– Я жрец бога Атона Мерира, именем бога моего заявляю тебе жрец Амона – ты неверно истолковал волю божества!
– Неверно?! – вскипел жрец Амона-Ра. – И это ты смеешь говорить верховному жрецу, посвященному в древние тайны? Ты предатель и распутник, изгнанный из состава жрецов Амона-Ра с позором!
– Меня изгнали за то, что я был просветлен моим владыкой фараоном Эхнатоном первым слугой Атона. Вы жрецы Амона-Ра не желаете свидетельствовать истину, и ваши уста извергают ложь! Вы не хотите терять своих доходов и богатств и в целях личной наживы сохраняете культ Амона в ущерб Атону, культ которого проводиться в Египте по воле нашего фараона.
– Наши богатства принадлежат не нам, скромным слугам богатства, но самому Амону-Ра! И не тебе считать то, что даровано храмам Его святейшеством и его божественными предками.
Эхнатон наконец также заговорил:
– Вы жрецы Амона-Ра не хотите меня понять. В молодости блуждая в пустыне где я заблудился, потеряв свою свиту, ко мне пришел Атон, и окутал меня своим божественным светом. Он сказал, что он единственный великий бог Египта.
– Ты ошибаешься, о царь! – бесстрашно произнес старый жрец. – Амон более велик, чем Атон.
– Там в пустыне, жрец, воздухом жизни был воздух нагретый солнцем. И солнце это Атон! Бог оставил вот эти следы на моем лице сделав его безобразным в память о своем милосердии. Атон открыл мой рот, чтобы я мог говорить! И я предал тебе его волю. Так почему ты упорствуешь?
– Я упорствую в истине, фараон. Так повелел мне великий Амон-Ра. Упорствовать и свидетельствовать истину до самой смерти! Культ же бога Атона пришел в Египет из Сирии, и он тождественен с культом сирийского бога Адона. И в нашей стране он прижился как один из богов, в Гелиополе, и его имя преобразовалось из Адона в Атон. Но разве можно сравнить его с великим богом Амоном-Ра? Подумай об этом, фараон! Ты ошибаешься и твоя ошибка дорого будет стоить Египту.
– Ты снова меня не понял, жрец! Атон не может спорить с Амоном или с другим богом Египта. Атон – единственной бог мира, а не только Гелиополя или Египта. Атон создал небеса, чтобы сиять на них. И он ежедневно взирает на все, что создал!
– Ты отбираешь земли и доходы у храмов – достойно ли это повелителя Египта? – продолжил жрец свои обвинения в адрес фараона. – Ты даешь большие подарки только культу Атона. И храмы в честь него растут. И строиться новый город Ахетатон и поговаривают, что именно туда намерен ты переместить свою ставку и столицу государства. Это так?
– Да! Ахетатон станет новой столицей царства Египетского. Этот вопрос уже решен. И не смей мне возражать жрец. Я хорошо знаю все ваши уловки! Меня не так просто провести как мальчишку! В Ахетатоне нет и не будет жадных жрецов набивающих подвалы своих храмов золотом и ценными предметами! Та будет новый центр нового Египта!
– Но этим ты можешь вызвать не только недовольство, но проклятие Амона-Ра! – не унимался жрец.
– Государь это угроза! – Мерира повернул свое лицо к владыке. – Они осмеливаются угрожать тебе! А что будет с нами твоими верными слугами и слугами Атона? Разве не ты правишь Египтом, а жрецы Амона-Ра?
– Не сбивай государя, мерзкий предатель! В моих словах не было угрозы Его святейшеству! Я только изложил волю Божества!
Фараон Эхнатон поднял вверх свою худую руку, требуя тишины. Все затаили дыхание. По лицу фараона пробежала судорога – а это был верный признак того, что он впадает в гнев.
– Я выслушал твои слова, верховный жрец храма Амона-Ра! Я приму решение!
– Но не медли, фараон! Боги ждут от тебя дел угодных им!
– Боги или вы? – Эхнатон вскочил с трона. – С каких же пор ты стал единственным толкователем воли богов?
– С тех самых пор как они стали отворачиваться от тебя, фараон, – смело ответил верховный жрец Амона-Ра.
Он повернулся к своим спутникам и сделал им знак уходить. Жрецы Амона-Ра поклонились и гордо удалились из зала.
Фараон был вне себя от злости, но еще один придворный по имени Эйе склонившись к нему, проговорил:
– Умерь свой гнев, повелитель. Скоро мы возьмемся за них всерьез. Лучше послушай, что привез тебе посланник от деда твоего почтенного Иуйя. Сядь на трон, государь. Подданные смотрят на тебя.
Эхнатон внимательно осмотрел присутствующих на его приеме, и взгляд его остановился на Нехези.
Молодой писец, увидев внимание владыки, пал ниц.
– Вот этот юноша? – спросил фараон у Эйе.
