Читать интересную книгу Козлы и орлы - Наталья Скороденко

Снова раздался жалобный стон.

– Мы не можем так это оставить! – не выдержала Инка и рванулась вперед. – Он, наверное, привязал Олега к батарее, засунул ему в рот кляп и пытает паяльником!

– Подожди! – дернула я за подобие юбки не в меру горячую подругу и прошипела: – Нужно убедиться, что Федотов один, и, чтобы припереть его, записать на диктофон все эти крики и стоны!

Как я уже говорила, сотовый у меня что надо. Диктофон в нем отменный, так что мне удалось сделать впечатляющую запись минут на семь.

Записала я уличающие Василия рулады как раз вовремя, все стихло, и у калитки раздались шаги.

Мы с Инкой отпрянули в разные стороны, как ошпаренные кошки, калитка распахнулась, и в торжественном свете луны перед нами предстал Василий. В правой руке он держал бутыль с мутным содержимым.

Сыщицкий опыт и интуиция одновременно подсказали нам с Инкой – колоть немедленно! Обменявшись условным знаком (наш знак – Виктория!), мы вскочили и с двух сторон надвинулись на Федотова. У того просто отвисла челюсть.

– Вы кто? – пискнул он.

– Ангелы смерти! – не отказала себе в эпатаже Чудновская.

Вася так и осел.

– Правда? – по-детски спросил он.

– Нет, Вася, не правда, – ответила я. – Но мы все знаем. Где он?

– Здесь… – безропотно ответил Федотов.

– Веди к нему немедленно! – велела я. Василий быстро отхлебнул из бутыли и немного окрепшим голосом спросил:

– Вас наняли, да?

– Да, и ты нас лично знаешь. Но об этом позже, веди! – приказала я твердо.

Шокированный, Василий повиновался и открыл калитку. По узкой дорожке мы последовали за ним и вошли в старый покосившийся деревянный дом. На всякий пожарный Инка прихватила стоявшую у двери оглоблю. Василий включил тусклую лампочку, и мы увидели деревянный коридорчик, в котором на вешалке висели разнообразные зипуны и телогрейки. Федотов взял с полки фонарик и жестом пригласил нас внутрь. Коридорчик вел в комнату с нехитрой мебелью – круглым столом, допотопным трехстворчатым шкафом и железной кроватью с шишечками на изголовье. Комнату освещала слабенькая лампочка под самодельным абажуром. Олега нигде видно не было.

Посреди комнаты на полу лежала домотканая дорожка, Вася отодвинул ее, и нашим взорам открылся люк в подпол. Инка ткнула меня в бок и выразительно сверкнула глазами. Оглоблю она держала наготове на манер штыка. Федотов же открыл проход и, кряхтя, начал спуск. Я, вздохнув, полезла за ним, Чудновская – за мной.

Василий осветил фонариком зашевелившуюся под каким-то тряпьем фигуру в углу. Я метнулась к узнику, но тут из-под покрывала показалась… огромная сонная волчья морда!

– ВОЛКИ!!! – почему-то решив, что здесь целая стая, заорала я и повернулась, чтобы взлететь по лестнице в комнату.

Но стремительный побег не удался. Потерявшая от ужаса всякую и без того сомнительную способность ориентироваться в пространстве, Инка сверзилась на меня, чуть не пришпилив оглоблей к полу, как гарпунят идущего на нерест вверх по порогам лосося.

– Ааа-а-а!!! – завопила она, увидев то же, что и я.

Я присоединилась к ней, и совместный вопль получился диким. Мы перешли в ультразвуковой диапазон, верхние ноты которого смогли бы оценить разве что летучие мыши.

Василий, онемев, смотрел на нас во все глаза. Волк попятился, залез под тряпки и завыл. Какофония продолжалась довольно долго, пока Инка не начала сипнуть. Тут я тоже почувствовала дискомфорт в глотке и обрела способность здраво мыслить. Волк не нападал! Он, наоборот, спрятался от нас и выл явно от ужаса. А Василий просто-напросто закрыл уши ладонями и зажмурился.

– Инка, заткнись! – пихнула я подругу локтем. – Волк не кусает, Вася не нападает! Чего орем?

Инесса заткнулась и посмотрела на Федотова. Тот стоял, имитируя трех буддистских обезьянок в одном лице – за неимением еще двух пар рук, ладонями он зажал только уши, но глаза плотно зажмурил, а губы стиснул в ниточку. Уроненный им фонарь удачно воткнулся в небольшой стожок соломы и освещал почти весь подвал. Волк под тряпкой жалобно подвывал и дрожал крупной дрожью.

– Вася! Очнись! – окликнула его я. Реакции не последовало. Пришлось встать, подойти и потрясти его за плечи. Вероятно, потрясения сегодняшнего вечера совсем выбили бедного Федотова из колеи, потому что он почему-то спросил:

– Вы испугались, что он такой большой, да? – И взмолился: – Отпустите нас с Гардиком, а!

