чуть дрожащей руке.
— Привет, — я улыбнулся, хотя от волнения сердце колотилось как очумелое, а адреналина в крови было столько, что та едва не кипела. Я прекрасно понимал все риски: у пересидка были такие же шансы убить меня, как и у меня разобраться с ним. Или-или. — Как вечерок? Нормально сегодня подфартило?
— Костлявый? — Матвей успокаивался на глазах. Вот уже и привычная мерзкая ухмылочка появилась, и руку с ножом опустил. — Ты хуле здесь забыл, придурок?
— Да есть одно дельце. Говорят, в городе крыса завелась. Людей обворовывает. А я на днях книжку одну читать начал, там главный герой дератизатором трудится. Крыс уничтожает. Вот и мне стало интересно попробовать. Да и обстановка как раз непринужденная.
— Чего? — урод прищурился. Надо отдать должное, намеки он понимал очень хорошо. — Ты попутал что ли?
Я покачал головой, заставив себя улыбнуться. Попутно обследовал организм Матвея. Болячек у него скопилось немало, и была одна, зацепиться за которую проще всего. Я все-таки решил рискнуть и разобраться с ублюдком при помощи магии. Сила в источнике восстанавливается, так что должно получиться.
— Ты хуле лыбишься, мудила малолетняя? — пересидок чувствовал: что-то не так. Это пугало и злило его. В любое мгновение он мог окончательно превратиться в хищника и кинуться на меня. Так что следовало поторопиться. — Последний шанс даю, вали отсюда. А то, сучонок, навсегда здесь останешься, понял?
— Понял, — я кивнул, готовый атаковать. — Но навсегда здесь останешься ты.
Ублюдок зарычал и наконец бросился вперед. Но тут же затормозил и взвыл от боли, согнувшись пополам.
— Неприятно, да? — я наклонил голову набок. От мысли, что все получилось, сердце застучало еще сильнее. А по телу разлился знакомый жар. — А как ты думаешь, желудку твоему было приятно, когда ты вливал в него водку литр за литром? Ты сам виноват в том, что сейчас с тобой происходит.
— Ты че несешь? — просипел пересидок и грохнулся на колени.
— Знаешь, — я опустился на корточки, внимательно изучая скалящуюся от боли морду, — меня всегда поражало, откуда в людях столько тяги к саморазрушению. Дешевое пойло, курение, наркота… Зачем? Для чего загаживать тот уникальный храм, в котором обитает твоя душа? Не понимаю.
Матвей завалился на бок и засучил ногами. Да, сейчас ему было очень больно. С моей помощью язва проедала его желудок насквозь. Медленно, но верно. Разумеется, пока что я не смогу превратить урода в подчиненного моей воле монстра. Для этого нужно, чтобы источник был полон. Максимум, доступный мне сейчас, — обезвредить его при помощи боли, а затем…
Нож, выпавший из ослабевших пальцев пересидка, как нельзя лучше подходил для того, чтобы поставить последнюю точку.
Язва внутри Матвея росла. Он не выдержал — заорал, и его тут же вырвало кровью. Что ж, помучился ублюдок достаточно, да и запас силы в источнике иссякал, так что…
— Э, ты чего? — увидев, что я подобрал нож, Матвей запаниковал. — Ты это… не балуй. Я щас оклемаюсь, и…
— Нет, — я покачал головой. — Не оклемаешься. Ты доживаешь последнюю минуту. Я бы с радостью позволил тебе помучиться подольше, но не могу. Еще слишком слаб. Однако твоя смерть позволит мне стать сильнее.
— Э, э, э! — ублюдок заерзал, пытаясь отползти. Вновь блеванул кровью и прохрипел: — Только попробуй, сука!
Ну, раз он сам просит…
Я попробовал. И у меня получилось. Нож с хрустом вошел в висок, и вскоре урод перестал дышать, а замешанная на страхе ярость, пылавшая в его глазах, потухла.
После этого я вытащил оружие из бритой черепушки Матвея, встал и чудом удержался на ногах. Все-таки силы я израсходовал немало, источник был практически опустошен. Однако капля за каплей запас энергии восстанавливался, и с каждым днем этот процесс ускорялся, что не могло не радовать.
Придя в себя, спрятал нож в тайник и ради интереса изучил его содержимое. Несколько цепочек, колец, телефонов, больше полусотни тысяч наличными. Брать что-либо я не стал — побрезговал.
Еще раз взглянув на мертвого уголовника, я сунул руку под футболку и приложил ладонь к груди. Как только символы на коже соприкоснулись, по телу прошла волна боли, а в глазах потемнело. Однако это быстро прошло, и, когда зрение вернулось, я увидел перед собой Кабо.
На сей раз девушка заплела каштановые волосы в косу и облачилась в черное облегающее платье с двумя вырезами. Один, горизонтальный, открывал взору потрясающую грудь красавицы, второй обнажал стройную ногу в чулке.
— Здравствуй, Пайн, — грациозной походкой Кабо приблизилась и с улыбкой чмокнула меня в щеку. — Я скучала, дорогой. А ты?
— Тоже, — улыбнулся я, включаясь в игру.
— Правда? А мне кажется, ты зря времени не терял и с момента нашей первой встречи заметно окреп, — легкая рука девушки погладила меня по плечу. — Молодец. И твой источник… Я ошиблась, запас силы в нем все-таки восстанавливается. Что ж, тем лучше.
Я в ответ кивнул, а потом указал на Матвея и спросил:
— Подойдет?
Кабо посмотрела на труп, прищурилась, и ее удивительные глаза полыхнули алым. Спустя пару секунд она хищно улыбнулась и тихо сказала:
— Более чем. Мой господин будет доволен.
Затем девушка вытянула над мертвым уродом руку, и я ощутил всплеск темной магии. А Матвей вдруг затрясся, его кожа стала сереть и иссыхать, кости под разрисованной кожей затрещали. Тело ублюдка начало рассыпаться, и его прах широкой струей втягивался в ладонь Кабо. Та с легкой улыбкой следила за происходящим.
Спустя примерно полминуты о Матвее напоминали только две лужи выблеванной крови. Но и они мгновенно исчезли, стоило Кабо провести над ними рукой.
— Ни к чему оставлять следы, верно? — произнесла красавица.
— Согласен. Что теперь?
— Теперь… — Кабо лукаво улыбнулась и подошла вплотную. Я вновь ощутил исходящий от ее бархатной кожи запах жасмина и вдохнул поглубже. А девушка прижалась ко мне и потерлась щекой. Сердце тут же ухнуло вниз. Хотелось схватить красавицу в охапку и сделать так, чтобы и ей, и мне стало очень хорошо. — Теперь мне, к сожалению, пора возвращаться домой.
Ишт-илхо. Впрочем, ладно, так даже лучше. Сначала я перестану быть тощим и неуклюжим слабаком, а уж после этого Кабо сполна заплатит за то, что дразнила меня.
— Но тебя ждет заслуженная награда, Пайн, — продолжила она, не торопясь отходить. — К завтрашнему вечеру мы с моим господином подготовим путь в Темные Угодья. Вход будет прямо здесь. А пока отдохни как следует. Место, в которое тебе предстоит отправиться, будет гораздо опаснее кладбища.
На этом мы попрощались. Кабо исчезла, а я выбрался из пятиэтажки и пошел домой. Источник потихоньку восстанавливал