Многослойное стекло изолировало комнату от городского шума, и в ней царила неземная тишина, лишь откуда-то из глубины доносилась тихая японская музыка.
— У-у-у-у-х! — все, что могла произнести Эдвина.
— Позвольте, я отнесу вашу накидку.
— Мою на… Ах да, конечно. — Словно в полусне, она сняла ее, не в силах оторвать глаз от всего сразу.
— Я сейчас вернусь, — извинился он, беря накидку, — и мне надо кое-что проверить на кухне. Напитки и лед — вон там, угощайтесь. — И он указал на бетонную стойку во всю длину внутренней стены.
Она направилась к стойке, сопровождаемая эхом каблуков, отражающимся от зеркального гранитного пола. Подойдя к ней, Эдвина увидела, что в бетон вделаны две прозрачные раковины; нарочито неприкрытая подводка, змеясь, уходила в стену. Большая фарфоровая ваза династии Юань цвета морской волны служила емкостью для льда.
Тут же стояло французское шампанское в массивной хрустальной бутылке и открытая бутылка превосходной холодной водки.
Налив себе немного шампанского, она еще раз огляделась.
— Это — нечто, — обведя зал рукой, заявила она подошедшему Лео.
— Вам нравится? Я сам проектировал. В этом — одно из твоих преимуществ, когда строишь принадлежащее тебе здание. Это дает необходимую свободу, и тогда имеешь именно то, что хочешь.
— Вы владелец всего дома? — Она не понимала, почему, собственно, это так удивило ее, но все-таки удивило.
— Поскольку это жилой дом, то надо сказать, что всякий живущий здесь владеет его частью. Но строительство и финансирование — мое, а одна из моих компаний продала квартиры.
— И, естественно, самую лучшую вы оставили себе, — добавила Эдвина, лукаво блеснув глазами.
— Безусловно. — Рассмеявшись, хозяин дома пошел налить себе шампанского.
Она слегка улыбнулась.
— Скажите, Лео, существует ли такое дело, в котором бы вы не участвовали?
— Конечно, — сверкнул он белозубой улыбкой. — Все, что не дает прибыли. — Он поднял бокал и серьезно посмотрел на нее. — За самую красивую женщину в мире.
Она покраснела.
— За самого красивого лжеца в мире, — подняв свой бокал, она обвела им зал, — и за все, что делает это возможным.
— Аминь. Вот за это я с удовольствием выпью. Глядя друг другу в глаза, они пили шампанское. Эдвина поставила бокал.
— Можно мне все посмотреть? Здесь просто удивительно.
— Вы — мой гость, — и он сделал широкий жест рукой.
Она бродила по гостиной, любуясь предметами искусства и великолепным сочетанием ультрасовременной и антикварной мебели. Затем, запрокинув голову, посмотрела на уходящую ввысь спиральную прозрачную лестницу.
— А что наверху?
— Сад со скульптурами. Мы поднимемся туда после ужина.
Они ели в гостиной, небрежно расставив приборы на длинном кожаном диване. Тарелки и блюда были китайские — тонкий старинный фарфор, покрытый изумительной глазурью. Он угощал ее японским рыбным блюдом суши, которое приготовил сам. Запивали французским вином.
— Да, кстати, — мимоходом заметила она, подхватывая палочками очередной кусок, — не ругайтесь, но я передала в дар демонстрационному дому с Саутгемптоне двадцать тысяч долларов. — И она с удовольствием принялась за огромного моллюска.
— Двадцать тысяч, вы сказали? Кивнув, она проглотила кусочек.
— Не волнуйтесь, они из статьи для связей с общественностью, все это не подлежит обложению налогом.
— Да, но… демонстрационный дом декораторов? Я думал, мы торгуем одеждой.
— Да, торгуем, — подтвердила Эдвина с довольным видом, — но в день открытия они планируют специальное шоу модной одежды. Знаю, до этого еще далеко, но как только я узнала, то тут же ухватилась за эту возможность. И двадцать тысяч открыли дорогу. Просто невероятно, что могут сделать деньги, все эти прекрасные, изумительные доллары.
— Когда планируется шоу?
— В том-то и вся прелесть! В конце мая, на уик-энд в День памяти, представляете?
— Вы шутите! — Он просто не мог поверить.
— Я не шучу. Буквально накануне нашей основной официальной презентации. Получается прекрасная связка. Но вы еще не знаете главного.
— Как, есть еще что-то?
— И много. Приготовьтесь. Это полный кайф. — И, чтобы усилить эффект, она выдержала паузу.
— Так что же?
— Председателем комитета демонстрационного дома является Анук де Рискаль! — сообщила она проникновенным голосом.
— Да как же вам удалось добиться ее согласия на показ ваших моделей? Учитывая вашу взаимную любовь, я бы сказал, что она должна драться, как…
Эдвина победно улыбнулась.
— Она не могла, потому что она этого просто не знает, по крайней мере — пока. Анук уехала на две недели.
— А вы как раз и воспользовались этим? Вступив в переговоры с другими членами комитета? Так?
— Ну, я намекнула…
— Что передали в дар деньги?
— Правильно. И в благодарность они тут же проголосовали. Не дожидаясь возвращения Анук!
— Представляю, что с ней будет, когда она узнает об этом! — засмеялся он, а затем восхищенно произнес: — Знаете, вы никогда не перестанете удивлять меня. Не понимаю, как вам это удается. Рекламу, которую мы получим благодаря такому событию, невозможно купить и за сумму в десять раз большую, чем та, которую вы дали.
— Подождите. Есть еще кое-что покруче, во всяком случае для меня. Во-первых, самому Антонио де Рискалю придется представлять мою коллекцию. Он заранее согласился на это очень, очень давно.
— Не разыгрывайте меня! — Теперь он слушал с открытым ртом.
— Конечно, это случилось еще до того, как он узнал, что это будет моя коллекция. И попомните мои слова: в данном случае — а это благотворительная акция — он не посмеет отказаться. А во-вторых, Анук, хотя она сама пока этого не знает, как председатель должна будет надеть модель, лично созданную самим автором представляемой коллекции, иными словами — мою! И она тоже не сможет отказаться. Такова традиция!
Лео хохотал во все горло.
— Нет, Эдс, вы что-то особенное!
— О, я стараюсь, стараюсь, — скромничала Эдвина, но по лицу ее было видно, что ей очень приятно.
— И вам это удалось. — Продолжая смеяться, он подцепил своими палочками очередной деликатес и поднес ей ко рту. — Съешьте, а то забудете.
Она покорно открыла рот и принялась медленно жевать.
— Вам нравится?
— Больше чем нравится.
— Прекрасно, — улыбнулся он, — я приготовил это специально для вас.
— Сами? — Она недоверчиво покосилась на Лео. — Или соврали, а на самом деле заказали?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});