Читать интересную книгу Дочь якудзы. Шокирующая исповедь дочери гангстера - Сёко Тендо

— Угу.

— Много же тебе сейчас надо! Столько же, сколько и мне.

Я вздохнула и прикурила ему сигарету.

— Снимай одежду и прыгай сюда, — приказал Маэдзима, отбросив покрывало на кровати.

Я изо всех сил прижалась к нему и пробормотала:

— Как же я тебя хочу…

— Да, ты мне тоже начинаешь нравиться, Сёко.

Прошептав мое имя, он сунул мокрый язык мне в ухо. Почему-то вспомнился звук плещущейся воды, как я в детстве резвилась в бассейне у дома и в какие игры мы играли с Маки. Она подговаривала меня попробовать задержать дыхание и проплыть весь бассейн под водой. Мне нравилось — создавалось ощущение, словно я попадала в другой мир.

Эй, уроды, если вы тронете мою сестренку хоть пальцем, вы у меня получите!

Она всегда спасала меня от издевательств. Зачем тебе друзья, если с тобой старшая сестра? Образ Маки стал таять…

— Ну как, малышка, тебе хорошо?

— Ох, очень… Только не останавливайся.

И вновь на меня волной нахлынули воспоминания, на этот раз о том, как мы кормили карпов, живших у нас в пруду. Они всегда устремлялись к берегу, заслышав звуки моих шагов.

Да успокойтесь вы! Еды хватит всем. Поднимая брызги, карпы в неистовстве налезали друг на друга, желая добраться до маленьких катышков корма. Я каждый день кормила наших рыб, и мне нравилась эта приятная обязанность.

Детские воспоминания стали отступать перед омерзительной реальностью. Поначалу сознание словно плыло по волнам, тогда как я сама лежала на круглой кровати в «отеле для влюбленных», но потом я начинала сопротивляться, неожиданно обнаружив, что проваливаюсь в какой-то мрачный зловещий сумрак.

Глава IV

Любовники

Я устроилась работать в маленький бар неподалеку. Смена два раза в неделю по четыре часа. И вскоре стала встречаться с одним из клиентов. Син был на восемь лет старше меня и совсем недавно начал свое собственное дело, однако уже был женат. Таких, как он, я никогда прежде не встречала. Хладнокровный, невозмутимый, абсолютно уверенный в себе мужчина немедленно пленил мое сердце. Я думала о нем целыми днями, но встречи все откладывались, и я часами ждала его звонка. Время шло, я начинала психовать все больше. Потом раздавался звонок, я с радостью хватала трубку, но восторг тут же сменялся отчаянием, если выяснялось, что это не Син. Я так сильно сходила по нему с ума, и порой мне чудилось, что я лопну, если не расскажу ему о своей любви. Но с другой стороны, мне казалось, что я должна вести себя как взрослая и относиться к нашей связи спокойно и рассудительно. Страшно хотелось провести с ним ночь, ну хотя бы разок, но я догадывалась, что если буду на него давить, то вовсе потеряю. Поэтому я держала рот на замке.

Поскольку теперь я была занята Сином, то делала все от себя зависящее, чтобы избежать встреч с Маэдзимой, но он продолжал мне названивать и требовать свидания. Я пришла к выводу, что бегать от него вечно у меня не получится, поэтому согласилась, как обычно, подождать его рядом с домом — пусть он меня заберет. Как только я села в машину, то глубоко вздохнула и сказала ему правду:

— Знаешь, я встретила другого.

— И что?

— Я больше не могу с тобой встречаться.

— Кажись, я чего-то не понимаю. Ведь это ты в меня втрескалась и так хотела со мной встречаться, что я, наконец, сдался и согласился стать твоим парнем…

— Так, значит, ты не против, если мы расстанемся?

— Об этом не может быть и речи, — резко ответил Маэдзима. Он закурил и стал раздраженно притоптывать ногой.

— Пожалуйста. Умоляю…

— Ну ладно, если уж ты так в него влюбилась, валяй, можешь с ним встречаться.

— Ты уверен? Ты не будешь возражать?

— Сучка тупая! Неужели до тебя не доходит, что так мне даже лучше?

— Ты о чем?

— А ты не понимаешь?

— Хочешь сказать, что, если у меня будет другой парень, у моих предков будет меньше шансов пронюхать о тебе?

— Ну наконец-то доперло.

— Ладно, теперь отвези меня домой.

— Погоди, малыш, полегче! Не волнуйся, отвезу тебя прямо домой. Ты не будешь возражать, если я между делом ляпну папочке, что его дочка — наркоша, плотно севшая на «спиды»?

— Тогда ты, как и я, будешь по уши в говне.

— Вряд ли. Не думаю. Я скажу, что поймал тебя со шприцом в компании этих недоносков и в целости и сохранности довез до дома. Думаю, они просто слов не найдут, чтобы отблагодарить меня. Как ты считаешь?

