Читать интересную книгу Охотник за ароматами. Путешествие в поисках природных ингредиентов для культовых парфюмов от Guerlain до Issey Miyake - Доминик Рок

под кран флорентинца.

Защита как в XIX веке: восковые пломбы показывают, что емкость, из которой потечет эссенция, никто не трогал.

Через несколько минут золотистая жидкость появляется в верхней части резервуара и поднимается к стеклянной трубке. Напряжение ощутимо. Начиная с этого момента важно все: цвет эссенции, бледно-желтый с зеленоватыми отблесками, ее прозрачность и, разумеется, качество. Начинает течь эфирное масло, и его запах наполняет комнату, сильный и одуряющий. Жидкость медленно изливается в стеклянный кувшин, который держит Нелли. Никому не захотелось бы изменить этот ритуал, потому что каждый раз это исторический момент для болгарской розы и для всех участников, такой же эмоционально мощный, как и запах, который нас обволакивает. Многие годы сохраняются одни и те же жесты, тот же самый процесс, та же торжественная тишина. Мы только что получили несколько литров эссенции, у всех на губах улыбка, результат дня хороший. Но главное в том, что завершается настоящий алхимический процесс, начавшийся зимой в полях: превращение земли в цветы, потом сбор и дистилляция и, наконец, трансформация цветов в жидкое золото. Эссенция в руках Нелли действительно равноценна слитку золота. В этом слитке четыре миллиона роз, собранных вручную.

После взвешивания и фильтрации новая эссенция присоединится к уже полученным образцам в маленькой бронированной комнате. В конце кампании планы экспорта держатся в секрете. Алюминиевые бидоны на десять килограммов отправляются в аэропорт Софии в те даты, которые известны Веселе, но неизвестны всем остальным. На рассвете подъезжает грузовичок, обязательно с двумя вооруженными охранниками, и отправляется в аэропорт. В первые годы риск был таким, что нам порой приходилось прибегать к обману. В грузовик ставили пустые бидоны, и он уезжал, а два часа спустя другой автомобиль увозил драгоценный товар.

В середине июня кампания заканчивается, а чуть дальше на восток начинают голубеть поля лаванды. Вся бригада празднует окончание сбора урожая на террасе дома, мы едим болгарский сыр, черешню с дерева и землянику из соседней деревни. Разливаем ракию. Огромная усталость смешивается с гордостью, Николай достает сигарету, он совершенно без сил. Цыгане, закончившие собирать цветы, проезжают в повозке мимо завода и машут нам руками. Они едут на реку рыбачить. Весела вспоминает, как все начиналось, полицию в Казанлыке и все то, что изменилось с тех пор.

В середине нулевых годов болгарская роза снова начала набирать обороты, в долине повсюду появились новые плантации, восстановленные или новые перегонные заводы. Было вложено много денег благодаря субсидиям ЕС. Новые производители соответствуют своему времени: мафиози, которым нужно отмыть деньги; торговцы недвижимостью, верящие в легкие деньги; бывшие работники государственных предприятий, ставших частными. Но появились и молодые амбициозные предприниматели, испытывающие искреннюю страсть к розе.

С того времени я перестал вкладывать в производство и начал покупать уже готовую эссенцию. В каждый свой приезд в Болгарию я отправляюсь посмотреть на наши поля и пообедать с Веселой и Николаем. Навещаю я и Филипа, нашего конкурента в прошлом, который стал одним из моих поставщиков, со страстью относящегося к своему делу, наследника семьи, которая сама по себе является олицетворением истории болгарской розы. Построенный в 1909 году в маленькой деревне недалеко от Казанлыка завод Филипа – перегонный завод Энио Бончева – был в те времена самым крупным в стране. Чтобы удовлетворить растущий спрос парфюмеров Грасса, Долина роз объединилась вокруг крупных производств, оборудованных перегонными аппаратами большой мощности и паровыми перегонными кубами. Энио Бончев был одним из таких пионеров, и его предприятие успешно работало до того, как его национализировали в 1947 году. Производство вскоре было остановлено, но завод был спасен благодаря идиллическому пейзажу вокруг: его превратили в музей. Когда я познакомился с Филипом и его отцом Димитром на коллоквиуме в 1994 году, они только что выиграли долгий судебный процесс, чтобы вернуть собственность. Они были единственными представителями частного производства, поэтому руководители государственных предприятий смотрели на них с большим подозрением.

На протяжении нескольких лет мы были конкурентами, но теперь стали партнерами. Охваченный страстью к розам Филип управляет семейным предприятием, которое стало лидером этого сектора. Он сохранил историческую часть завода с медными перегонными аппаратами, стоящую под сенью высоких деревьев, некоторые из которых ровесники завода. В маленьком музее выставлены прекрасные фото славных времен. Он сохранил холодные комнаты для хранения собранных роз, ожидавших дистилляции в дни больших урожаев. Филип считает, что отдает долг памяти. Он продает случайным туристам два или три грамма настоящей эссенции в красивых деревянных футлярах и проклинает все синтетические ароматы, которые продаются в Софии под видом настоящей болгарской розы. Он принадлежит к новому поколению производителей натуральной продукции в мире, и у него не находится достаточно суровых слов для тех, кто ловчит и разбавляет эссенцию. Это распространенное явление, существующее уже давно, поскольку розовая эссенция стоит очень дорого. Еще до 1900 года к эссенции розы добавляли дешевую эссенцию герани, и газеты того времени писали о скандалах, связанных с тем, что в нашей индустрии называется фальсификацией эфирных масел.

Подделки всегда есть, и развитие химии делает их распознавание еще более трудным. Остается драгоценное оружие: доверие между производителем и покупателем.

В Долине роз время течет медленно, этот пейзаж почти не изменился за прошедшие сто лет. В XIX веке многие западные путешественники описывали свои эмоции и восхищение, когда перед ними открывался вид на долину после Шипкинского перевала. Спускаясь с него, они видели серебристую ленту реки Тунджа, потом темную зелень ореховых деревьев, светлую зелень розовых садов и, наконец, фигурки сборщиков, двигающихся грациозно, словно в танце. Весела и Николай продолжали сажать розы, и в каждый мой приезд мы предавались воспоминаниям. Так, пятнадцать лет назад мы нашли интересный участок в знаменитой деревне Шипка рядом с Казанлыком. Именно здесь прошли в 1878 году последние бои за освобождение Болгарии между турками, оккупировавшими страну в течение пяти веков, и русскими, поддерживавшими сражающихся за свою свободу болгар. В 1902 году была построена православная церковь в память о погибших солдатах. Она возвышается над долиной, ее позолоченные купола поднимаются над лесом. Очень красивое место. Николай начал работы по обработке земли, и перспектива появления засаженных розами гектаров у подножия церкви нам очень нравилась. Однажды зимним утром мы вместе шли вдоль рядов только что посаженных молодых черенков, и Николай вдруг обернулся ко мне с выражением спокойной серьезности, такой характерной для болгар. Он сказал, у него есть для меня особенный подарок, и вынул из кармана четыре пуговицы с военной формы. Николай нашел их на поле после того, как