Раз двадцать они схватывались друг с другом, но трудно было определить, кто из них выйдет победителем. Между тем Сунь У-кун, охранявший Сюань-цзана, отвел в сторону коня и сложил вещи. Глядя, как Чжу Ба-цзе бьется с чудовищем, он в ярости заскрипел зубами, горя нетерпением вступить в бой. Наконец, не выдержав, он взял посох и, подойдя к Сюань-цзану, сказал:
– Вы, учитель, посидите здесь и ничего не бойтесь. А я пойду позабавлюсь немного.
Напрасно уговаривал его Сюань-цзан не ходить, удержать его было невозможно. Издав резкий свист, он одним прыжком очутился на берегу реки. Между тем бой был в самом разгаре и уйти с поля боя не представлялось никакой возможности.
Тогда Сунь У-кун размахнулся и изо всей силы опустил посох на голову чудовища. Тот сразу же повернул обратно и, бросившись в реку Сыпучих песков, исчез в воде. Взбешенный Чжу Ба-цзе даже запрыгал от досады.
– Дорогой брат! – крикнул он. – Ну кто просил тебя вмешиваться? Чудовище стало терять силы и, если бы мы схватились еще раз пять, я непременно поймал бы его! Но, увидев твое свирепое лицо, он бежал с поля боя. Что же теперь делать?
– Скажу тебе всю правду, брат, – проговорил улыбаясь Сунь У-кун. – Вот уже месяц, как мы дрались с волшебником по прозванию Желтый ветер, с тех пор я не имел случая поиграть моим посохом. Теперь тебе ясно, почему я не стерпел, глядя, как ты дерешься с чудовищем, и решил немного отвести душу. Кто мог подумать, что чудовище сбежит?
После этого они рука об руку, шутя и смеясь, вернулись к учителю.
– Ну что, изловили чудовище? – спросил Сюань-цзан.
– Да это чудовище видно не очень-то любит драться, – отвечал Сунь У-кун. – Признав себя побежденным, оно скрылось в воде.
– Ученики мои, – промолвил тогда Сюань-цзан. – Это чудовище давно живет здесь и, конечно, хорошо знает реку. Поскольку на этих бескрайних мертвых водах нет никакой переправы, давайте используем его в качестве проводника. Лишь таким образом мы сможем переправиться на другой берег.
– Совершенно верно, – подтвердил Сунь У-кун. – Ведь не зря говорится: «Что лежит рядом с киноварью – красное, что с тушью – черное». Чудовище это живет здесь и, несомненно, хорошо знает реку. Мы должны сейчас же поймать его и, не причиняя никакого вреда, заставить переправить нашего учителя через реку. А там посмотрим, что делать.
– Дорогой брат, – сказал тут Чжу Ба-цзе. – Не теряй зря времени. Удовольствие поймать это чудовище я предоставляю тебе, а я побуду с учителем.
– Ну, дорогой мой, – смеясь сказал Сунь У-кун. – В данном случае похвалиться мне нечем. Должен прямо сказать, что в воде я чувствую себя не совсем уверенно. Придется вначале произнести какое-нибудь заклинание, а затем уже заклинание против воды, иначе я не смогу переправиться через реку. Я могу, конечно, еще превратиться в рыбу, краба, креветку или моллюска, это единственный выход. Ни в горах, ни в облаках никакие препятствия мне не страшны, а вот с водой дело обстоит хуже.
– Когда-то я был повелителем водных сил на реке Тянь-хэ, – сказал на это Чжу Ба-цзе, – под моим началом находилось восьмидесятитысячное войско. О воде мне тоже кое-что известно. Плохо только, что я не знаком с обитателями здешних вод и сколько их – мне тоже неизвестно. Если они все вместе навалятся на меня, то мне с ними не справиться. Они могут схватить меня. Что тогда делать?
– Если в воде у вас начнется бой, – сказал на это Сунь У-кун, – ты притворись, что терпишь поражение и вымани чудовище на сушу. А тут уж я приду тебе на помощь.
– Ну что ж, это, пожалуй, правильно, – согласился Чжу Ба-цзе. – Тогда я сейчас же отправлюсь.