— Слушай, только отца в это дело не вмешивай. Он тебе полностью доверяет.

— Еще бы он не доверял! Он и так по уши в долгах и вламывает по-черному, чтобы с ними расплатиться. Не сомневаюсь, известие о том, что я трахаюсь с его ненаглядной Сёко, убьет его наповал.

— А что если я ему все расскажу?

— Валяй! Ему и гроша больше взять неоткуда. Если бы не я, с ним бы уже окончательно разделались. Я думал, Сёко, ты это понимаешь лучше, чем кто-либо другой.

— Да уж…

— Так, значит, договорились, мы не расстаемся.

— Но я не могу…

— Что ты лепишь? Кто под дурью просит «трахни меня», «трахни меня», будто вот-вот разревется, если я не трахну?

— Заткнись!

— Слышь, малыш, пасть на меня не разевай, ладно?

Мне больше нечего было сказать…

Среди моих подруг никто, кроме меня, не встречался с женатыми мужчинами. Другие девушки могли спокойно, взявшись за руки, ходить со своими парнями по улицам, вязать им на день рождения свитера и шарфы и носить в бумажниках фотографии, на которых они снимались в момент поцелуя. Молодые люди встречали моих подруг после школы в старых спортивных машинах, выкрашенных распылителями. Я же никогда и ни при каких обстоятельствах не могла появиться на людях ни с Маэдзимой, ни с Сином. Я не могла никого с ними познакомить, никому не могла о них рассказать. Жизни моих друзей были для меня не ближе, чем луна, на которую я смотрела из окна, находясь в центре предварительного заключения. Казалось, меня снова заперли в клетке.

Поздними вечерами, когда Син высаживал меня у дома, я всякий раз мечтала о том, чтобы мы могли хотя бы еще чуть-чуть побыть вместе. Мне было очень трудно открыть дверь и войти внутрь. Прежде я никогда не испытывала подобных чувств. Даже если Син не воспринимал наши отношения всерьез, это ничего не меняло — я просто хотела быть с ним.

На мое восемнадцатилетние Син преподнес мне совершенно невероятный подарок. Мы как раз катались на машине, когда он вдруг остановил автомобиль возле новенького многоквартирного дома и велел мне выйти. Я зашла вслед за ним в кабину лифта, мы поднялись на пятый этаж. Подойдя к дверям угловой квартиры, Син вытащил из кармана два ключа и вручил один мне.

— Давай, открывай.

Я сунула ключ в замочную скважину. Раздался щелчок, и дверь распахнулась.

— Глазам своим не верю! Это что, мне?

— Да, малышка. О квартплате и счетах не беспокойся. Я обо всем позабочусь. Почему бы тебе не бросить работу?

— Но я…

— Тогда мы сможем выкроить больше времени для свиданий.

— Значит, если я уволюсь, ты сможешь по вечерам приезжать сюда и навещать меня?

— Точно. Я смогу сюда заскакивать по дороге с работы, хотя бы на несколько минут.

— Ты серьезно? Значит, я могу здесь жить?

— Считай, это подарок нам обоим. Тебе было непросто, но думаю, мы сможем начать новую жизнь…

В общем, с днем рождения, — он заключил меня в объятия и крепко прижал к себе.

Наш секс с Сином был полон нежности и теплоты. Только занимаясь с ним любовью, я чувствовала хотя бы что-то общее между собой и подружками и не завидовала их отношениям со своими парнями. Все то удовольствие, которое я получала от секса с Маэдзимой, было связано с наркотиками, деньгами и предательством родителей. Когда я трахалась под кайфом, то все, чего хотела, все, что мне было нужно, все, на чем я могла сосредоточиться, ограничивалось физическим удовольствием, которое я получала вместе с наркотическим дурманом. Иными словами, я не могла заниматься с Маэдзимой сексом, не будучи при этом под кайфом. С Сином все стало совершенно иначе. Он был единственным из всех, кого я знала, кто оказался способен любить такую оторву как я, однако после секса всегда отправлялся домой. В глубине души я знала, что не нужна ему, и каждый раз, когда видела, как он уходит, у меня на глаза наворачивались слезы.

На следующий день я быстро собрала все свои вещи и начала жизнь содержанки. Казалось, мне удалось убежать от Маэдзимы. Но, к сожалению, вскоре у Сина появилось еще больше дел, чем прежде, и он неделями не появлялся у меня в квартире, а порой даже и не звонил. Какая ирония! Ведь он купил ее как раз для того, чтобы мы могли проводить вместе больше времени. Мне до смерти хотелось ширнуться, но я сжимала зубы и пыталась в одиночку перебороть это желание. В квартире стоял тот особенный запах свежей краски, который можно ощутить в новых зданиях. В моем жилище было мало мебели, поэтому оно казалось холодным и пустым.