Анфиса
— Дочь, какая ты красивая! — умиляется мама. — Молодец, что прислушиваешься к моим советам. Как отреагировал? Рассказывай давай, — шепчет на ухо и берет меня под локоть.
— Никак, — произнесла с явным раздражением. Столько времени было потрачено на сборы…
— Как это? — Смотрит на меня с недоумением.
— А вот так! Поинтересовался только, к чему такой марафет навела. — Присаживаюсь за стол и расправляю складки на платье.
Мама выдохнула и сморщила нос.
— Он, может, не по девочкам? — предположила вдруг она, присаживаясь ко мне.
— Да нет, просто я и впрямь не в его вкусе. Смирись. — Усмехаюсь вслух своим домыслам, приступая к трапезе.
Взгляд матери стал грустным и задумчивым. Зеленые глаза внимательно смотрели на меня, но сквозь ее непонимание я видела и другое — досаду, которую она выражала нервным перебиранием пальцами по столешнице.
— Нужно что-то с этим делать.
— Мам, пусть уже будет так, как есть. Я бегать за своим пока еще женихом не собираюсь.
— Анфиса… — зло сверкнув глазами, протянула мое имя родительница. Да так, как будто лезвием ножа прошлась по коже. Противно.
— Я все помню, не начинай, — успокаиваю ее, насаживая на вилку очередной нежный кусочек отбивной.
— Не скучали? — интересуется отец, возвращаясь к нам.
На его лице читается беспокойство. Глаза открыты и напряжены, верхние веки подняты, а нижние растянуты. Губы похожи на одну тонкую полоску. Разговор у них был явно один из неприятных.
Ринат же выглядел раздраженным. Тяжелые желваки ходили на суровом лице мужчины, а глаза потемнели.
Он присел за стол по другую сторону от меня.
— Скучали, — мило щебечет мама и ведет отца на противоположную сторону стола.
— Что-то случилось? — спрашиваю прямо, кидая взгляд то на Рината, то на отца. — Вы оба напряжены.
— Все хорошо, — уверяет Ринат и кладет свою ладонь поверх моей. Все тело пронзила неожиданная сладкая дрожь, приятная волна прокатилась от макушки до пяток. Кто бы мог подумать, что простой жест может вызвать столько эмоций.
Пытаюсь подавить внутреннее удивление, но вот смущение никуда не уходит. Уверена, что мои щеки приобрели розовый оттенок. Чувствую себя не в своей тарелке. Очень неуютно. Я еложу по стулу, словно пытаюсь унять те чувства, что во мне возродились.
— Ты в порядке? — шепчет мне на ухо Ринат. Его дыхание приятно ласкает кожу, вызывая новый прилив мелкой дрожи.
Еще больше удивляюсь его поведению. Лицо мужчины сейчас выглядит абсолютно спокойным.
— Я — да, а ты? — Слегка отстраняюсь и забираю свою ладонь из-под его руки.
Родители очень увлеченно о чем-то беседуют и на нас в данный момент внимания не обращают.
— Мне послышалась нотка сарказма в твоем голосе? — усмехается уголком губ.
— Нисколько. Просто твое поведение немного странное сейчас. Не находишь? — Закидываю в рот еще один кусочек сочного мяса.
— В чем это выражается? — хмурится он.
— Твое неожиданное внимание к моей скромной персоне. — Откашливаюсь и искоса посматриваю на родителей. Убедившись, что они не смотрят на нас, продолжаю говорить шепотом:
— Родители, как никто другой, знают, что наш брак — обычная фикция. Не стоит так заморачиваться.
— Совсем скоро у нас свадьба, — отвечает резким тоном. — Считай, что мы с этого дня начинаем притираться друг к другу.
Натянуто улыбаюсь и тут же отворачиваюсь от мужчины.
«Посмотрите на него, на все найдет ответ!» — мысленно высказываю, хотя понимаю, что он прав. Мы не можем вести себя как чужие люди на нашей свадьбе. Другие гости знают, что мы женимся по любви. Не стоит их разочаровывать и пускать очередную горячую новость в СМИ. Так что отчасти Янгулов прав. Да и врать себе не буду, мне приятно его внимание. Ринат очень привлекательный мужчина с глубокими карими глазами. Наверное, не одно дамское сердечко разбил.
— Ты прав, нам стоит получше узнать друг друга. — Опускаю свой взгляд в тарелку.
— Тебя что-то беспокоит? — вдруг спрашивает Янгулов.
