Она закивала головой в знак согласия, хотя понимала, что до спокойствия было далеко.
Алекс глубоко вздохнул и, не отрывая от нее взгляда, произнес:
— У меня влечение к Николь.
От этих слов внутри у нее всё похолодело. Она проглотила сформировавшийся в горле комок, выпила залпом остатки сока, из стоящего перед Алексом стакана, и с грохотом опустила его на стол.
— Да, ребята, умеете же вы создавать себе проблемы.
Глава 9
— Вот это проблема, — тихо произнесла Стеф, собираясь с мыслями. Наконец до нее дошел смысл произнесенных слов Алекса, и она тяжело задышав, обрушила на него все свое негодование.
— Да как ты посмел? Ты что совсем не в себе? — дрожащим от напряжения голосом набросилась она на него. — Это же катастрофа. И думать забудь.
Хорошо, что в кафе громко звучала музыка, и их не было слышно.
— Стеф, ты же знаешь, от меня это не зависит, — виновато проговорил Алекс.
-А от кого это зависит? — она никак не могла успокоиться. На её глазах все рушилось и летело в пропасть. — Ты что так и не понял? Проблема в том, что Николь уже выбрала себе пару и это не ты.
— Слушай, может, не будем делать из этого трагедию, — Алекс пытался смягчить ситуацию. — Ну, появились у девчонок парни, что из этого? Это нормально в студенческой среде.
— Было бы нормально, если бы Николь не сделала выбор. А теперь всё усложняется.
— Ну, и что, что выбрала? Что это за феодальные правила? А кстати, кто он?
— На медальоне была буква «N». Она думала, что это начало её имени. У нас только две семьи на «N»: Ньютоны и Невелы. На празднике был молодой Ньютон — Роберт. Они познакомились с Николь. Его семья в восторге от ее выбора. И так просто её никому не отдадут.
— Ты прям, какие-то страсти рассказываешь? — развел руками Алекс. — Отдадут, не отдадут. Она что — вещь?
Стеф в недоумении покачала головой. «Придется провести небольшой экскурс в историю моего клана. Может тогда он поймет всю серьезность ситуации».
— Если бы ты лучше знал наши устои, то понял бы, что я не просто так это говорю. Шеннон Ньютон, отец Роберта, состоит в совете старейшин и очень активно борется за соблюдение правил. Он очень щепетилен в этих вопросах.
Второе семейство не менее значимо. Их не было на той вечеринке. Они сейчас где-то на севере. Старший Невел, Бенджамин, также состоит в совете и он не пойдет против устоев и будет изо всех сил настаивать на их выполнении.
- Ты думаешь, почему меня тогда отпустили? — с грустью продолжила она. — Я к тому времени официально никого не выбрала. У меня был ты, и больше ни кого. Когда я попросилась в наставники, мне позволили, но с одним условием. Мне пришлось с тобой расстаться и подписать договор о наставничестве на все времена. Вот так-то.
— И что, ты теперь обречена все время быть одна? — негодованию Алекса не было предела. — Но это же абсурд.
— Таковы правила, — вздохнула Стеф.
— Ну, у вас и правила, — Алекс в недоумении качал головой. — А если ты влюбишься? Ведь в жизни всякое бывает.
Стеф покачала головой.
— Без вариантов — меня изгонят из клана, как нарушившую договор. И я буду изгоем. Как ты думаешь, долго я протяну в одиночку?
— Отлично, — вскрикнул Алекс, — теперь мне еще паршивее.
Он замолчал, в раздумьях поднимая и опуская глаза, периодически вздыхая, качал головой и сжимал губы. Было понятно, что он переваривает полученную информацию.
Стеф тоже молчала, попивая из стакана сок и оглядывая веселящиеся компании. Как она им сейчас завидовала. Беззаботное время юности. Она тяжело вздыхала и усмехалась с вымученной улыбкой.
— Знаешь, я тут вот что подумал, — наконец произнес Алекс. — А у меня ведь тоже фамилия на «N» — Нельсон. А может это знак?
— Даже не думай, — угрожающим тоном произнесла Стеф, пристально глядя на него. — Ты в этом, однозначно, не участвуешь. Ты не из наших.
— Ну и что? — возмутился он — Отец Николь тоже не из ваших.
