Читать интересную книгу Секретные армии НАТО: Операция «Гладио» и терроризм в Западной Европе - Даниэль Гансер

А подразделения для ведения борьбы с оккупационными войсками продолжили свои операции. Государственный департамент США в докладе 1995 года «О правах человека» заметил, что в Турции «известные и заслуживающие доверия правозащитные организации, лидеры курдов, а также и простые курды утверждают, что правительство Турции закрывает глаза, а кое-где и само участвует в убийствах гражданского населения». Доклад Государственного департамента пояснял, что «группы правозащитников отметили, что в Турции широко распространено мнение, что специально подготовленные для ведения боевых операций в случае оккупации тайные подразделения связаны с войсками специального назначения и осуществили по крайней мере несколько «загадочных убийств». Американская журналистка Люси Комисар (Lucy Komisar) попыталась получить больше информации, но обнаружила, что ее правительство очень сильно отличается от турецкого в вопросах соблюдения режима секретности. «Что до роли Вашингтона, Пентагон никогда не дал бы информацию, предоставляет ли он по-прежнему средства или иную помощь департаменту боевых операций; на самом деле, они не ответят ни на один вопрос по этой теме». И опять журналистке было отказано в информации: «Все официальные лица заявили, что не знают по этому поводу ничего, и если что и случилось, то очень давно, и не должно было остаться никаких доказательств. Или же то, что я описала, было операцией ЦРУ, и они не могут предоставить какую-либо информацию». Один историк Пентагона спросил: «Вы имеете в виду секретную организацию, действовавшую на территории европейских стран после Второй мировой войны? Эта информация засекречена» (33).

Однако вопросы относительно турецких секретных подразделений оставались. 3 ноября 1996 года на отдаленном шоссе недалеко от деревни Сусурлук, что в ста километрах южнее Стамбула, черный «мерседес» на полном ходу врезался в трактор. Видный функционер турецких секретных подразделений по борьбе с оккупационными войсками, высокопоставленный полицейский чин, член парламента погиб в автокатастрофе. Для многих это стало явным доказательством того, насколько тесно правительство вовлечено в грязную войну с участием секретных подразделений. Тысячи людей устроили протест против «бездействующего государства» и требовали очистить страну от «криминальных банд». В январе 1998 года премьер-министру Месуту Йылмазу (Mesut Ylmaz) пришлось проинформировать миллионы телезрителей об итогах семимесячного парламентского расследования скандального происшествия у деревни Сусурлук. «Открылась ужасная картина позорного безобразия», — начал он свое заявление. И после этого признался, «что карательные отряды были основаны внутри государства. Государство было полностью в курсе того, что происходит» (34).

Учитывая далеко идущие откровения, гремящие по всей Западной Европе, 22 ноября 1990 года скандал вокруг «Гладио» обсудили в парламенте Европейского союза. В то время Европейский союз насчитывал 12 стран, каждая из которых была вовлечена в скандал (35). Все 12 стран сильно расширили взаимное сотрудничество и были готовы создать единый безграничный европейский рынок для людей, товаров, услуг и капитала, в то время как политика в области безопасности и в вопросах обороны в новой организации все еще оставалась внутри суверенного контроля каждого государства — члена ЕС. «Господин президент, дамы и господа, существует одна фундаментальная моральная и политическая необходимость по отношению к новой Европе, которую мы постепенно строим», — этими мудрыми словами итальянский парламентарий Фальки (Falqui) открыл обсуждение в тот день. «У этой Европы нет будущего, если она не будет построена на правде, полной прозрачности ее институтов в отношении секретных заговоров против демократии, перевернувших ее историю с ног на голову, особенно в последнее время во многих европейских странах». Фальки настаивал, что «будущего… не будет, если мы не откажемся от идеи жить в двойном государстве: одно — открытое и демократическое, другое — тайное и реакционное. Поэтому-то и нужно знать, какие именно и сколько сетей «Гладио» действует в странах европейского сообщества» (36).