– Да, владыка. Мне доложили, что это он.
– Подведи его ко мне!
Фараон снова сел на трон. Эйе подошел к Нехези. Юноша тогда впервые увидел этого известного чиновника, что уже тогда оказывал на политику Египта такое влияние, благодаря тому, что он был отцом царицы Нефертити. Он был среднего роста и худощавого крепкого сложения. Тогда ему было уже за 40 лет и он занимал высокую придворную должность смотрителя лошади фараона. То есть ему были подчинены все конюшни фараона и сотни слуг и колесничих.
– Его святейшество желает говорить с тобой.
– Я прибыл ко двору Его святейшества с посланием от почтенного Иуйя из нового города Ахетатон.
– Пойдем. Владыка готов тебя слушать.
Молодой писец приблизился к трону и снова пал ниц, поцеловав пол и самых ног фараона.
– Встань, – повелел фараон. – Ты прибыл из Ахетатона?
– Да, владыка. У меня послание от почтенного Иуйя.
Эйе протянул фараону свиток папируса, взятый у Нехези. Тот принял его и развернул для чтения.
"Владыка!
Посылаю к тебе своего писца по имени Нехези. Он проявил небывалые для его возраста способности к сочинению священных текстов.
Приблизь к себе этого юношу и дай ему хорошую должность при твоем дворе. Тебе скоро понадобятся умные и преданные твоему делу люди.
Он верит в единого бога Атона и понимает все козни жрецов Амона-Ра и они не сумеют его обмануть.
Твой город строиться с небывалой быстротой и старанием. Скоро можно будет оживить город, перенеся туда твою столицу…"
Прочитав послание, Эхнатон снова посмотрел на юношу.
– Иуйя пишет мне, что ты настоящий клад для моего двора. Мастерски владеешь письмом и неплохо сочиняешь гимны. Да еще верный сын Атона. Такие придворные мне нужны. Что за должность была у тебя при моем деде?
– Я был писцом господина Иуйя.
– И все?
– Да, владыка.
– Мы наградим тебя большими почестями, Нехези. Но я хочу убедиться, что ты действительно знаешь гимны в честь Атона. Можешь прочесть что-то по памяти?
Эйе начал читать гимн по памяти:
Когда ты сияешь с восточного горизонта,
Ты наполняешь всю землю своей красотой.
Когда ты тонешь за западным краем небес,
Земля, покрытая мраком, словно объятая смертью.
Фараон был доволен, и суровость с его лица сразу же слетела.
– Я возьму тебя ко двору, Нехези. Эйе, ты жаловался что умных людей у тебя не хватает. Вот тебе подарок от моего деда Йуйя. Возьми этого молодого человека в свою свиту.
– Буду рад принять его, о, владыка, – покорно склонил голову Эйе.
– Меритенса! – позвал фараон.
– Да, владыка, – вперед снова выступил церемониймейстер.
– Пусть писцы запишут, что Нехези получает должность писца при моем чиновнике Эйе. Отныне ему дано право бывать при дворе и право состоять в моей свите.
Нехези снова повалился в ноги фараону и снова поцеловал прах у его сандалий.
– Меритенса! Еще одно! Запиши, что Нехези отныне даруется привилегия целовать не прах у моих ног, но кончик моей сандалии!
Придворные, услышав это, зашептались. Незнакомому юноше была оказана громадная честь.
Нехези получил разрешение отойти от трона фараона и вернуться на свое место в зале.
Хоремхеб поздравил Нехези с высокой милостью.
– Я же тебе говорил, господин, что тебя ждет высокий жребий, – прошептал офицер.
– Я сам не ожидал такого.
Прием у Эхнатона продолжался…
Нехези и его правнуки. 1283 год до новой эры
Фивы
– Это правда, дедушка? – удивленно произнес Яхотеп. – Тебя вознесли столь высоко после первой же встречи?
– Да, Яхотеп. С того самого дня началась моя придворная служба. Я стал служить при смотрителе лошади фараона Эйе писцом и жил при дворе. Мне были выделены соответствующие этому рангу покои. Эйе подарил мне пять молодых рабынь и троих телохранителей нубийцев. Правда, они были при мне недолго. Нубийцев вскоре забрали для государственных нужд, а от рабынь я отказался сам.
– А что он был за владыка, этот враг из Ахетатона? – спросил Бата.
– Эхнатон был властным и жестоким фараоном, но умел награждать за верность. Тогда фараон постоянно торопил своих приближенных в деле постройки нового города. Царский архитектор Бек был послан к первым порогам за камнем которого не хватало для строительства храмов нового города. И эти послания возил в Ахетатон я. Мне давал поручения Эйе. Но однажды меня вызвал к себе сам фараон. Тогда повелитель Верхнего и Нижнего Египта составил новое повеление резко увеличить количество рабочих, что трудились на строительстве города. Фараон напутствовал его так…