к повозке и так быстро меня нагнать.
Мой отрыв стремительно сокращается. У твари, и долей ловкости больше, и ноги длиннее. Пора!
Выпущенный на волю Ло подскакивает к толстой сосне и резко останавливается. Чудом не слетевший с моего плеча лук прыгает мне в руку. В другой уже стрела.
— Я не чувствую дара! — сдавленным шёпотом выплёвывают мои губы.
Выстрел! Брон уворачивается. Десять саженей…
— Ты истратил энергию!
Ещё выстрел! Одержимый умудряется отбить стрелу взмахом копья. Пять саженей…
— Что ты наделал…
Третий выстрел! И он же последний. Стрела снова отбита. Движения Брона настолько быстры, что едва различимы для глаза.
Лук отброшен. В моей руке снова меч.
— Ты подставил меня…
Ло 4
Дно вселенной! Я в ловушке! Припёрт к стенке. Загнан в угол. Подставлен…
Малолетний дурак сделал всё, чтобы помочь гахару. Но я и сам виноват… Тогда, в лавке оружейника, когда Китар меня пускал к управлению, мне нужно было сначала предупредить носителя о необходимости покупки запасного колеса, а потом уже заниматься выбором оружия. Мог бы просто пробормотать под нос, что-нибудь вроде: «Надо бы запасное колесо тоже взять.», словно мальчишка напоминает о том сам себе. Кто же знал, что этот самоуверенный болван больше так и не обратится ко мне за советом вплоть до самого отъезда?
Да и потом, в пути, можно было бы при желании отыскать десяток секунд, чтобы со мной пообщаться. После того, как гахар ушёл, в сторонке бы пошептались — никто не услышал бы. Не того он боится. Уж лучше разоблачение его одержимости, чем такие роковые ошибки. Остаться с повозкой вдвоём… Когда где-то поблизости бродит, намеривающийся тебя прикончить враг. Невероятно опасный враг, отбиться от которого практически нет шансов даже у меня. Неужели, Китар не догадывался, что все эти: «Я вас провожу», «Нам по пути» — всего лишь предлоги, позволившие гахару увязаться за нами?
Но сделанного не исправить. Все эти, теперь уже совершенно бесполезные мысли проносятся в моём сознании за мгновение. Бой неизбежен. То есть, он уже начат. Лук ожидаемо мне не помог. Противник гораздо быстрее и сильнее меня, а в мастерстве мы равны, да и то в лучшем случае.
Но основная проблема даже не в физической разнице. Главное его превосходство в оружии. Меч против копья — это ладно. Но его дар… Гахару достаточно ко мне прикоснуться — и всё. Даже прыгнув на меч, получивший смертельную рану противник гарантированно убьёт и меня.
И ведь, если потребуется, он на это пойдёт, не задумываясь. У гахаров самопожертвование во имя общего дела в порядке вещей. Это доказывает и тот факт, что мой враг в погоне за мной отправился на закрытую планету, зная, что это — дорога в один конец. Мои шансы победить его в схватке стремятся к нулю. Но без боя я, конечно, не сдамся.
Спасибо мальчишке, что хотя бы додумался постоянно носить в кармане два зелья и пару бобов. Восстанавливать силы, как и лечиться мне рано, а вот Дурка, доставшаяся Китару от фальшивого скомороха дождалась своего часа.
Достать, сбить щелчком пальцев крышку — и в рот. Два глотка горькой жидкости. Флакон в сторону.
Чувствую силу! Мгновенный эффект! У меня всего несколько секунд. Потанцуем, гахарская тварь!
Наконечник копья несётся ко мне фотоном. Противник целит в грудь. Отвожу удар мечом и сам бью в ответ. Враг парирует древком. Очень прочное дерево. Этим лёгким клинком перерубить в один присест не получится.
Я отпрыгиваю. Движение! Только движение! Сближаться нельзя. Любой контакт тела с телом — моё поражение, моя смерть. Но на дистанции у него с копьём преимущество. Наша скорость сравнялась, и мне удается уворачиваться от мелькающего скорпионьим жалом острия. Пока удаётся.
Но время на его стороне. Мне нужно атаковать. Если я не прикончу его до окончания действия зелья…
Выпад! Отскок! Снова выпад! Серия из трёх ложных замахов с раскачкой. Отчаянный прыжок. Бью! Не достал…
Но и он меня тоже. Отскакиваю за сосну. Кружим вокруг дерева. Ствол мешает ему, как и мне. Порхающее в руках гахара невесомой тростинкой копьё в стремительных коротких тычках кромсает кору. Мой меч оставляет десятую, если не больше зарубку на толстом древке.
