Читать интересную книгу Смертельный туман - С. Гроув

6

Сморчок и фиалки

6 августа 1892 года, 13 часов 07 минут

Кроме того, исследователи (Вересса Метль, например) предлагают рассматривать степень проявления различных Знаков как подобие спектра. Мои личные наблюдения за элодейцами, известными Новому Западу как Вещие, свидетельствуют, что Знак лозы присущ им в большей степени, чем населению юга Пустошей. Возможно ли, что спектр (по терминологии Метль) зависит от географии происхождения? Следует ли предположить, что и Знаку железа присущ своего рода спектр? Быть может, есть места, где люди и животные в большей степени им отмечены?

София Тимс. Раздумья о поездке к Жуткому морю

– Налетчики?! – с негодованием вскричала Каликста. – Да ты хоть видела, во что одеваются эти типы? Они же вечно в лохмотьях! А таких слов, как «чисто вымытая голова», ни разу в жизни не слышали! И кто хоть раз видел налетчика, обладавшего элементарными познаниями в обувной моде?!

– Я знала, что ты не одобришь, – не без удовольствия констатировала Максин. – Переодевание в налетчиков – идеальный план как раз потому, что ты скорее дашь застукать себя мертвой, чем в обносках, и всем это отлично известно. Вот что я называю правильной маскировкой!

Каликста скорчила гримасу. Барр, Рен, Эррол и Златопрут с гораздо меньшим неприятием отнеслись к предложению.

– Эти самые налетчики, – проговорил Эррол. – Я так понимаю, им свойственны части тела, состоящие из железа?

Златопрут объяснила:

– В Пустошах о таких, как я, например, принято говорить, что мы отмечены Знаком лозы. Это оттого, что я некоторым образом напоминаю растение. У других людей вместо растительной составляющей – металлическая. Всего чаще – железо. Многие из них становятся налетчиками.

– Не все, – вмешалась София. – Мой друг Тео никакой не налетчик, хотя у него в правой руке есть железные кости. А твоя идея мне нравится! – сказала она Максин.

– Рена с его татуировками точно никто не узнает, – заметила Каликста. – Может, нам всем подобным образом замаскироваться?

– Кучка густо татуированных контрабандистов из Индий на поезде, идущем в Территории? – скривилась гадалка. – Вот уж кому обеспечено повышенное внимание. А налетчиков там столько, что в вашу сторону вообще никто не посмотрит.

– Вы с Барром и тут можете остаться, – предложила София. – Я знаю, «Лебедь» ушел в океан, но на север вам тащиться не обязательно. Это и в первоначальный план не входило…

– Едем на север. И без разговоров, – пробурчала Каликста. – Вы, значит, отправитесь веселиться в зону боев, а я дома сиди, точно птаха в голубятне Максин? Щас!

– Есть и еще соображения, – заговорил Рен. – Лига запросто могла расставить нам и другие ловушки. Я, например, не предвидел, что за меня награду объявят, и подавно – что о вас с Барром распустят гнусные слухи. Боюсь, Лига куда больше заинтересована в моей поимке, чем я полагал… Как бы не оказалось, что они еще не одну волчью яму нам заготовили!

Барр захлопал в ладоши:

– Итак, решено! Путешествуем на север под маской налетчиков. Максин, у тебя найдется, во что нас переодеть?

Она улыбнулась еще самодовольнее прежнего:

– Все подберем, что может понадобиться. Даже тележку!

Преображение началось в длинной комнате на первом этаже. Там посередине стояли столы, заваленные коробками, джутовыми мешками и сеном, по стенам тянулись полки и виднелись платяные шкафы. Каких только диковин здесь не было! Гипсовая статуя крылатого коня, деревянная голова великана, бородатая, кривящаяся в жестокой ухмылке; чучело бобра со стеклянными бусинами глаз…

София содрогнулась.

– У Максин не дом, а пещера сокровищ контрабандиста, – ободряюще улыбнулся Барр. – Она такие дела проворачивала, что тайный вывоз парочки пиратов из Нового Орлеана на этом фоне – детский лепет, и только!

– Комплимент принимается, – отозвалась Максин. – Впрочем, мои жалкие свершения меркнут перед подвигами прабабушки. Она из Нового Орлеана тайно вывозила беглых рабов, а это вам не хухры-мухры.

У Софии округлились глаза.

– В самом деле?..

– Общим счетом двести семьдесят три человека. Задолго до восстания и провозглашения Нового Анака она помогла выбраться кому на север, кому на запад и обрести свободу. Так что я – наследственная контрабандистка, чем и горжусь!

Барр помог хозяйке вытащить из шкафа несколько сундучков. Выставленные на стол, они красноречиво звякали.

– Ах да, колокольчики, – пожаловалась Каликста. – Я и забыла: им мало ходить немытыми и одетыми не по моде, они находят нужным еще и звенеть, как ожившие тамбурины!

