Читать интересную книгу Драгоценные дары - Даниэла Стил

Арнольд объяснил, что мать Софи жила неподалеку от Сен-Поль-де-Ванса и шато, там Пол и познакомился с ней. Но насколько было известно Арнольду, Пол не виделся ни с Софи, ни с ее матерью вот уже тринадцать или четырнадцать лет. И совсем не помогал им, поэтому и хотел теперь загладить вину. Пол просто вычеркнул этих двоих из памяти и вспомнил вновь, лишь когда перед смертью задумался о том, чиста ли его совесть. Поэтому он и внес Софи в свое завещание последней. Арнольд пояснил, что не знает о дочери Пола ничего, кроме адреса, который в целях исполнения воли покойного уже успели проверить, и он оказался действительным. Перед смертью Пол не пытался связаться с Софи и ее матерью, и Вероника невольно задумалась о том, что он уклонялся от своих обязанностей даже перед младшей дочерью, как поступил с остальными, потому и старался хоть что-то исправить посмертно.

Когда все они покинули офис Арнольда, Тимми предложила поужинать вместе, а Джой сама вызвалась перенести свой отъезд на завтра. Услышав, что причитается ей по завещанию, Джой поняла, что избавлена от необходимости возвращаться на работу в ресторан. Теперь она могла со спокойным сердцем уволиться и впервые за пять лет сосредоточиться только на актерской карьере. Кроме того, матери и дочерям требовалось многое обсудить и решить, как быть с шато. У каждой из них имелись планы, которые профинансировал отец в своем завещании. И теперь все хотели поговорить о том, как быть с Софи – нынешней совладелицей замка. Арнольд сказал, что отправит ей копию завещания и объяснит, что ей причитается.

От ужина тем вечером не отказался никто, в том числе Вероника. Они договорились встретиться в ресторане неподалеку от квартиры Тимми часов в восемь. Вероника вернулась домой одна, на такси, так и не оправившись от потрясения после известия о Софи и ее матери. В голову Вероники сами собой закрадывались мысли о том, что даже после смерти Пол ухитрился вновь больно ранить ее, признавшись, что еще до развода у него был роман на стороне и ребенок, о котором Вероника ничего не знала. Оказалось, что полезно вспомнить, каким Пол был на самом деле – эгоистичным, самовлюбленным нарциссом, он считался лишь со своими желаниями и не думал, что кому-то может причинить боль. На протяжении всей жизни у Пола был только один по-настоящему близкий человек, которого он окружал заботами, – он сам.

Глава 4

В ресторан в деловом центре города Вероника приехала на такси точно к восьми. Тимми и Джой опередили ее, а Джульетта подоспела чуть позже. Они заняли столик на террасе, наслаждаясь теплом июльского вечера, Тимми дождалась, когда все рассядутся по местам, и заказала вино. День выдался долгим, трудным, наполненным эмоциями и открытиями, которые с самого утра не давали им покоя. Составляя завещание, отец проявил заботу о них и недюжинную проницательность, подарил им всем возможность осуществить свои мечты и тут же обрушил на них признание о том, что у него есть внебрачная дочь. Вдобавок Берти повел себя не лучшим образом – вспылил, осыпал их обвинениями, узнав, что отец ничего не оставил ему, как будто виноваты в этом были Вероника и ее дочери, а не его собственные поступки за последние двадцать лет. За считанные минуты они лишились брата и обрели сестру, и ни то ни другое их не радовало, хотя существование Софи Марнье внушало им гораздо больше тревоги. На Берти все давно махнули рукой.

– Ну что, девочки? Все уже свыклись с мыслью, что сегодня у нас появилась младшая сестра? – саркастически осведомилась Тимми, отпивая первый глоток вина. Мысли о Софи преследовали ее весь день, она беспокоилась о матери, которая по-прежнему была мертвенно бледна. Это беспокойство изводило Тимми с тех пор, как утром они покинули офис Арнольда.

– Стало быть, я уже не самая младшая, а если когда-то и была, то недолго, – с мрачным видом произнесла Джой. Она понимала, что это звучит глупо, но была задета всерьез. Отцовская скрытность больно уколола их всех. – Ее мать, наверное, охотилась за деньгами, и вот теперь им повезло отхватить четверть шато. А если Софи помешает нам продать его? – Джой вдруг всерьез озаботилась этой мыслью.

Вероника покачала головой.

