откликом. Попутно я экспериментировал. Например, я при помощи огненного заклинания нагрел ее клитор и распространил тепло внутрь. Я расширял и сужал ее щелку, проводил легкими касаниями внутри. Накатывал на нее оргазм за оргазмом. В общем, резвился как мог. Настолько, что не заметил тревожный сигнал от Золотой. Оказывается, Лейка в процессе моих манипуляций так глубоко ушла в себя, что вообще перестала реагировать на внешние раздражители. Мне опять стало немного стыдно, и я прекратил свои безобразия, послав напоследок Зеленой глубокий сон.
Ну-с… с чего начнем? Я начал вспоминать свои ощущения от встречи с псарем. Его ауру я с дури не проверил, зато образ Офели отпечатался в моей памяти, и я стал сканировать пространство. Что-то похожее на нее, но очень-очень слабое я почувствовал в направлении гор, которые были на горизонте. Краем памяти вспомнил еще какой-то отклик. Какая-то аура. Подумал, а может быть это хлыст и сосредоточился на этом образе. И тогда меня вполне отчетливо потянуло в те самые горы. Отлично. К тому моменту вернутся волколак. Пасть у него была в крови — значит, кем-то пообедал. Хорошо, можно ехать.
Глава 3. Встреча с Черным
Чем ближе я подъезжал к горам, тем с большей неохотой двигался волколак. В конце концов, перед одной из гор у него случился такой приступ паники, что подавить его я бы смог, только сломав его личность. Однако это не входило в мои планы — все-таки волколаки стали для меня более партнерами, чем инструментом. Я велел ему ждать внизу, а сам направился наверх, предварительно запустив по тропинке своего «сторожка». И не зря — после обнаруженной им пятнадцатой ловушки я решил пойти другим путем. Вспомнил свою молодость в другом мире. И свои занятия альпинизмом. Слава Богу, модифицированный вариант моего тела многое позволял, и я начал подъем по нависающей надо мной скале. Скажу честно, я получил порцию адреналина, особенно, когда один из камней выскочил из-под моей руки, и я на двух пальцах висел над пропастью. Но всё обошлось. Я принципиально не пользовался магией, так как не знал, на что настроены ловушки. Правда, судя по сторожку, на этом пути их не было. А это значит, что мой оппонент совершил одну из самых распространенных ошибок — он, владея магией, просто не подумал, что кто-то воспользуется грубой физической силой. Дурак. Ну, и ладушки, мне лучше. Через некоторое время я оказался над входом в пещеру. Что самое интересное, аура Офели стала только чуть сильнее. Но вот запахом страха и безысходности из пещеры просто воняло. Заблокировав последнюю ловушку прямо перед входом, я упруго спрыгнул внутрь. Попутно возникла шальная мысль — как хорошо иметь такое тело, как у меня, почти в пятьдесят лет.
В пещере явно что-то происходило. Выглянув из-за угла, я увидел интересную картинку: прямо передо мной прикованная за шею стояла на коленях обнаженная Офеля. Перед ней лежало тело другой обнаженной женщины, чем-то на нее похожей. Мать, догадался я. Женщина была неподвижна, а взгляд Офели расфокусирован. Обеими руками она держала нож. Спиной ко мне стоял давнишний псарь. Он тоже был обнажен и, воздев руки к небу, гортанным голосом читал на высокой ноте какую-то хрень. Был главный момент апофеоза, так сказать. Дальше все прошло, как в замедленном кино. Псарь выкрикнул последнее слово. В воздухе вспыхнуло черное пламя. Я преодолел за считанные доли секунды расстояние до него и резким движением развернул его к себе. Думать, как создать с ним плотный контакт времени не было, и я просто воткнул ему палец в глаз. С противным звуком глаз лопнул, и палец стал погружаться глубже. В этот момент Офеля сомнамбулически опустила нож, и он с противным хрустом погрузился в тело несчастной жертвы. Ее мать дернулась, и из ее рта рванулось черное пламя. Опалив аурный мешок Офели, оно плавно потекло в прорванный мною мешок псаря, а потом через палец ко мне. С невероятной скоростью я всосал в себя все, что в нем было. До донышка. Включая маленький черный шарик. Потом я чуть-чуть двинул палец вперед, и он вошел в его мозг. Со мной стали происходить странные вещи: дикая ярость обуяла меня. Я воткнул второй палец в другую глазницу, а затем, напрягшись, расколол его череп. Вырвав еще теплый мозг, я повернулся к Офеле. Она все также безучастно смотрела на все, а ее руки все еще были на ноже. Я раздавил его мозг пальцами и стал запихивать ей в рот. Потом развернул ее к себе задом, намазал остатками мозга щель с задним проходом и с силой вошел в нее. Дикий крик потряс пещеру. Ее задний проход треснул, когда я погрузился в него на всю глубину. Затем вышел и вошел уже в щель. Крик повторился еще раз. Судя по тому, что член немного задержался при входе — она все еще была девственна. Я вошел в нее сразу весь, разрывая внутренние органы. Из развороченного зада хлестала кровь, давая мне дополнительную смазку. Черное пламя сначала металось по пещере, а потом стало уходить в меня, наполняя еще большей яростью. Внутри ее аурного мешка была какая-то фантасмагория. Но мне, если честно, было все равно. Я поднял ее и поставил раком над ее матерью. Лицом к лицу. «Это ты ее убила», — орал я, продолжая попеременно рвать то ее зад, то щель. Она пыталась впасть в спасительное бесчувствие, но я не давал ей этого сделать. Я заставил ее всё осознать. Всё! То, что она своими руками убила собственную горячо любимую мать, то, что ее сейчас сношают на ее трупе. Темно-бардовое отчаяние и черный дым клубились в ней и появлялись с невероятной скоростью. И я все это жадно выпивал. Все до капельки. В какой-то момент мне стало тяжело поддерживать в ней жизнь — слишком велики оказались внутренние повреждения. Ее мешок начал стягиваться. Тогда я вышел членом из ее щели, засунул в образовавшуюся дыру руку и вырвал из ее поганого тела матку. Мешок с тихим звуком схлопнулся, и она умерла. Я встал. С члена капала кровь. Черт, я весь был в крови. В руке у меня был кусок мяса, и я с жадностью его сожрал. Что это было за мясо, мне было не важно.
Вдруг в моей голове возник голос: «Ты выполнил все условия. Ты