— Да.
— Дальше говорить ты не будешь. — Скорее утверждает, чем спрашивает.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Да. — Снова это дурацкое слово слетает с моих пересохших губ. — Мы поговорим об этом, когда вернемся домой.
— У меня были планы после ужина, и они не связаны с домом, — лениво бросает, с аппетитом уминая какой-то салат.
— Так отмени свои планы! Я уверена, что они подождут до завтра. — Ясным голосом и решительным тоном проговорила.
Знаю я его планы. К бабе какой-нибудь собрался. Точно, по глазенкам его темным вижу, что угадала.
Осел!
Не понимаю, когда во мне начало просыпаться странное собственническое чувство — ревность. С самоотверженной преданностью ворочается где-то слепая. Хотя он мой будущий муж, и пометить его, как некую собственность, все же надо.
Хотя о чем я думаю. Пусть делает, что хочет. Его право.
— Не подождут! — вдруг отвечает мне с некой кичливостью, заставляя выбраться из своих мыслей.
— А я говорю: подождут! — Напираю и смотрю сердито в темные омуты мужчины. Иметь такие глаза — настоящее преступление!
— О чем беседуете? — спрашивает мама, и я наконец-то отрываю взгляд от него и перевожу его на родительницу.
— Планируем наши планы на дальнейший вечер. — Мама, услышав мои слова, расплывается в улыбке, а после так невзначай подмигивает мне.
— Правильно, вам необходимо сближаться. — Она говорит приятным, но каким-то чужим голосом. После перешептываний с отцом ее явно что-то расстроило, и я, как любящая дочь, это вижу.
Дальше разговор протекал за столом в спокойном, даже дружеском тоне. В основном мы обсуждали различные свадебные моменты. Иногда отец и Ринат разговаривали о чем-то своем.
Беседа была утомительная и, выпив пару бокалов хорошего вина, меня немного развезло. Все проблемы отошли на второй план, а я стала более общительной, веселой. Исчезла вся зажатость и стеснение. Приятное состояние расслабленности и умиротворения. Щеки горят. Пульс зашкаливает и из-за этого мое сердечко, кажется, выпрыгнет сейчас из груди.
К этому моменту мы, уже попрощавшись с родителями, идем к машине.
— Ой! — Спотыкаюсь о какой-то камушек. Моя нога резко подворачивается и если бы не Янгулов, который ловко подхватил меня, то лежать мне в больничке пару недель.
— Осторожно, — с некой заботой произносит. — А ну, дыхни! — Смотрит грозно, удерживая меня на весу.
— Что? — Смотрю на мужчину затуманенным взглядом.
— Ты когда успела напиться? — с недоумением спрашивает, а после подхватывает меня на руки и усаживает на переднее сиденье машины.
— Я выпила всего-то два бокальчика. — Показываю пальцами примерное количество жидкости, которое было в моем бокале. — Вот столько.
— Ясно. — Пристегивает сначала меня ремнем безопасности, а потом себя. — Сначала отвезу тебя домой.
— Ты знаешь, что тебе не стоит светиться со своими шлюхами? — Смотрю на него с пренебрежением, не сводя взгляд с мужественного профиля Рината. — Для прессы вредно.
Повисла удушающая тишина. Мне становится немного весело наблюдать, как эмоции на лице мужчины сменяют одну на другую.
Вот он хмурится, а сейчас рассержен.
Интересно…
— Анфиса, с чего ты взяла, что я еду именно к шлюхам? — нарушая нашу тишину, задает мне вопрос Янгулов.
— Наверное, потому, что время к полуночи. Какие могут быть дела в такой поздний час?
— Самые обычные. Ты забыла, как я на жизнь зарабатываю?
Воспоминание о нашем с мамой разговоре и его прошлой жизни мимоходом пронеслось в голове. Предчувствие чего-то страшного и неизбежного меня напугало, струясь по спине холодком ужаса…
Глава 10
Анфиса
Очнулась уже в знакомой комнате. Голова болела так, как будто я получила сотрясение головного мозга. Вытягиваюсь в кровати и снова кутаюсь под теплое одеяло. Пить хотелось зверски, да и кушать так же. Неужели мне так плохо от двух бокалов шампанского? Нет, не может быть. Или, может, если оно было паленым? Надо обязательно сказать маме, чтобы проверила свою прислугу. Наверное, прикупили напитки подешевле, а разницу себе в карман положили.