– Хватит жаловаться, – попенял ей Барр. – Жалобы, недостойные пиратки, которая почти на пустом месте сколотила изрядное состояние и посетила с полдюжины эпох, по ходу жизнерадостно разбивая сердца в каждом порту – только звон стеклянный стоял! Уж я-то знаю: мне осколки собирать приходилось, а они временами ой какие острые были, – добавил он злопамятно. – Короче, я бросаю тебе вызов! Можно ли, например, быть симпатичным налетчиком? Я утверждаю: нельзя. Даже ты, говорю, сестрица дражайшая, урода-налетчика в привлекательное создание не превратишь!

Глаза Каликсты грозно сузились.

– Отлично! Вызов принят, братишка. Утверждаю, что стану самой неотразимой налетчицей из всех, кто однажды лязгал поношенными сапогами в пыли Территорий!

– Браво! – обрадовался Барр. – Вот это храбрость, я понимаю!

Рен с Эрролом обменялись мимолетными улыбками.

София заглянула в деревянную шкатулку, выложенную изнутри бархатом:

– Ой, тут даже серебряные зубы есть!

– Несколько наборов, дитя, – сказала Максин. – Такие костюмчики подберем, что вы просто исчезнете.

Весь остаток дня они посвятили переодеванию, а вечером снова отдали должное несравненной готовке Селии. София даже подзабыла, что за стенами гадалкиного дома расстилался чужой, недружелюбный город… где во всеоружии поджидала их Лига.

Вспомнить об этом пришлось на ночь глядя, когда путешественники уже собирались спать. Максин, поблескивая глазами, отозвала Софию в сторонку:

– Хочешь, деточка, я о твоем будущем погадаю?

Барр вмешался прежде, чем София успела ответить:

– Ну тебя, ты же ее до смерти перепугаешь!

– Чушь, – возразила Каликста. – Софию напугать труднее, чем большинство пиратов у нас в Индиях.

– Ты, верно, забыла, как Максин впервые гадала тебе. Ты так побелела, я думал, в обморок хлопнешься. Все солнце Испаньолы не…

– Хватит чепуху пороть! – возмутилась Каликста. – Я? В обморок? Из-за паршивого прорицания?.. Вдобавок Софии к туманным пророчествам не привыкать, спасибо так называемым авзентинийским картам с их знаменитой галиматьей…

Златопрут и Эррол со значением смотрели на девочку. Она еле заметно улыбнулась в ответ. Если не придерживать двоих пиратов за фалды, они кого угодно насмерть заспорят.

– А я не возражаю, чтобы мне Максин погадала, – сказала София. – Я, правда, в Судьбы не верю…

– Судьбы тут ни при чем, – заверила хозяйка. – Эта сила куда старше, сама убедишься.

– Я не засну, София, – шепнула Златопрут. – Вернешься, можем поговорить.

София благодарно кивнула. Максин повела ее прочь из гостиной, в заднюю часть дома, в комнату рядом с кухней. Здесь девочка еще не бывала. Хозяйка принялась зажигать свечи, разгоняя темноту, и комната стала постепенно проявляться. Середину помещения занимал круглый стол со столешницей чисто-белого мрамора. Его окружали высокие свечи, оставляя лишь узкий проход наружу. Все окна плотно закрывали темные шторы. В углу виднелся изящный шкаф светлого дерева, украшенный завитками резьбы.

– Подожди здесь минутку, София, – сказала Максин, исчезая за другой дверью в направлении кухни.

Стоя возле стола, София прислушивалась к звукам домашней жизни. Как же она успела отвыкнуть от уединения и тишины! Где-то в дальнем конце коридора еще продолжалась перебранка Барра с Каликстой. В кухне тихо возилась Максин, выдвигала какие-то ящички. На заднем плане слышалось воркование голубей… И на все накладывался отдаленный шум города. Голоса, выкрики. Цокот копыт по мостовой, приглушенный смех. И еще что-то. Едва слышный ропот или гром: то ли ветер, то ли океанский прибой…

София закрыла глаза и немедленно потеряла счет времени. Вот же странный звук: к чему его отнести? «Да это же облака», – сообразила она наконец. Желтые облака, что висели над городом, отказываясь проливаться дождем. Даже в доме Максин с его толстыми стенами чувствовалась сырость, а воздух был спертый, тяжелый… зловещий. С чего бы?..

София стояла с закрытыми глазами и задавалась этим вопросом, прислушиваясь к далекому рокоту, словно надеясь угадать в нем слова.

Мысли разогнал звук совсем рядом. София удивленно открыла глаза: оказывается, Максин вернулась. Глаза девочки успели освоиться в темноте, теперь она различала больше подробностей. Стены покрывал темный рисунок. Линии и спирали то образовывали подобие лиц, то переливались во что-то иное. «Татуированная комната, – подумалось Софии. – Как руки Рена!»