Читать интересную книгу Астронавты. Отвергнутые космосом - Рина Грант

Бой-Баба молчала. В тюрьме она здорово научилась молчать.

А Кок все не унимался:

– Спросите у кого хотите – на ее корабле была анархия и разложение, и она принесла их сюда! Кого вы слушаете? На ее совести смерть целого экипажа!

Бой-Баба вздрогнула.

– Пошли, дядь Фим, – она кинула коробку в транспортер и захлопнула дверцу. – Ну их на хер. Давайте, ребята, там люди ждут.

Они уже заканчивали перетаскивать костюмы, воду и кислород во все пять транспортеров, когда в переговорниках раздался голос капитана.

– Экипажу и техперсоналу собраться на мостике. Повторяю. Экипажу и техперсоналу – собраться на мостике.

Майер и штурман не смотрели друг на друга. Йос сцепил длинные пальцы и молча уставился перед собой.

– Ситуация, – начал Майер, – очень серьезная.

Охранник кивнул:

– Мы обследовали медблок базы, – сказал он. – Он полностью выведен из строя. Поселенцы, как мне кажется, использовали лабораторию для изготовления наркотиков. Я обнаружил их среди вещей поселенцев. В общем, – продолжил он, – от их медблока нам никакого проку.

– Позволяют ли наши возможности осуществить эвакуацию? – Майер поднял глаза на Рашида. Тот убежденно замотал головой:

– Если бы мы прибыли сюда на одном из Троянцев – вероятно. Но только не на этой, – Рашид обвел рукой чашу мостика, – посудине! Какая эвакуация? Вы предлагаете полторы сотни человек класть в коридорах? Сажать на унитазы в гигиенблоках? Хотите до конца полета носить гермокостюмы во избежание заражения?

– А что, и будем носить, – не выдержал Живых.

Рашид набычился.

– Отсек консервации рассчитан на десять человек. Изолятор – еще десять. Больничка – на двадцать.

– Видно, придется проводить среди них лотерею, – кому лететь, а кому подыхать, – саркастически сказал Йос.

Инспектор поднял голову. Его губы тряслись от деланного возмущения.

– То есть вы предлагаете перенести источник заразы на обитаемые планеты? Разнести ее по всему Космосу? – Он фыркнул и отвернул голову.

Майер обвел всех глазами. Помолчал.

– Я понимаю, что принятое решение повлияет на судьбу всего экипажа, – наконец сказал он. – Но моя задача как капитана – спасти людей и сохранить честь корабля. Я объявляю эвакуацию.

Капитан встал.

– Ответственным назначаю господина охранника, – дядя Фима свел мощные руки на груди и кивнул. – Всем готовиться. Через пять минут выходим.

Майер направился к трапу. Но там, пригнув голову, уже стоял штурман.

– Йос, не валяй дурака, пропусти, – велел капитан.

Штурман не тронулся с места. Он потянулся к выключателю, и сверху опустился стальной щит двери, перекрывая проход. Вынув из замка магнитную карту, Йос положил ее в карман.

Майер огляделся. Питер, Рашид и Кок стояли, не двигаясь, глядя на своего капитана.

– Прости, Тео, – негромко сказал Йос. На техперсонал и охранника он даже не посмотрел.

Капитан помолчал.

– Ну что ж. Если это бунт…

– Это не бунт, – быстро сказал Питер. – Это… самозащита.

Бой-Баба напряглась, ожидая команды капитана. Рядом с ней выпрямился дядя Фима, и рука его небрежно скользнула в карман. Инспектор вскочил и, как терьер, повис на руке охранника, мотая головой Йосу. Тот сделал шаг вперед. В руках у него был излучатель.

Штурман целился в Майера.

Все замерли.

– Тео, – тихо сказал Йос, – не заставляй нас идти на крайности. Отпусти техперсонал. Им никто слова не давал. Решать будем мы.

Капитан стоял молча, с серым лицом. Он ничего не сказал и не шевельнулся. Наконец он разлепил сухие губы и выговорил:

– Техперсоналу покинуть мостик.

Бортинженер Кок положил руку на рычаг управления. Нагнулся к микрофону:

– Автоматам готовить корабль ко взлету.

– Ну что ж, – проговорил Майер, – значит, бунт. – Кивнул сам себе. – Я знал, что однажды до этого дойдет. Так, Йос?

– Это не бунт, Майер, – повторил Йос слова Питера. – Это самозащита.

– От кого? – громко поинтересовалась Бой-Баба. – От умирающих баб с детьми?

Штурман прошагал ней и впился глазами в ее лицо.

– Вот от таких вот дур, которые жалеют наркоманов и не думают о своих товарищах! Кок, – повернулся он к инженеру, – бери управление на себя. Всем пристегнуться. – Бросил быстрый, незаметный, ненавидящий взгляд на капитана. – Кто-то должен подумать о том, как нам выбраться отсюда… пока еще есть надежда.

