– Нет, – улыбнулся Хит. Шериф явно вырос не на ферме. – Мы работали как обычно. Уэйд взял на себя обязанности Кена.
– А Томми?
– Что Томми? – Хит не собирался облегчать шерифу работу.
– Чем он был занят в тот день?
– Это было давно… Но, скорее всего, как обычно, ничем особенным. Шатался по лесу, путался под ногами. Не помню, чтобы он хоть раз честно отработал весь день.
– Я слышал, он вечно ссорился с остальными мальчишками?
– Потому что он был лентяй с дурным характером. – Хит не собирался бросать на братьев хотя бы тень подозрения. – Он легко выходил из себя и вечно вымещал свою злость на нас.
Несколько секунд шериф буравил взглядом лицо Хита, затем вновь заговорил:
– Похоже, ты его недолюбливал?
– Как и все остальные. Сами знаете, что он был за тип.
– Я не имею права это обсуждать. Дела несовершеннолетних не разглашаются.
– Мне не нужно заглядывать в его дело, чтобы понять, что он за человек. Я жил с ним бок о бок. У меня до сих пор шрам на брови – это он впечатал меня в шкаф. Я помню, какой фингал он поставил Уэйду. Я знаю, что он воровал, принимал наркотики, устраивал драки в школе. Я все помню, шериф, хотя, сказать честно, порой он жалел об этом.
Дьюк нервно переступил с ноги на ногу:
– Когда ты видел его в последний раз?
Тот день мгновенно всплыл в его памяти. Хит вспомнил безжизненный взгляд Томми, лужу крови вокруг него – и тут же попытался забыть этот момент. Забыть, как он услышал крики и, побежав на них, увидел Томми и Джулиану на земле…
– После школы. Мы пришли домой, Молли принесла нам поесть и сказала, что Кен заболел. Мы перекусили и пошли по своим делам. Я отправился на восточную делянку.
– Томми тоже пошел в лес?
– Нет. – Это было правдой. – Когда я уходил, Томми сидел в кухне. Хотя он тоже должен был пойти работать.
– Ты не заметил каких-то странностей в его поведении?
Еще бы он не заметил!
– Он был тише, чем обычно. Отстраненнее. Я думал, это из-за проблем в школе.
Кроме того, Томми все время пожирал глазами Джулиану, на что тогда Хит не обратил внимания. Но Дьюку незачем об этом знать. Что бы ни произошло между ними двумя, то бы ни случилось с их браком, он поклялся хранить ее тайну и защищать ее. И он будет держать слово, даже если из всех чувств к Джулиане у него однажды останется лишь презрение.
– Говорил ли он, что хочет уйти отсюда?
– Каждый день. – На сей раз Хит сказал правду. – Он все время говорил, как ненавидит нас и хочет поскорее от нас убраться, и что, как только ему исполнится восемнадцать, ноги его здесь не будет. Я всегда думал, что он просто решил не дожидаться дня рождения – до него, так или иначе, оставалось недолго.
– А почему ты думал, что он сбежал?
Здесь Хиту приходилось очень осторожно сплетать правду и вымысел:
– Уэйд нашел на его кровати записку. И кое-каких его вещей в комнате не оказалось. – Обо всем этом полиция давно знала. Вот только ей не пришло в голову сравнить почерк, которым была написана записка, с почерком остальных детей семейства Эден. – Я думал, что в тот день ему было проще уйти, потому что Кен был болен.
Да, так Томми было проще напасть на Джулиану, гулявшую в одиночестве.
– Он рассказывал тебе о своих планах?
– Я был тощим тринадцатилетним школьником, – рассмеялся Хит. – Уж со мной-то Томми бы стал откровенничать в последнюю очередь.
– А с твоими братьями?
– Томми жил в комнате с Уэйдом. – Хит пожал плечами. – Может, ему он что-то рассказывал? Хотя, кажется, никому из нас он не говорил ничего, кроме гадостей.
– А как насчет Джулианы?
– Что насчет Джулианы? – Хит сглотнул, стараясь избавиться от комка в горле. Ее имя впервые всплыло в этом разговоре, и ему это не нравилось.
– Она часто сталкивалась с Томми?
– Нет. – Хит почти выкрикнул это, и шериф удивленно посмотрел на него. – Они не пересекались. Она жила в большом доме и еще не доросла до старших классов. Наверное, он ее даже не замечал.
Как бы Хит хотел, чтобы это было правдой! Чтобы Томми и взглядом не удостоил миниатюрную светловолосую девчушку. Увы, как ни старалась она избегать его, Томми постоянно находил поводы пересечься с ней. Она знала, что он опасен. Они все знали это. Не понимали лишь, как им быть.
– Приходилось ли им оставаться наедине?
Хит медленно покачал головой, надеясь ни взглядом, ни голосом не выдать охватившего его сожаления:
– Только идиот оставит юную девочку наедине с хищником вроде Томми.
В тот вечер Хит был тих и задумчив. Джулиана ждала, что он заговорит с ней – о визите шерифа, об их поцелуе… да хоть о чем-нибудь! Но он молчал. Закончив разгружать грузовик, он вызвался съездить в город за пиццей.
Как только он уехал, курьер привез конверт от адвоката. Едва пробежав глазами бумаги, Джулиана бросила их на кухонный стол. Сегодня ей не хотелось об этом думать.
Вернувшись, Хит по-прежнему держался отстраненно. Ел он совершенно механически. Когда на блюде остался последний кусок пиццы, Джулиана заговорила сама:
– Хит?
– А? – словно очнулся он.
– Что случилось?
– Ты имеешь в виду наш разговор с шерифом?
– Наверное. Это он так тебя заботит?
– И да, и нет, – уклончиво ответил Хит.
Джулиана встала из-за стола и пересела на диван к Хиту, устроившись на противоположном конце:
– Хит, я устала от игр. Что произошло?
– За исключением того, что прибыли документы для развода, которые сейчас лежат на столе? – Тяжело вздохнув, он покачал головой. – Шериф просто задавал вопросы, ничего страшного. Наоборот, он сказал, что Кена и Молли больше ни в чем не подозревают.
– Так это же здорово! – удивленно воскликнула Джулиана.
– Ага. Просто из-за этого разговора я опять задумался о том, какой я все-таки безнадежный неудачник.
– Неудачник? – воскликнула Джулиана. Как бы там ни было, сейчас ему нужна была поддержка, и она, конечно, окажет ее. – У тебя свое рекламное агентство, ты зарабатываешь миллионы…
Губы Хита скривились в усмешке.
– Да, мне неплохо удается убеждать людей покупать то, что им не нужно. Но в важных вещах я неудачник. Я не смог защитить тебя. Защитить родителей. Помочь Кену. Спасти наш брак…
– Постой. – Джулиана протестующее вскинула руку. – Скажи, как мог девятилетний мальчишка спасти родителей от автокатастрофы, в которой он сам едва выжил? И как ты мог уберечь папу от сердечного приступа?
– Тогда, на дороге, все случилось из-за меня. Это я уговорил отца отвезти нас за мороженым.
– Господи, Хит! Ты в этом не виноват!
– Может быть. Но второй сердечный приступ у Кена – это моя вина. Если бы я начистоту рассказал полицейским о том, что случилось с Томми, они бы не лезли к нему с расспросами.