И ни одной раны. Что у меня, что у противника. А время мчится к концу. Моё время. Пора рисковать!
Бросаться в ноги, пытаться вырвать у него копьё, сближаться, умышленно пропуская удар — всё это мне не подходит. Приёмы, влекущие за собой неизбежный контакт отпадают. Остаётся последний шанс. Всё или ничего!
Серия уклонений, чередующихся ложными выпадами. Отбиваю мечом остриё. Приседаю. Скользящим движением предплечья отвожу вновь метнувшееся к моей шее копьё и бросаю свой клинок снизу вверх, метя противнику в грудь.
Как⁈ Это невозможно! Он увернулся! Рывок в сторону — и мой меч вспарывает курту гахара, пройдя у того под мышкой. Он лишь легко ранен. А я…
Я безоружен. Я проиграл! Я погиб!
Отпрыгиваю назад. Перекатываюсь по земле, выхватывая из ножен нож. Бежать поздно. И драться, в принципе, тоже. Действие зелья закончилось. Сейчас он прикончит меня без всякого дара.
Ну что же… Хотя бы умру с гордо поднятой головой. Верховный грандмастер Ло давным-давно позабыл, что такое страх. Видят звёзды — я сделал всё, что мог. Прости, человечество…
Творец! Куда ты лезешь, сопляк⁈ Дай мне встретить свою смерть с оружием в руках! В моих руках! Не в твоих! Проклятый мальчишка!
Глупец! Твой бросок ножа с нескольких шагов — это просто смех. Гахар только что увернулся от броска с двух метров. От МОЕГО броска! На что ты надеялся? Зачем отодвинул меня? Думаешь преуспеть там, где я проиграл? Ты смешон!
Сжимаешь кулаки? Собрался драться голыми руками? Закрой глаза! Умоляю! Я не могу на это смотреть…
Всё! Гахар налетает размывшейся тенью. Прощайте, звёзды!
Как… Быть не может!
Грудь, голова и плечи гахара падают влево. Предплечья, копьё и часть туловища, до середины таза, окровавленным чурбаком — вправо. Ноги же на шаг обогнали всё остальное, рухнув чуть ближе к нам.
И всё это — последствия короткого взмаха сжатых в кулаки рук мальчишки.
Я был неправ… Глупцов здесь аж два. И, кажется, большего из этих двоих дураков зовут Ло.
Глава четвёртая — На что я способен?
— Энегрия… Или как ты сказал? Дар работал. И закончился только сейчас. Я, наверное, почувствую, когда он снова наполнится.
Бормочу дрожащим голосом, а сам роюсь в карманах разваленного на части Брона. Ло подвёл меня. Мы едва не погибли. Почему-то бес не понял, как воспользоваться даром. Но ведь я объяснил ему. Там же всё очень просто. Сжимаешь кулак, представляешь, что из костяшки среднего пальца выскакивает длинный тонкий клинок — и маши им. Невидимый меч всё проткнёт, всё разрежет. Я даже давления при этом не чувствую. Словно воздух прутом рассекаешь. А, как только срубил Брона, ощутил, что пропали клинки и, что снова их не могу сейчас вызвать.
— Тут не так, как с отмером — года людей я вижу всегда, когда захочу, а здесь дар лишь короткое время работает. Ума не приложу, как ты мог не почувствовать? Оно же так просто.
Опа! Мешочек с монетами. Ну-ка, чем нас порадуешь, гад? Тю… Всего один золотой, остальное всё — серебрушки. И тех двух десятков не будет. А что здесь? Во! В другом кармане нашёл сразу две лечилки. И бобов пара есть. Но на этом и всё. Теперь можно и беса послушать.
— Ты сделал это! Ты прикончил его! Ты даже не представляешь себе, как…
Я впервые слышал Ло таким возбуждённым. Оказывается, бесы тоже умеют радоваться.
— Ладно. У нас мало времени. Сюда бежит Айк. Расскажи ему про свой новый дар. Теперь можно, — скороговоркой зачастил Ло. — Нужно будет проверить, но есть подозрение, что даром можешь воспользоваться только ты. Что ты делаешь, чтобы увидеть возраст с отмером?
— Дотрагиваюсь до человека и в мыслях желаю увидеть его года. Ты же тоже их видишь, — удивился я.
— Я вижу, когда их видишь ты. Сам воспользоваться этим даром не пробовал. Не было повода, — ещё больше удивил меня Ло. — Позже выпусти меня, чтобы я испытал этот дар на Айке. И, Китар… Умоляю — призывай меня чаще. Если нет возможности уединиться, то хотя бы раз в день перед