- У них были обстоятельства. И за него поручились. А кто за тебя поручиться? Есть такие? — она прищурила глаза и наклонилась на стол в ожидании ответа.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Не знаю, — он пожал плечами, — я об этом еще не думал.
— А ты подумай. Это вообще не просто быть паршивой овцой в стаде, да еще под пристальным наблюдением.
— Вот видишь — под наблюдением, — воодушевился Алекс. — Всё не так плохо.
— Да не плохо, только хорошего мало. Семья Николь исключение из правил и оно пока единственное, и то с позволения старейшин и ваших и наших. Так что твое «N» ничего не меняет. Николь сделала выбор и на неё уже есть два претендента. И будет очень плохо, если она ослушается. Вся семья пострадает и не только семья. Ты это понимаешь? — в свой тон она снова добавила угрожающие нотки.
— Да, почему ослушается? — он был настроен оптимистически. — Можно всё повернуть по-другому. Если нам, конечно, помогут.
Его выразительный взгляд сказал ей о многом.
— Н-е-т, — покачала она головой, — на меня даже не надейся. Я на такое не пойду. Я еще пожить хочу, лет 300 как минимум. И потом, почему ты решил, что у вас с Николь все получиться?
— Ну, со мной все понятно. А Николь… Я ей тоже нравлюсь, я это вижу, а остальное — это дело времени.
— Даже, если ты ей нравишься, то насколько сильно, чтобы это «нравлюсь» переросло во что-то большее? — возразила Стеф, — Я не знаю. А ты тем более. А если это будет просто влюбленность? У нее же не будет к тебе влечения. А если эта влюбленность через какое-то время закончится? А буря поднимется не слабая. Ты видишь сколько «если»? И мне становиться страшно.
Когда до него дошел смысл слов Стеф, он задумался. Такой вариант он не рассматривал. «Да буря поднимется не слабая», — повторил он про себя. Но тут же в его голове появился протест. Да кто они такие, эти старейшины, чтобы указывать ему и вершить судьбы? Он со злости стукнул кулаком по столу.
— Я не отступлю и сделаю всё, чтобы мы с Николь были вместе.
— Вот именно, ты сделаешь, — она усмехнулась. — А захочет ли она?
Алекс сидел в задумчивости, понимая, что Стеф опять права. И от этого ему стало ещё хуже.
— У меня ведь есть еще время? Её ведь не заставят силой? — поникшим голосом произнес он и поднял глаза полные отчаянья.
— Конечно, нет. Она еще молода, обычно до 21 года никого не трогают. А потом всё идет по накатанной дорожке: официальное знакомство, соглашение семей, торжество и переезд в новый дом. Но Николь не такая как все, и что будет с ней через месяц, никто не знает. Но учти, она никогда не сделает того, что принесет вред её семье. А если ты будешь продолжать гнуть своё — может начаться война между сообществами. И многие погибнут: и ваши, и наши. Ты этого хочешь?
Она опять была права, сто раз права. Он опять от злости стукнул по столу.
— Эй, полегче, — насмешливо произнесла Стеф, — еще не хватало распугать молодежь твоей второй сущностью.
— Ты меня недооцениваешь. Я уже не тот новичок, с которым ты была знакома много лет назад.
— Знаю, знаю. Ты пометил не один десяток университетов. Но чтобы нам встретиться здесь? — она развела руками.
— Ты что за мной следила? — удивился он.
— Вот еще. Так слухи, рассказы знакомых, сплетни. А ты пользовался популярностью.
— А что мне оставалось делать, если моя любимая девушка меня бросила, — вызывающе посмотрел он на нее.- Вот я и оттачивал искусство обольщения, чтобы этого больше не произошло.
— А ты изменился, — сощурив глаза, произнесла Стеф.
— Да, я стал злее, — повторил он её слова и добавил: — и циничнее. И меня теперь не так легко унизить и обидеть. Только что теперь толку. Все не так плохо
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Он замолчал, крутя в руках пустой стакан. Стеф следила за его манипуляциями, думая, когда же он выскользнет из его рук и успеет ли она его подхватить.
- Ну, надо же было приехать именно сюда, — Алекс с силой поставил стакан на стол.- Ведь предлагали же мне другого подопечного. Нет, я выбрал Богдана.