* * *

Проржавевшая туша корабля затряслась мелкой дрожью. Бой-Баба закрыла глаз, чтоб не видеть остальных. Ремни врезались в тело. Пальцы впились в подлокотники – не расцепить. За мутным, в черных разводах, стеклом иллюминатора обледеневшая поверхность планеты качнулась и поехала в сторону. Всплыл и исчез гребень Троянца. Ночное небо осталось внизу, засияло солнце, затем не стало видно ничего, кроме обгоревших клякс на стекле.

«Голландец» вышел на орбиту, и шум моторов стих. Включилась гравитация. Вплыли в сознание тихие разговоры на мостике. Йос засмеялся. Как он может смеяться?

На кресле Бой-Бабы замигал огонечек. Мостик требует кофе. Она вздохнула и отстегнулась. Здесь ей никто не даст забыть ее место.

Когда Бой-Баба поднялась по трапу с подносом, на мостике стояла натянутая тишина. Майер сидел в запасном кресле, не глядя ни на кого. На капитанском месте хмуро сидел Кок, уставившись на панель управления. Капитанское кресло казалось выше, чем обычно: Кок уже успел отрегулировать под собственный рост. Йос стоял возле иллюминатора, засунув руки в карманы, и смотрел на блистающий бок планеты над головой.

Бой-Баба вошла и стала разносить им кофе. Майер не поднял головы, не посмотрел на нее. Сомкнувшиеся вокруг стаканчика морщинистые пальцы источали ледяной холод.

Йос тоже ее не заметил. Он всматривался в поверхность планеты.

– Вот он, смотрите, – негромко произнес он, указывая пальцем. Питер поднял голову от экрана. Бой-Баба не удержалась и тоже посмотрела.

Далеко на каменистом плато оставленной планеты Троянец устремил к залитому солнцем небу свой километровый гребешок. Его можно было различить даже отсюда: малюсенькая изогнутая тень поперек ледниковых разломов.

Йос вздохнул:

– Сердце кровью обливается его там оставлять. Когда так не хватает кораблей…

Планета медленно поворачивалась в иллюминаторе. Сейчас и Троянец скроется из виду. Штурман ударил кулаком по метровому огнеупорному стеклу:

– Ну до чего несправедливо, а?! Почему им – все: и планета, и Троянец, и живут на всем готовом? А тут паришься всю жизнь в этой жестянке, и никто даже не оценит!

Йос оседлал любимого конька. О несправедливости он мог говорить часами, особенно после того, как лет десять назад капитан Тео Майер полез качать права перед дирекцией Общества Соцразвития. Их обращение с поселенцами ему, видите ли, не понравилось. Тогда и сняли нынешнюю команду «Голландца» с Троянца и перебросили на ближние рейсы между базами. А дружба между Майером и Йосом дала трещину. Служить на земных аналоговых кораблях было далеко не так почетно, но Майер этого, казалось, не понимал. Их капитан был напрочь лишен честолюбия: как и Бой-Бабе, Тео Майеру неважно было, на чем выйти в космос, лишь бы видеть в иллюминаторе звезды.

Но даже среди аналоговых развалюх их «Летучий голландец» уже отжил свой век: оборудование еле тянуло, проводка пятидесятилетней давности, обшивка вот-вот поедет по сварочным швам. Один Майер за него держался. Благодаря ему корабль держали на коротких, в год-полтора, рейсах между базами и Сумитрой: доставка-поставка, почтовые сообщения. Но вот сейчас капитан уйдет на пенсию, и «Голландца» тут же отправят на кладбище кораблей.

Казалось, Йос думал о том же. Он повернулся к капитану, но ничего не сказал. Только вздохнул.

Зато заговорил Питер:

– Йос, послушай… Тебе не кажется, что мы все погорячились? – Он повернулся к бортинженеру Коку. – Кокки, разве не так? Просто мы все устали, перенервничали… но Тео – наш капитан. Разве не так?

Кок мрачно кивнул. Исподлобья посмотрел на Майера и бочком начал вылезать из кресла.

– Тео, – сказал он. – Ты это… не обижайся. Просто не было у нас другого способа тебя убедить…

Капитан не ответил. Он смотрел в другую сторону. Кок повысил голос:

– Тео, послушай же! Я сознаю свою ошибку. Я не имел права так с тобой разговаривать. Но ты же сам…

Майер в своем кресле еле заметно махнул рукой. Кок подождал, но капитан молчал. Тогда бортинженер заговорил опять:

– Ты знаешь, как я на все это смотрю – на поселенцев на этих, наркоманов несчастных, на базы эти проклятые. Поделом чума их поражает одну за другой. Но, – он размашистым шагом пересек отсек и встал перед креслом Майера, – ты мне капитан. И нам всем. – Кок оглядел остальных. – Правда, ребята?

Питер кивнул.

– Я никогда не пойду против нашего Майера, – хрипло сказал он.

В стороне от них Йос прирос к месту, недоверчиво переводя взгляд с одного на другого. Костлявая рука штурмана смяла пустой пластиковый стаканчик, но Йос тут же овладел собой. Бой-Баба никогда раньше не видела, чтобы человек мог так быстро скрыть свои чувства.