С этими словами он сдернул с себя рясу из черного шелка, снял башмаки и, размахивая граблями, начал прокладывать себе в воде дорогу. Применяя известные ему способы, он ринулся прямо в волны и, стремительно продвигаясь вперед, очень скоро достиг дна.
Чудовище, только что потерпев поражение, едва пришло в себя, как вдруг услышало, что кто-то баламутит воду. Вскочив на ноги и приглядевшись, оно увидело, как Чжу Ба-цзе граблями разгребает воду. Схватив посох, чудовище ринулось Чжу Ба-цзе навстречу и закричало:
– Эй ты, монах! Куда идешь? Ну-ка держись!
Отбив удар своими граблями, Чжу Ба-цзе крикнул:
– Ты кто такой, что осмеливаешься преграждать мне дорогу?
– Да ты, оказывается, не знаешь меня? – отвечал волшебник. – Я вовсе не какой-нибудь злой волшебник и не черт. Имя мое многим известно.
– Если ты не черт и не оборотень, – возразил Чжу Ба-цзе, – то почему нападаешь на людей? Говори, кто ты такой, тогда я, может быть, сохраню тебе жизнь.
Тогда чудовище отвечало:
Я силой духа необыкновеннойБыл с малолетства небом наделен,И побывал во всех углах вселенной,Чтоб отыскать бессмертия законМолва о доблести моей гремела,Героев всех мой подвиг поражал,И в Поднебесной я служил примеромВсем честным, благороднейшим мужам.Во все края вели меня скитанья –Вокруг озер, вдоль берегов морей,Приобретая новые познанья,Я становился с каждым днем мудрей.Я, истинами Будды увлекаем,Не ослаблял вниманья ни на мигИ пользовался часто облаками,Чтоб посетить далекий материк.Но я тогда лишь праведника встретил,Когда стократ измерил круг земной,И к откровенью путь – блестящ и светел –Простерся наконец передо мной…И заслужил я на пути заветномСвятых заслуг великое число,Мой подвиг не остался незаметным –Меня к бессмертным Небо вознесло.И чином там отмеченный немалым,Служить я был владыке Неба рад,Распоряжаясь церемониаломИ возглавляя стражу Южных врат.В чертогах небосвода признаваласьВладыкой мне подаренная власть,На поясной табличке красоваласьТигровая оскаленная пасть.Блестели золотой кольчуги звенья,И драгоценный шлем горел огнем,И, духов приводя к повиновенью,Я в воздухе помахивал ремнем.Я открывал ряды придворных шествий,В покоях императора бывал,И, восседая на почетном месте,С придворными порою пировал.Но как-то на пиру проступок страшныйЯ, охмелев немного, совершил:Разбил случайно, сделанный из яшмы,Любимый императорский кувшин.Как только руки цепкие разжалисьИ звук удара грозный пролетел, –Все божества в испуге разбежались,И вмиг чертог огромный опустел.И воины из стражи поспешили –Сколь главным был владыки Неба жест! –Меня доспехов золотых лишили,Затем изгнали из числа божеств.Я ожидал в смятенье и тревоге,Когда настанет лютой смерти час,Но, сжалившись, Бессмертный БосоногийМеня от лютой казни все же спас.Просил он, чтоб мою смягчили участь,И был я по решению судаНа берега реки песков СыпучихВ изгнание отправлен навсегда.Голодный, злой я воды будоражу,Ловлю себе на завтрак крупных рыб,А коль увижу дровосека – сразуСчитайте все, что он уже погиб.Нажравшись, я дремлю в прибрежной тине,И все же ты напрасно осмелел:Из тех людей, что мимо проходили,Покуда ни один не уцелел.Ответь же мне – ты по какому правуПосмел в моих владениях бывать?Пожалуй, ты годишься на приправу,Хоть для закуски стар и грубоват…
– Ах ты низкая тварь! – в ярости вскричал Чжу Ба-цзе. – Ты что ослеп, что ли? Да я тебя в пену превращу. Мало того, что ты назвал меня грубым, ты еще грозишься сделать из меня приправу! Ну, так держись! Сейчас я познакомлю тебя с моими граблями, может быть, после этого ты перестанешь быть невежей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});