Внезапный резкий звонок по внутренней связи заставил собеседников вздрогнуть.
– Денис Максимович! Евгений Александрович вас требует! – сообщила секретарша.
– Соедини! – Денис выключил кнопку громкой связи.
С первого выдоха главы администрации в трубку Барсуков понял, что тот в ярости. Не поздоровавшись, Кубышкин почти выкрикнул:
– Какого черта, Барсуков, тебе и твоим ментам государство зарплату платит?
– Не понял, – насторожился Денис. – С каких это пор наша зарплата стала причиной вашего недовольства?
– А с таких! – Кубышкин перешел на более высокий тон. – Пока ты задницу паришь в своем кабинете, главу администрации чуть ли не в заложники берут… – Денис переложил трубку в другую руку и опять включил громкую связь, кивком предложив Дроботу и Келлеру подойти ближе.
Теперь голос Кубышкина грохотал, как пожарный набат:
– :.И кто бы ты думал? Ребятишки из школы!
Дробот привстал со стула, сделал большие глаза и, кивнув в сторону окна, попытался что-то объяснить подполковнику на пальцах.
Денис недовольно покачал головой и движением руки приказал ему сесть.
– Чего они хотят? – жестко спросил Барсуков.
– Совсем ничего, сущие пустяки. Чисто детские требования у наших ребяток, – несколько сбавил тон Кубышкин, – но приемную мою взяли приступом профессионально, насмотрелись западных боевиков, негодяи.
– Что все-таки происходит? – Барсуков протянул руку к стоящему рядом стулу, взял лежащую на нем фуражку и нахлобучил ее на голову.
– Они требуют вернуть их дорогую, драгоценную, любимейшую учительницу Людмилу Алексеевну Ручейникову, которую директор школы имела неосторожность отстранить от преподавания.
– И что, никак нельзя решить эту проблему более мирным путем? – учтиво справился Барсуков.
– Думаешь, ты самый умный? – огрызнулся Кубышкин и нетерпеливо приказал:
– Срочно пришли наряд; пусть этих безобразников выдворят из моей приемной. Я через час должен быть на совещании в правительстве области, и, если я на него опоздаю, тебя ждут крупные неприятности.
– Сейчас буду! – Денис положил трубку и посмотрел на Дробота:
– Ты в курсе, за что Ручейникову уволили?
– Формально все по закону, Денис Максимович, а если по совести… – Стас с досадой махнул рукой, поднялся со стула и потянул вверх «молнию» на куртке. – Я вместе с вами еду, по дороге постараюсь все изложить в деталях.
На крыльце и на первом этаже здания администрации толпились учителя, ученики младших классов и несколько бабок, торгующих сигаретами и семечками возле сельского универмага.
Ребятня с криками и свистом окружила две милицейские машины. Денис приказал начальнику МОБа Кондратьеву навести порядок на нижнем этаже, а сам в сопровождении Дробота и пяти сотрудников поднялся на второй этаж.
Навстречу ему бросилась директор школы Полина Романовна Колыванова:
– Денис Максимович! Прекратите это безобразие! – Она схватилась за сердце. – Оба одиннадцатых класса там... в кабинете у Евгения Александровича!
Денис, не проронив ни слова, направился в приемную. Колыванова засеменила следом.
Дробот придержал се за плечо и тихо попросил:
– Притормозите, пожалуйста, Полина Романовна. Наши сотрудники обойдутся без вашей помощи.
– Но там же дети! – Колыванова заломила руки. – Надеюсь, их не будут бить?
– Смею вас заверить, – усмехнулся майор, – бить кому-либо морду в нашу задачу не входит, а обеспечить порядок – прямая обязанность.
– Станислав Васильевич! – Колыванова ухватилась за его рукав. – Но я ведь ни в чем не виновата. Ручейникова постоянно играет с ними в демократию, вот и доигралась!
– Так вы ее за игры в демократию уволили? – поинтересовался, не поворачивая головы, Барсуков и толкнул дверь в приемную.
На стульях, на подоконнике и прямо на полу сидели десятка три мальчишек и девчонок, которые при появлении подполковника и сопровождавших его милиционеров нехотя поднялись на ноги.
– Что тут происходит; ребята? – Денис снял фуражку и пригладил рукой темно-русый ежик волос. – По какому праву вы заняли приемную главы администрации и мешаете ему нормально работать? – Он окинул школьников внимательным взглядом. – Предлагаю вам вернуться в школу и обещаю, что мы рассмотрим ваши требования и решим вопрос по справедливости.
– В вашу справедливость мы как раз и не верим, – из-за спин одноклассников выдвинулась худенькая рыжеволосая девочка. Денис узнал ее.
Это она плакала вчера над убитым лебедем.
Девочка нервно сглотнула, поднесла руки к груди, но продолжала твердо и решительно:
– Мы требуем, чтобы немедленно восстановили на работе Людмилу Алексеевну. Мы не уйдем отсюда, пока ее не вернут в школу. Мы передали наши требования Евгению Александровичу, а он только посмеялся над нами. Велел Полине Романовне вызвать наших родителей и разобраться с зачинщиками.
– Ваша Людмила Алексеевна не имеет педагогического образования, – вылезла из-за спины Стаса Колыванова. – Сейчас мы нашли педагога и, естественно, предложили Ручейниковой уволиться.
– Мне неудобно, Полина Романовна, уличать вас во лжи, – девочка склонила голову и исподлобья посмотрела на директрису, – но мы знаем, по какой причине вы уволили Людмилу Алексеевну.
– Светлана! – ахнула Колыванова. – Тебе же экзамены сдавать…
– А вы не пугайте нас экзаменами, – встал рядом с девочкой высокий паренек. – Размахиваете ими, как дубинкой, хотя прекрасно понимаете, что районе не позволит вам никого завалить. Лично я готов пожертвовать золотой медалью, чтобы Людмилу Алексеевну вернули в школу.
Ребята загалдели, зашумели, обступили милиционеров плотным кольцом, но Светлана подняла руку, и шум мгновенно стих. Девочка сделала шаг вперед, подошла вплотную к подполковнику. Ей пришлось слегка закинуть голову, чтобы видеть его лицо.
– Денис Максимович! Мы считаем, что именно из-за вас Полина Романовна решила уволить Людмилу Алексеевну. Если бы вы не задержали ее вчера или хотя бы не оштрафовали, Полине Романовне не к чему было бы придраться. Она давно повод ищет…
– Как ты смеешь, Светлана, – вскрикнула Колыванова, – повторять этот вздор, да еще в присутствии милиции!
– Погодите, Полина Романовна! – довольно неучтиво прервал ее Дробот. – Мы вам еще дадим слово.
Директриса побагровела, но отошла в сторону и присела на освободившийся стул.
Светлана перевела дух, окинула взглядом обступивших ее одноклассников и продолжала:
– Полина Романовна давно злится на Людмилу Алексеевну. В прошлом году опергруппа заповедника поймала ее мужа и сына на браконьерстве. Все село знает, какой они штраф заплатили. Людмила Алексеевна на этом настояла.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});