– Она принадлежит мне! – закричал другой. – Разве не я захватил ее? Она пойдет со мной к крепости Моака.
– Никогда! – настаивал первый. – Она Лууда. Я отведу ее к Лууду, а тот, кто против, ощутит остроту моего меча на своей голове! – Последнее слово он выкрикнул особенно громко.
– Пошли, достаточно споров, – сказал на это один из окружавших, который, казалось, обладал властью над другими. – Она поймана на полях Лууда – она пойдет к Лууду.
– Ее обнаружили на полях Моака, в нескольких шагах от крепости Моака,
– продолжал спорить тот, кто пытался доказать, что она принадлежит Моаку.
– Ты слышал, что сказал Волах? – воскликнул его собеседник. – Будет так, как он сказал!
– Нет, до тех пор, пока у меня в руках меч, я не отступлю – ответил первый. – Лучше я разрублю ее пополам и отнесу свою половину к Моаку, а оставшаяся часть пусть достанется Лууду. – И он положил руку на рукоять меча с угрожающим жестом. Но прежде чем он успел его вытащить, воин Лууда выхватил свой и с силой ударил своего противника по голове. Немедленно большая круглая голова лопнула, как большой надувной воздушный шарик, и сероватое полужидкое вещество брызнуло из нее. Маленькие глазки, по-видимому, лишенные век, продолжали таращиться, сфинктерная мышца открывала и закрывала рот, затем голова свалилась на землю. Тело мгновение стояло неподвижно, затем медленно, вяло и бесцельно двинулось прочь, пока остальные не схватили его за руки.
Одна из двух голов, отбежавших в сторону, теперь приблизилась.
– Этот рикор принадлежит Моаку, – сказала она. – Я из крепости Моака. Я забираю его. – И без дальнейших рассуждений начала карабкаться вверх по безголовому телу, используя свои шесть коротких паучьих ножек и две крепкие клешни земных раков, только росшие с одной стороны. Тело в это время стояло в абсолютном равнодушии, руки его безвольно свисали по сторонам. Голова вскарабкалась на плечи и уселась в кожаный воротник, который скрыл ее клешни и лапы. Тело немедленно проявило признаки разумного оживления. Оно подняло руки и принялось поправлять воротник, затем взяло голову в ладони и устроило ее поудобнее.
Теперь, когда оно двигалось, его движения не казались бесцельными, напротив, шаги были твердыми и направленными к определенной цели. Девушка следила за этими превращениями с растущим удивлением. Вслед за тем, поскольку, никто из людей Моака не претендовал больше на нее, ее повели к ближайшей крепости. Несколько человек сопровождали ее, один из них нес в руках свободную голову, которая, разговаривала с головой, что сидела у него на плечах. Тара из Гелиума содрогнулась… Это было ужасно! Все, что она видела в этих отвратительных существах, было ужасно! И теперь она пленница, полностью в их власти! О, тень ее первого предка! Чем она заслужила такую судьбу?
У стены, окружавшей крепость, существа подождали, пока один из них открыл ворота, затем прошли через них в огороженное пространство, которое, к ужасу девушки, было заполнено безголовыми телами. Создание, несшее голову, положило свою ношу на землю. Голова немедленно побежала к ближайшему безголовому телу. Несколько таких тел тупо бродили взад и вперед, и лишь одно лежало неподвижно. Это было женское тело. Голова взобралась на него, доползла до плеч и уселась между ними. Тело сразу встало. Другой сопровождающий подал доспехи и кожаный воротник, снятые с тела, которое прежде увенчивала эта голова. Новое тело унаследовало одежду, а его руки принялись надевать и поправлять ее. Создание было вновь таким же, как и перед тем, как Тара вонзила свой кинжал ему в грудь. Было только одно различие: до этого оно было мужчиной, а теперь стало женщиной. Казалось, однако, что голове это безразлично. В самом деле, Тара из Гелиума заметила во время бегства и борьбы, что половые различия не имели особого значения для ее преследователей. Они все как мужчины, так и женщины, обнажали оружие в момент ссоры.
У девушки, однако, было мало времени для дальнейших размышлений и наблюдений, так как отвратительное создание, командовавшее остальными, приказало им вернуться на поле, а само повело девушку в крепость. Они оказались в помещении в десять футов шириной и двадцать длиной. В одном углу его была лестница на верхний этаж, в другом – такая же лестница, которая вела вниз. Комната, находившаяся на одном уровне с землей, была ярко освещена: свет проходил через окна и шел из внутреннего двора в центре крепости. Стены этого внутреннего двора были выложены гладкими белыми изразцами, и все внутреннее помещение наполнялось ослепительным светом. Это объясняло девушке назначение стеклянных призм, которыми была покрыта внешняя поверхность крепостей. Лестницы сами по себе наводили на размышления, так как повсеместно в барсумской архитектуре для сообщения между разными этажами используются наклонные плоскости, и только в таких отдаленных районах, по-видимому, сохранились лестницы как наследие древних веков.
Сопровождающий повел Тару из Гелиума. Они спускались ниже и ниже, проходя через комнаты, освещенные тем же способом. Им все время встречались другие существа, шедшие в разных направлениях. Многие из них останавливались, оглядывали девушку и расспрашивали ее проводника.
– Я ничего не знаю. Она найдена в полях – там я и схватил ее, причем она убила двух рикоров, а я – воина Моака, теперь я веду ее к Лууду, которому она принадлежит. Дело Лууда решать – что делать с ней, – так он отвечал любопытным.
Наконец они достигли комнаты, из которой шел длинный и круглый туннель. Они вступили в него. Туннель был около семи футов в диаметре, на дне его была дорога. На протяжении ста футов он был выложен такими же изразцами и хорошо освещен отраженным светом со двора. Дальше он был выложен камнями разной формы и вида, аккуратно вырубленными, – прекрасная мозаика без рисунка. От туннеля отходили ответвления, с ними пересекались другие туннели, где и встречались отверстия не более фута в диаметре – все они находились на уровне пола. Над каждым таким маленьким отверстием были нарисованы различные гербы, тогда как на стенах больших туннелей на всех пересечения заметны были какие-то иероглифы. Девушка не могла прочесть их, хотя и предположила, что это названия туннелей или указатели пути. Она пыталась распознать их, однако значки были ей не знакомы. Это показалось ей странным, так как хотя письменность у многочисленных народностей Барсума различна, в ней встречается много общих знаков и слов.
Вначале она пыталась разговаривать со своим конвоиром, но он не был склонен беседовать с ней, и она прекратила свои попытки. Но она заметила, что он не оскорблял ее и вообще не был с нею грубым. То обстоятельство, что она своим кинжалом уничтожила два тела, казалось, не вызвало вражды или жажды мести у этих голов, увенчивающих тела, – даже у той, чье тело она убила. Она не пыталась понять этого, так как не могла разобраться в странных отношениях между головами и телами. До сих пор их обращение с нею не давало ей повода для опасений. Возможно, ей в конце концов повезло, и эти странные существа не только не причинят ей вреда, но и помогут добраться до Гелиума.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});