– Не сможет, – резонно возразила она. – Против вас троих она окажется в меньшинстве. А любое решение о продаже принимается большинством голосов. В завещании вашего отца ничего не сказано о единодушном желании избавиться от шато. Софи владеет своей долей формально, как фидуциар. Это значит лишь то, что она получит четверть суммы, за которую вы продадите его, а эта сумма существенной не будет. Вряд ли шато все эти годы содержался в приличном состоянии, а ведь он и прежде был далеко не Версалем.

Шато представлял собой живописный загородный дом, и пока он принадлежал Веронике, она поддерживала в нем безупречный порядок – вплоть до того момента, как он перешел в руки Пола и оказался забытым. Заполучив шато, а вместе с ним и обязанность заботиться о нем, Пол сразу же утратил к нему интерес и не вспоминал о нем годами. Содержание шато требовало слишком больших денег, которых у Пола не было или которые он не хотел тратить на ненужную ему, в сущности, недвижимость во Франции. Типичный для Пола подход: с глаз долой – из сердца вон. Точнее, из списка текущих расходов.

– Ну что ж… могу сказать сразу: я готова продать его, – без колебаний объявила Тимми после того, как ужин был заказан. – Меньше всего мне нужен шато во Франции и вся головная боль, связанная с такой собственностью. По-моему, деньги в нее будут уходить, как в прорву.

– Да, так было всегда, – подтвердила Вероника, понимая, что дочерям не имеет смысла оставлять шато себе. Во Францию они приезжали лишь летом, да и то всего на неделю, навестить ее, а в этом году так и не выбрались. Давно прошли времена, когда они проводили каникулы и отпуска все вместе. Теперь их пути разошлись: у каждой свое расписание, обязанности и потребности. А нести все расходы на поддержание порядка в шато ради нескольких дней отдыха попросту нелепо.

– И мне шато во Франции не нужен, – на лице Джой отразилась паника при мысли, что придется заниматься еще и этим делом. – У меня работа в Лос-Анджелесе, мне надо бывать на прослушиваниях. Если бы я хотя бы жила на Восточном побережье! А добираться из Лос-Анджелеса слишком далеко. И потом, шато мне не по карману, – она не назвала самую важную причину: она не только не могла позволить себе такую недвижимость, но и не хотела ее.

– А может, сначала хотя бы посмотрим на него, а уж потом решим? – осторожно предложила Джульетта. За последние двадцать лет никто из них ни разу не бывал в шато, у них сохранились лишь смутные детские воспоминания о нем. – Может, он стоит того, чтобы оставить его себе. Ведь можно же сдавать его в аренду и таким образом получить деньги на содержание. А если будет еще и прибыль, все мы найдем как распорядиться ею.

– Только после того, как мы вбухаем в шато целое состояние, – категорично заявила Тимми. – Я не собираюсь тратить средства, которые папа оставил мне на приют для бездомных, чтобы отремонтировать шато во Франции, где я все равно не стану жить.

Джой разделяла ее мнение.

– А я хочу хотя бы взглянуть на него перед продажей, – настаивала Джульетта. – Я могла бы съездить туда в августе, все равно булочная будет закрыта.

В связи со смертью отца Джульетта решила закрыть булочную на остаток июля и весь август, поэтому свободного времени у нее было хоть отбавляй. Она вопросительно взглянула на младшую сестру.

– Поедешь со мной?

– Не знаю… Может быть. Если не буду занята, – уклончиво ответила Джой. Сейчас она могла думать только о том, как будет чаще посещать прослушивания, получит новые роли, и, возможно, благодаря отцу найдет нового агента и менеджера.

– А ты, мама? – Джульетте не терпелось организовать поездку с целью разведки. Об этом она думала весь день.

– Мы могли бы встретиться во Франции, – задумчиво произнесла Вероника. Она не рассчитывала когда-либо вновь побывать в шато, с которым у нее было связано немало воспоминаний. Большинство имело сладковато-горький привкус.

– А как быть с Софи? – продолжала Джульетта. – Мне кажется, мы должны встретиться с ней, – обе ее сестры и мать замерли, потрясенные новым предложением. – Надо же выяснить, с кем нам придется иметь дело. Как-никак, она нам сестра.

– Сводная сестра, – строго поправила Тимми из уважения к матери.

Она жалела, что Веронике этим утром пришлось узнать о романе и внебрачном ребенке их отца. Он поступил, как всегда: сообщил новость постфактум вместо того, чтобы во всем признаться еще при жизни. Вероника ничем не заслужила такое отношение, особенно после смерти Пола. Тимми воспринимала случившееся как пощечину, которая досталась Веронике. Одной рукой Пол подарил каждой из них заветную мечту, а другой отнял всякое желание чтить его как отца и мужа матери.