Я так и думал, что он не взорвется, — облегченно вздохнул Помфрет, кивнув на сверток.
— Мне бы вашу уверенность, — сухо заметил я.
Тем временем Бреннан развернул пакет, и коричневая глиняная табличка с отбитым уголком предстала перед нашими взорами.
Широкие сильные руки Холла двигались сейчас с неимоверной точностью, осторожно освобождая табличку от ошметков пластика.
Все затаили дыхание.
— Красотища! — взволнованно сказал Бреннан.
— Такое впечатление, что ее испекли сегодня утром. — Я посмотрел на четкие угловатые иероглифы, выдавленные в глине, — неразрывная связь времен и поколений.
Табличка имела прямоугольную форму, один из углов, как я уже заметил, был отбит. Вытащив из кармана рулетку, Бреннан приступил к измерениям. Длина таблички оказалась тринадцать целых и семь десятых сантиметра, ширина — десять целых и девять десятых, на месте отбитого уголка Бреннан смог без помех смерить толщину таблички — шестнадцать с половиной миллиметров. Закончив, он долго разглядывал этот глиняный черепок, лежащий на его ладони.
— Вы можете прочесть, что там написано? — поинтересовалась Фиб.
— Только отдельные места. Но смотрите… — он указал на иероглиф со зверем и кометой — незабываемый символ Камушкея Бессмертного. — Он стоит в начале текста, а потом — во главе каждого раздела… кстати, замечу, что разделов ровно семь. — Лицо Бреннана приняло победное выражение. — Семь!
— И у последнего отбит угол, — заметил я.
Четко выдавленные на темном фоне письмена в этом месте внезапно обрывались — дальше насмешливо топорщилась лишь торцовая часть таблички.
— Археология… — Я говорил в полной тишине, наступившей после моей последней реплики. — Я тоже немного занимался ею у себя под водой. Что же, идеальных экземпляров не существует, как бы нам этого ни хотелось. Давайте выжмем все возможное из того, что у нас имеется. Джордж, — я повернулся к Помфрету, — мы можем выйти на компьютер? Джонстон Хэйз Марк шесть, если я не ошибаюсь, Холл?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});