– Вась, очнись, это же мы – Котова и Чудновская, Насти твоей подружки! Мы розыск ведем, загримировались вот… – Я сдернула парик. – Ну, узнал?

– Так ты – Наташка?! – радостно воскликнул Вася. – А эта Зена, королева воинов, Инесска?! Значит, я все вам смогу объяснить, и вы не выдадите нас с Гардиком!

– Каким Гардиком? Волком твоим, что ли? – недружелюбно поинтересовалась обиженная сравнением с Зеной Инка.

– Он не волк, – обиделся в свою очередь Василий. – Гард – волкособ! Он нежный и чуткий! И вообще болеет! А вы его напугали!

Немного пришедший в себя Федотов услышал, наконец, поскуливание и ринулся к Гардику. Залез чуть ли не с головой под тряпку, начал там что-то шептать животному на ухо и оглаживать его. Из-под тряпки вылезли уже оба.

Такого огромного и мохнатого волка я не видела в жизни! Волк, несущий Ивана Царевича и Елену Прекрасную на картине Васнецова, был по сравнению с ним сущим карапузом и недопеском. Но морда федотовского волкособа Гардика была совсем не хищной, а светилась неземной кротостью и наивностью.

– Вы же его ищете… Вас ведь Ксюха Скотникова наняла? – спросил Федотов.

Мы, не сговариваясь, отрицательно помотали головами.

– Так кто же? Сам Скотников, что ли? – продолжал кидаться незнакомыми неблагозвучными фамилиями Василий.

– Да не знаем мы никаких Скотниковых! – не выдержала я.

– Так кто вам поручил Гарда искать? – настойчиво тупил Федотов.

– Мы вообще не его ищем, а Олега Звягинцева, – решила не играть в кошки-мышки я. – И если ты к этому делу причастен, колись живо! А не то мало того, что мы Гардика твоего неведомым Скотниковым сдадим, тебя еще и в тюрьму посадят! Похищение людей, знаешь ли, дело нешуточное!

Василий оторопело захлопал глазами. Не похоже было, чтобы он вообще был в курсе дела.

– Из-за Настениного жениха сыр-бор, что ли? – ошеломленно спросил он. – Он что, пропал?

– Из-за него самого! И ты – подозреваемый номер один.

– Я?! – совершенно обалдел Василий.

Вряд ли он играл, но в сыскном деле главное – факты, железобетонное алиби, полные и исчерпывающие доказательства непричастности! А то, знаете ли, бывают случаи, когда для спасения собственной шкуры простоватые на вид преступники достигают таких запредельных высот актерского мастерства, что и Страсбургские суды ведутся.

– А кто, как не ты? Вечером третьего дня на машине такой же марки и цвета, как у тебя, похитили Звягинцева. Ты, как бывший жених Насти, настроен к нему был крайне враждебно, свадьбы не желал, неоднократно расточал угрозы в адрес вышеупомянутого Звягинцева, на что имеются доказательства. И что самое интересное, отсутствовал дома тем самым вечером, и даже ночью! – напористо перечислила я улики.

Видимо, слишком напористо, потому сто нервный нежный Гардик опять начал скулить, пятиться и жаться к Василию.

– Не пугайте собаку! – запереживал Федотов. – Он вообще спать должен! Я ему две бутылки «Кота-баюна» споил. А козла этого, Звягинцева, я не крал! Я вообще ни сном ни духом! – возмущенно заявил он.

– Твои слова – пустое место! – заметила Инка. – Ты докажи, а то, знаешь ли, все против тебя. Похищение человека – расстрельная статья. Настя заявление подала, милиция все одно на тебя выйдет, так что если есть что предъявить – говори сейчас!

Василий засопел.

– Хлыста этого я ненавижу, правда! Он мне всю жизнь сломал, а главное, не верю я ему, не верю, что он Настю любит! Грозил, морду набить хотел, но похищать… И в мыслях не было. Но не хочу, чтоб она знала, где я был той ночью!

– Слушай, если ты у девушки был или еще что, мы ей ничего не скажем! – пообещала я.

– Какой там девушки! – досадливо махнул рукой Василий. – Но стопудовое алиби у меня действительно есть… – Тут Федотова прорвало: – Вы не подумайте, я не алкаш какой-то! – воскликнул он. – Начал этим делом злоупотреблять только после того, как Настя меня бросила. Для меня это конец света! Жизни без нее не представляю… Все хотел Олегу этому у нее на глазах навешать от души, чтоб она увидела, как сильно я ее люблю, и вернулась ко мне. Но решиться никак не мог. Вот и распалял себя спиртным. Глупо, конечно… А позавчера вечером так «дораспалялся», что меня в вытрезвитель забрали. Там я до утра и «отдыхал».

– Вась, ты имей в виду, это легко проверить! Где дело было? – пригрозила я.

– В центре… Да проверяйте сколько влезет, – равнодушно ответил Василий. – Только Гардика не выдавайте!

Инка тем временем уже давно подобралась к волкособу и упоенно его гладила. Он преданно лизал ей лицо.