Читать интересную книгу Глаз Эвы - Карин Фоссум

– Нет. У нее были более благородные привычки. Она могла лишь изредка сюда заскочить, только чтобы опрокинуть рюмку коньяка, очень быстро, и тут же выскочить. Я думаю, у нее было мало свободного времени. Очень активная дамочка, шустрая такая.

– Парни, что ходили сюда, наверняка об этом говорили.

– Слухи про это убийство здесь в зале были – как коровья лепешка. Они все, как мухи, вились над ней – неделями. Люди все одинаковы.

Сейер соскользнул с табуретки.

– И теперь они больше не приходят?

– Да нет, заходят, но редко и уже не так, как раньше. Приходят все поодиночке. Выпьют по два пол-литра и уходят. Извините, – спохватился он, – я, наверное, должен был предложить вам выпить?

– Как-нибудь в другой раз. Может, как-нибудь зайду и тоже возьму пол-литра. А вы вкусно готовите?

– Заходите вечерком, попробуйте шницель Кордон-блю.

Сейер вышел за дверь и замер – яркий дневной свет ослепил его. Повар шел за ним.

– Полиция к нам приходила – после того, как умерла Дурбан. Эдакий английский денди с усами колечками вверх.

– Карлсен, – улыбнулся Сейер. – Он из Хокксунна.

– Ну, тогда ладно.

– А вы не обратили внимания, из них в тот вечер никто никуда не отлучался?

Ну, конечно, – ухмыльнулся повар. – Я ждал этого вопроса. Но теперь уже не вспомню. Они часто приходили, уходили, да к тому же полгода прошло. Иногда они заходили в «Семерку», потом возвращались, случалось, они ели в «Пекине» и пили в основном там. Эинарссону могло стукнуть в голову поехать за «Эгебертс»[13], я его не продаю. Но что касается конкретно того вечера, я не помню. Надеюсь, вы не в претензии.

– Спасибо, что поговорили со мной. Все равно было приятно познакомиться.

По дороге домой он остановился у магазинчика «FINA»[14]. Зашел внутрь и взял «Дагбладет» со стойки у кассы. За прилавком стояла хорошенькая светловолосая девушка с кудряшками. Пухлое личико, круглые золотистые щечки, похожие на свежеиспеченные булочки. Но ей явно было не больше семнадцати, поэтому все чувства, кроме чисто отеческих, он в себе подавил.

– Какой красивый на вас костюм, – сказал он. – У меня похожий дома, в гараже.

– Да? – удивленно улыбнулась она. – А вы не знаете, они бывают детских размеров?

– Господи, понятия не имею!

– А вы можете у кого-нибудь спросить?

– Конечно, сейчас позвоню.

Он кивнул и раскрыл газету, пока она набирала номер. Ему нравилось, как пахнет в магазинах «FINA», смесью масла и сладкого шоколада, табака и бензина.

– Самый маленький размер на десять лет. Стоит двести двадцать пять крон.

– Не могли бы вы заказать такой для меня? Самый маленький. Он, наверное, будет еще великоват, но дети же растут.

Она кивнула, он положил кредитку на прилавок, поблагодарил ее, заплатил за газету и вышел. Когда приехал домой, достал из морозильника упаковку сметанной каши. Это была готовая каша фирмы «Tine», но все равно жутко вкусная. Он не особо умел готовить, готовила всегда Элисе. А сейчас ему было все равно. Раньше, когда он бывал голоден, он ощущал раздражающее посасывание под ложечкой, смешанное с чудесным предвкушением того, что там у Элисе в кастрюльках. Сейчас голод был похож на заливающегося лаем пса, и, когда он становился нестерпим, Сейер словно бы кидал ему собачью галету. Но вот посуду он мыл просто замечательно. Каждый день в течение более чем двадцати лет их брака он мыл посуду. Он сел за кухонный стол и принялся медленно есть кашу, запивая ее соком. Мысли перескакивали с одного на другое, пока, наконец, не задержались на Эве Магнус. Он поискал в голове какой-нибудь повод навестить ее снова, но не нашел. Дочка ее была, наверное, одних лет с Яном Хенри. А муж ее бросил и наверняка вообще никогда не встречался с Майей Дурбан. Но он, конечно, был о ней наслышан. Сейер знал, что девочка два раза в месяц по выходным бывает у отца, значит, вероятнее всего, он живет не так далеко отсюда. Он попытался вспомнить, как зовут бывшего мужа Эвы, но так и не смог. Что ж это можно выяснить. Просто так, на всякий случай – кто знает? Еще одно имя в списке. А времени у него достаточно.

