Сержи еще какое‑то время покумекал, а потом махнул рукой на так и не оформившиеся опасения, после чего пошел к Валеку, засевшему со своими записями в углу.
— Понимаешь, я ведь уже много раз думал над этой штукой… — Сказал не поднимающий головы Валек подошедшему эльфу. Что называется, «я старосту узнаю по походке», очень уж тяжелой для темного эльфа. — И даже кое–чего сумел найти в том году в библиотеке… Это Теневласый все свои записи уничтожил, а для других, порой, это был единственный шанс доказать, что у них хоть что‑то получилось, поэтому большая часть процесса мне ясна, по крайней мере те этапы, что касаются подготовки черепа и схема пентаграммы душ.
— Уже немало. — Кивнул Сержи, присаживаясь рядом и заглядывая в некромантские каракули. И кто сказал, что все записи мага должны быть в идеальном порядке? Инструкция по элементарной безопасности, обязательная для изучения всеми без исключения студентами на первом курсе? Возможно. Но Валек ее не читал. Совершенно точно. И как он сдал по ней зачет, так и осталось тайной за семью магическими печатями.
— А вот каким образом дух проникает в кость и там наглухо запечатывается — я так и не понял. — С грустью закончил Валек, захлопывая конспект.
— Точного рецепта и я не знаю, — ответил Сержи, — но я бы предложил начать с общей теории захвата и консервации духов. Теневласый был в этом большим специалистом. Помнится, я даже читал кое–чего из его ранних трудов…
— Дорого бы я дал, чтобы покопаться в твоей библиотеке… — Хмыкнул Валек. — Подозреваю, она побогаче Академической…
— Не сказал бы. Скорее, более узконаправленная. К сожалению, от нее мало что осталось — когда впопыхах делают ноги, то с собой хватают только самое ценное и необходимое. Книги и так составляли половину того, что удалось унести, но всю библиотеку спасти было нереально.
— Грустно все это…
— Грустно. Поэтому давай сосредоточимся на «Болтливом Йурике» — уж это‑то нас точно развлечет… А про книги мы еще поговорим. Кстати, про записи… Я ужа давно хочу тебя спросить — некромантия ведь точная наука, где аккуратность — превыше всего. Как ты ухитряешься хоть кого‑то поднимать с таким беспорядком в конспектах и вещах? У тебя ведь амулеты и обереги свалены всегда в кучу, а поверх конспекта всегда лежит бутерброд… — У Сержи — вечного поборника порядка везде и во всем, приемы Валека порой вызывали нервный тик. Темный эльф очень хорошо представлял себе последствия неправильного расположения амулетов, или неправильного прочтения заклятия. А ведь существенным является даже темп произнесения — запнёшься на секунду, разбирая слово под жирным пятном, и вот уже не ты поднимаешь, а тебя. Тем не менее, Валек упорно игнорировал все существующие правила, и при этом успешно продвигался к глубинам этой непростой и опасной науки.
— Как‑как… Получается же как‑то…
— Ясно… А как ты вообще своего первого покойника поднял?
— Да чтоб я знал… Мне до сих пор кажется, что он сам поднялся…
— И попытался дать деру… — Добавила Салли, не одобрявшая некромантии. — Чувствовал, небось, какая судьба его ждет в руках этого горе–экспериментатора…
Незаметно летели часы, за окном уже сгущались сумерки. Отщепенцы занимались своими делами, изредка бросая косые взгляды в сторону двери. Или прислушиваясь к звукам снаружи. Непредвиденные обстоятельства не внесли сумятицы в их размеренный быт, а лишь немного подкорректировали график дежурств по кухне и распорядок самостоятельных занятий. Сержи с Валеком могли спокойно разбираться со своими заклятьями — их познания для программы третьего курса были практически не нужны, ибо практикумов по проклятиям и темпестологии в расписании не предвиделось. Салли и Дуча слушали наставления Струка по сопромагу, временами отвлекая Хлииса от занятий с Голаном. Голан пытался объяснить ящеру, а заодно и светлым эльфам суть некоторых гномьих рун земли, что значительно выходило за рамки Академической программы. Потом эльфы ушли грохотать кастрюлями на кухню, а Голан как‑то по–особому стал поглядывать то в сторону первых звезд, то в сторону Дучи. Одним словом, все как всегда…
Грабители вернулись где‑то за час до полуночи. По их внешнему виду нельзя было сказать, успешно ли прошла операция. Даже Тридрилл, лучившийся, обычно, от гордости после очередной залихватской проделки, выглядел задумчивым.
— Только не говорите, что на Закатной улице опять кого‑то убили… — Вздохнул Сержи, увидев лица вошедших. Без особой, впрочем, надежды.
— Убили. — Подтвердил Тридрилл. — мы потому, собственно, и задержались. Хотелось взглянуть на труп поближе…
— Насмотришься еще… — Хмыкнул Лоувель. — Сегодня в морге и насмотришься… А как основная задача? — Эльф ерничал, потому что его на дело сегодня не взяли, поручив взамен наряд по кухне.
— Сделали… — Гремлин достал из‑за пазухи медальон и покрутил им в воздухе. — Собственно, благодаря трупу и сделали. Объект увидел столпотворение, сунулся, и, пока любовался на жертву, я его и обработал. Как ребенка, если честно. Ощущение собственной безопасности изрядно притупляет бдительность, так что по этому вопросу все сделано в лучшем виде.
— А что тогда вас так смутило? Труп? — Уточнила Налинна.
— Да, труп. — Кивнул Гремлин, а потом еще раз кивнул, уже в сторону гномов. — Ребята правильно все описали — множество совершенно непонятных символов, лишенных магии и какого‑то смысла… Странно все это… Порядок в этот раз был другой, но общий эффект — тот же. Возможно, какие‑то символы добавились… не знаю… такое ощущение, что неведомый художник пытался взять количеством…
— Да на нем места живого не было… — Сплюнул Друххук.
— Такими темпами Закатная улица скоро совсем опустеет… — пробормотала Салли. — Сначала этот градобой, а теперь вот художник какой‑то выискался… по живому мясу…
— Кстати, а магистрат нашел, откуда этот градобой тогда взялся? — задала Дуча вполне себе риторический вопрос. По спинам отщепенцев прошел вполне ощутимый холодок. Их этот вопрос тоже интересовал, но чисто теоретически. И о нем благополучно забыли, уверовав, что построенные по линеечке советником Родшином магистры будут землю рыть, но до истоков этого дела докопаются. Не докопались.
— Думаете, у этих событий может быть один источник? — Задала Салли общий вопрос.
— Нет. — Сержи покачал головой, но отнюдь не так легко, как хотелось бы. — Не эльфийский стиль. Да и руны, что вы вчера рисовали, были смешанные… не думаю, что это проделки тех же рук.
— Градобой был с–с–создан с помощью эльфийской магии, но это не значит, что на волю его выпус–с–скал эльф. — Рассудительно заметил Хлиис. — Ты же с–с–сам говорил, что выпус–с–стить его под с–с–силу практически кому–угодно, а с–с–сколько времени дух вампира дремал до этого в с–с–статуе — никому не извес–с–стно…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});