Французский парламентарий Дьюри (Dury) разделял эти опасения и заявил: «Нас беспокоило в этом деле «Гладио» в первую очередь то, что эти сети могли существовать вне поля зрения и контроля демократической политической власти. Думаю, что это фундаментальный вопрос, который следует решить». Дьюри пришел к выводу, что нужно провести расследование по делу «Гладио»: «С нашей стороны мы считаем, что должен быть пролит свет на все, что связано с этим делом, чтобы мы могли понять всю сущность и предотвратить затягивание решения вопроса или препятствовать тому, чтобы подобные способы ведения борьбы, коими руководствовались руководители «Гладио», распространились на другие организации, а также не допустить никаких искушений, которые могут возникнуть». Дьюри также предлагал расследовать роль НАТО. Хотя, «когда дело касается ответственности НАТО или штаба вооруженных сил НАТО в Европе [SHAPE], я не думаю, — сказал Дьюри, — что речь может идти о заговоре. Но я думаю, что мы должны поддерживать в себе желание узнать правду и быть небезразличными к тому, удастся ли вывести все на чистую воду Нам всем прекрасно известно, что некоторые люди из армии «Гладио» также работают в комитетах НАТО». Затем он подвел итог своей речи: «Я чувствую, что пролить свет на эти проблемы — часть нашего гражданского долга» (37).

«Господин президент, система «Гладио» осуществляла свою деятельность на протяжении четырех десятилетий под разными названиями, — обратился к Европейскому союзу греческий парламентарий Эфремидис (Ephremidis). — Система работала тайно, и мы вправе приписать ей все процессы дестабилизации, все провокации и все теракты, которые произошли в наших странах за эти сорок лет, и можно сказать, что, явно или косвенно, «Гладио» должна была быть вовлечена в эти процессы». Эфремидис подверг резкой критике всю сеть секретных армий: «Все дело в том, что «Гладио» была создана силами НАТО и ЦРУ которые, намереваясь защитить демократию, фактически подрывали ее устои и использовали для своих нечестных целей». Косвенно ссылаясь на вовлеченность греческой «Гладио» в государственный переворот 1967 года, он обрушился на секретную армию с критикой, ведь «демократия, последствиями которой мы должны были наслаждаться, на самом деле была не чем иным, как прикрытием», и призвал парламент Европейского союза и в дальнейшем изучать этот вопрос: «Мелкие детали должны быть выявлены, и мы должны создать специальный следственный подкомитет для проведения слушаний и изучить всю проблему, с тем, чтобы можно было сделать все необходимые шаги и избавить наши страны от подобных секретных организаций» (38).

Французский парламентарий Де Доннеа (De Donnea) поделился другой точкой зрения, заявив: «Господин президент, вполне законным было в конце Второй мировой войны для большинства государств основать службы, основной целью которых было создание сети подпольных организаций сопротивления, которые смогли бы активизироваться в случае оккупации Европы странами Варшавского договора». Французский парламентарий подчеркнул, что «мы, следовательно, должны отдать должное всем тем, кто во время холодной войны участвовал в работе этих сетей». Де Доннеа утверждал: «чтобы оставаться эффективными, эти сети должны были оставаться тайными». В то же самое время он хотел иметь ясность по поводу подозрений о связях с террористическими организациями: «Я говорю о том, что если есть серьезные свидетельства или подозрения в том, что все или некоторые сети в определенных странах работали незаконно или ненормальным образом, — в интересах всех нас предать это гласности и наказать виновных» (39).

Член парламента Нидерландов Вандемелеброк (Vandemeulebroucke) хорошо уловил настроения большинства европейцев, обобщив: «Все это дело оставило крайне неприятный осадок, так как существует так же долго, как и европейское сообщество; мы требуем создания новой формы демократии». Вандемелеброк подчеркнул, что в первую очередь его как парламентария обеспокоила всеобъемлющая секретность всей операции, «бюджет секретных организаций держался также в тайне. Этот вопрос не обсуждался ни в одном европейском парламенте, и нам бы хотелось выразить обеспокоенность в связи с существованием находящихся вне демократического контроля центров, принимающих решения и претворяющих их в жизнь». Завершая свою речь, парламентарий Нидерландов заметил: «Я бы хотел выразить протест от имени большинства европейцев: американские военные думают, что могут посредством штаба Верховного главнокомандующего Объединенными вооруженными силами НАТО в Европе, самого НАТО или через ЦРУ вмешиваться в наши демократические права. Мы против этого». Однако он признал, что было не в компетенции европейского парламента заниматься этими делами: «Я отдаю себе отчет в том, что парламент Европы не может заниматься вопросами мира и безопасности, — объяснил он, — и поэтому в качестве компромиссного решения прошу создать в каждой из двенадцати стран — членов ЕС парламентскую комиссию для расследования с целью получения разъяснений по всем вопросам» (40).