Он доел, вымыл тарелку под краном и подошел к телефону. Позвонил в аэроклуб и записался на прыжки в субботу, если только не будет сильного ветра – ветер он просто не переносил. Потом открыл телефонную книгу на фамилии «Магнус» и медленно повел пальцем по списку имен сверху вниз. И как только увидел, сразу же вспомнил: Юстейн Магнус, дипломированный инженер. Адрес: Лилле Фрюденлюнн. Он снова пошел на кухню, сварил себе в кофейной машине большую чашку кофе и уселся в кресло в гостиной. Тут же появился Кольберг и положил голову ему на ноги. Сейер открыл газету и где-то на середине статьи, автор которой зажигательно агитировал за вступление в Евросоюз, заснул.

***

Эмма вернулась, и это принесло Эве облегчение. Эва просто не могла думать ни о чем другом, она снова и снова возвращалась мыслями к тому, что произошло, поэтому она радовалась, что теперь девочка рядом, несмотря на все заботы, которых требовал ребенок. Ей оставалось только ждать. Она взяла дочь за мягкую пухлую ручку и пошла к машине. Эва ни словом не обмолвилась о розовом школьном рюкзачке у отца – сюрприз так сюрприз. Ей не хотелось лишать отца радости – у него в жизни радостей было не так уж много. Эмма уселась на заднее сиденье и сама пристегнулась ремнем; на ней был каштанового цвета комбинезон, который ей очень шел, а Эва помогла дочери причесаться. Отец жил не так уж и близко, примерно полчаса езды на машине, но не прошло и пяти минут, как Эмма уже начала капризничать. Эва почувствовала, как ее охватывает раздражение.

– Можно мне мороженое?

– Мы же только что сели в машину! Можно хоть раз доехать до дедушки, ничего не покупая по дороге?

– Только одно малюсенькое мороженое!

– Ты и так слишком толстая, тебе бы вообще не следовало ничего есть – и подольше!

Она никогда не называла Эмму толстой. Ей казалось, что если она произнесет это слово вслух, то тучность девочки немедленно превратится в проблему. Потому что Эмма увидит ее сама.

– Давай для начала хотя бы выберемся из города, – сказала Эва резко. – Кроме того, дедушка нас уже ждет. Может, он приготовил ужин, и тогда мы не должны перебивать аппетит. Ты знаешь, это его огорчит.

– А как это – перебивать аппетит? – удивленно спросила Эмма.

Подобный феномен был ей незнаком, она никогда не страдала отсутствием аппетита.

Эва не ответила. Она думала о том, что скоро начнутся занятия в школе, Эмму надо непременно будет показать школьному врачу. Остается надеяться, что она будет не единственной толстушкой в классе, ведь там двадцать шесть учеников, поэтому вполне вероятно, что такая проблема будет еще у кого-нибудь. Странно: она сидит в машине и размышляет о будущем, в котором ей самой, вполне возможно, места уже не будет. Не исключено, что в школу Эмму поведет Юстейн. Причешет непослушные волосы, будет держать за пухлую ручку.

Поток машин тек плавно, Эва ехала очень аккуратно, боясь превысить скорость. Это стало уже какой-то манией: не дать никому повода придраться к ней, ни в коем случае не привлекать к себе внимание. Вскоре они выбрались из центра, проехали круглосуточную заправку «ESSO», которая осталась слева.

– Но тут же можно остановиться, мамочка! Здесь можно купить мороженое!

– Нет, Эмма. Послушай-ка… – Она произнесла это чересчур резко, немедленно пожалела об этом и сказала более мягко: – Давай лучше купим мороженое на обратном пути.

И обе замолчали. Эва смотрела в зеркало на личико дочери, пухлые щеки, массивный подбородок, унаследованный от отца. Лицо девочки было серьезным, как будто она знала, что ждет ее в будущем, через что ей, возможно, придется пройти, если…

– А я асфальт вижу, – сказала вдруг Эмма. Она свесилась с сиденья и пристально вглядывалась в пол машины.

– Знаю, это все ржавчина. Мы скоро купим новую машину, у меня просто руки пока не дошли.

– Но ведь у нас теперь есть деньги, правда? Есть, мамочка?

Эва глянула в зеркало. Никаких машин сзади.

– Да, – коротко ответила она. Остаток пути они проехали молча.

***

Отец заранее отпер дверь. Старую «Аскону» он увидел издалека, так что в дверь они позвонили больше для порядка. Отец ходил плохо и очень медленно – ноги совсем не слушались. Эва обняла его и крепко прижала к себе. Как обычно, от отца пахло сигаретами «John Player» и лосьоном после бритья. Эмма терпеливо ждала своей очереди.

– Мои самые любимые девушки! – воскликнул отец радостно. И продолжил без всякого перехода: – Эва, дальше худеть уже нельзя. Ты в этом наряде похожа на палку.

– Спасибо за комплимент, – поблагодарила дочь. – Правда, про тебя тоже не скажешь, что ты поперек себя шире. Так что сам знаешь, в кого я такая.

– Да ладно. Хорошо, что у нас тут есть кое-кто, умеющий наслаждаться жизнью. – Он обхватил Эмму тощей рукой. – Ну-ка, сбегай в мой кабинет, я там припас для тебя подарок.