Согласно глобальному замыслу нацистов, править миром должна была превосходящая все другие народы раса господ. И в замышляемом Гитлером храме совершенства не оставалось места для слабых, неизлечимо больных и умственно неполноценных пациентов. Конечно, если бы настоятель такого храма потребовал, чтобы сами нацисты соответствовали тем качествам, которые они установили для других, то немногие из их руководителей получили бы туда доступ. Сутулый Гитлер перенес болезнь Паркинсона; Геринг страдал патологической полнотой и наркотической зависимостью (Геринг, ас-истребитель Первой мировой войны, был тяжело ранен во время «пивного путча» в 1923 г., после чего, страдая от невыносимых болей, пристрастился к морфию и набрал лишний вес. – Ред.); Геббельс, проповедовавший доктрину Ницше о физическом совершенстве, обладал внешностью гномоподобного карлика (однако пользовался большой популярностью у женщин, не забывал и свою жену, родившую ему шестеро детей. – Ред.) с деформированными стопами; Гиммлер, лишившись своего пенсне, не смог бы увидеть ничего дальше своего хищного носа; Рудольф Гесс постоянно балансировал между откровенным безумием и помрачением рассудка; символ военной мощи Германии Кейтель (в 1938–1945 гг. начштаба Верховного главнокомандования) при ходьбе не мог согнуть ног; начальник штаба оперативного руководства Верховного главнокомандования вермахта (ОКБ) Йодль страдал хроническим люмбаго и т. д. Тем не менее, поскольку эйнзатцгруппы были призваны сделать мир более совершенным, для них не составляло проблемы опустошать больницы и дома для умалишенных. Ведь они занимали ценные здания, которые в дальнейшем могли быть приспособлены для более важных целей. А в соответствии с приказом фюрера, или, как его принято сейчас называть, директивой на уничтожение, все лица, страдающие заболеваниями рассудка, подлежали уничтожению.
Такая ссылка часто оказывалась очень кстати. В окрестностях расположенного в центральной части Украины города Полтавы одна из зондеркоманд прибыла на ферму, где работали умственно отсталые пациенты. Начальник немецкого офицерского госпиталя, расположенного в городе, обратился к ее начальнику с просьбой взять на той ферме молоко для своих пациентов. Заведующий же фермой подсчитал, что количество коров на ферме обеспечивает потребности лишь его пациентов. Но командир зондеркоманды оказался на высоте. Если возможности не соответствуют потребностям, то следует снизить сами потребности. Он рапортовал: «Выход из возникшего затруднительного положения был найден. Было принято решение о казни 565 неизлечимых пациентов в течение нескольких последующих дней. Их изъяли с фермы под предлогом перевода в другую, лучшую больницу, находившуюся в Харькове».
В Юго-Восточной Латвии представителями эйнзатцгруппы была совершена небольшая ошибка: вместе с 40 умственно неполноценными детьми они казнили 20 здоровых малышей, которые были временно помещены в больницу для умственно неполноценных.
Командир зондеркоманды рапортовал: «22 августа 1941 г. умственно неполноценные пациенты из психиатрической больницы города Даугавпилса, примерно 700 взрослых и 60 детей, были расстреляны в небольшом селении Аглон. Среди казненных было 20 здоровых детей, которых временно перевели в больницу из детского дома».
«Неполноценные азиаты» были еще одной категорией, предназначенной для ликвидации эйнзатцгруппами. Это определение можно было толковать как угодно широко. Руководители эйнзатцгрупп и эйнзатцкоманд были уполномочены осуществлять казни таких лиц по своему усмотрению. Ни разу не было оспорено ни одного факта казни лиц, попавших под это определение. И еще меньше препятствий было перед проведением массовых казней людей, представлявших собой «асоциальные элементы, политически неблагонадежных лиц, расово и умственно неполноценных».
Случилось так, что весной 1941 г., когда мир замер в ожидании очередных реальных воплощений провозглашенной Гитлером политики геноцида и убийств, подчиненные Эйхмана были собраны для инструктажа и обучения в самом грандиозном проекте откровенной демонстрации ненависти, зафиксированном в анналах истории. Местом подготовки и дислокации рядового состава, набранного из подразделений СС и полиции, стали казармы пограничных войск в Прече, в Саксонии, а также в приграничных городках Дёбене и Шмидеберге. Инструктаж и обучение длились всего три или четыре недели и почти полностью ограничивались упражнениями в стрельбе вперемешку с лекциями о необходимости истребления «недочеловеков», попадавших под действие параграфов приказа фюрера.
Несмотря на то, что Эйхман контролировал деятельность всей машины по уничтожению евреев, он почувствовал необходимость проявить себя, непосредственно участвуя в убийствах евреев. Поэтому он обратился к руководству с рапортом о направлении в район непосредственной деятельности эйнзатцгрупп. Однако Гиммлер и Гейдрих знали о его талантах управленца и оставили его в мозговом центре, в группе IV В4. Пытаясь оправдаться, уйдя от обвинения в продемонстрированном им стремлении принять участие в физическом истреблении евреев, Эйхман заявил на суде: «В то время я считал, что эйнзатцгруппы будут представлять собой армейские подразделения на Восточном фронте, поэтому я проявил искреннее желание взять на себя такую работу и возглавить одну из групп. Я был очень разочарован, когда моего имени не оказалось в списках». Но Эйхману никогда не было необходимости предполагать что-то о том, что творилось в нацистском аппарате, если дело касалось еврейского вопроса. Он считался непревзойденным специалистом по евреям. Эйхман хорошо представлял себе тот факт, что личный состав эйнзатцгрупп набирался из подразделений полиции, которые не имели соответствующей военной подготовки и, следовательно, не могли быть использованы в боях на Восточном фронте. (В пехоте (рядовые) могли. – Ред.)
Эйхман признал, что во время оглашения последних указаний для эйнзатцгрупп он присутствовал в Берлине (в здании кинотеатра). На суде он пытался оправдать свое присутствие на том совещании как несущественное, заявив, что сидел «в задних рядах». Но как раз то, участвовал ли он в мероприятии, сидя в президиуме, или находился в задних рядах, было несущественно. Ведь он, несомненно, был дирижером всего процесса. Именно Эйхман снабжал Гейдриха и Штрекенбаха (начальника I группы РСХА, занимавшегося кадровыми вопросами), к которым поступали запросы от офицеров из подчиненных подразделений, данными о районах на востоке, наиболее плотно заселенных евреями, о местных обычаях, лицах, которые наиболее вероятно пойдут на сотрудничество, методах подхода, а также другой информацией, которую он успел собрать за долгие годы работы в качестве «специалиста по еврейскому вопросу».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});