Читать интересную книгу Гитлер идет на Восток (1941-1943) - Пауль Карель

К концу марта температура вновь упала до 20 градусов мороза. Днем шли мощные снегопады, а ночью над болотами и в лесах завывали ледяные ветры, пронизывавшие до костей всякое живое создание, если ему не случалось забиться в пещеру, спрятаться в избушке, в глубокой воронке или под стволами и ветками наскоро поваленных деревьев.

В апреле погода стала налаживаться. Снега и льды начали таять. Вода на дорогах стояла по колено. По пояс в грязи солдаты продирались через оттаивавшие болотца и пруды. Для крупнокалиберных пулеметов приходилось сооружать плоты из веток деревьев и кустарника, в противном случае они тонули в грязи.

Раненых несли на сработанных из того же подручного материала носилках. Все, что имело вес - винтовки, кони и люди, - рисковало оказаться на дне болота. Солдатская форма не высыхала. В густых зарослях таился враг. Русские так же страдали от грязи. Их тяжелые танки оставались на месте, артиллерия тоже утрачивала мобильность.

12 апреля солдаты передовых частей группы Зейдлица увидели очертания полуразрушенных высоких зданий Рамушева, словно мираж то исчезавшие, то появлявшиеся из тумана и дыма. Они достигли цели. Солдаты знали: успех или неуспех операции "Мостостроение" зависит от того, возьмут или не возьмут они Рамушево. Этот маленький городок находился на дороге и на переправе через Ловать, а она с приходом весны вновь превращалась в крупное естественное препятствие.

На следующий день в ходе рекогносцировки перед предстоящей атакой получил серьезное ранение полковник Ильген. Полк, который так старательно готовил к важной схватке его командир, принял подполковник фон Боррис. Атака началась 14 апреля.

Через шесть дней, 20 апреля, с наступлением темноты батальоны вышли к первым домам Рамушева на восточном берегу Ловати. Передовые части состояли из усиленного истребительно-противотанкового дивизиона СС из состава полка "Мертвая голова"; командовал ими гауптштурмфюрер Бокман.

На другом берегу полыхали здания западной части города. Трассеры прорезали темноту ночи. Над рекой шумела битва. Она разлилась и теперь составляла в ширину более километра. Было невозможно разглядеть что-либо на противоположном берегу: дым, пыль и огонь сделали видимость нулевой. Та же самая картина сохранилась и на следующий день.

Роты Зейдлица яростно сражались за обладание участком берега. Когда наступила ночь, солдаты Борриса заметили махавших им с другой стороны людей в немецких касках.

– Они там! Они там!

Было 21 апреля 1942 г., 18.30. Только бурные воды Ловати отделяли окруженные части от их товарищей. Демянск, мощный волнолом на Валдайской возвышенности, сыграл свою роль. В течение нескольких месяцев шесть немецких дивизий преграждали путь советским армиям. Теперь дивизии вновь влились в состав целого непрерывного фронта. А как складывалась обстановка вокруг Холма в 90 км южнее?

В течение последних ста дней боевая группа генерала Шерера численностью 5000 человек удерживала автодорожный узел посреди огромного заболоченного района, опорный пункт и переправу через верховья Ловати, господствующую высоту над рекой и прилегающей местностью. Холм единственный уцелевший фрагмент в прорванной линии фронта между Великими Луками и Демянском, задвижка двери черного хода 16-й армии - не давал противнику прорваться на запад, так же как Демянск сдерживал советский клин, нацеленный в южном направлении.

Маленький провинциальный городок с 12 000 человек населения в одночасье очутился на передовой. Снабженцы и солдаты из рассеянных частей дивизий, действовавших в этом районе, были мобилизованы для защиты города. Генерал-майор Шерер, командир 281-й дивизии местной обороны, получил должность коменданта крепости. Он приказал удержать Холм любой ценой.

И Холм держался. Оборона его вошла в военную историю как пример воинского мастерства и оригинальных подходов командиров, стойкости солдат и офицеров, их храбрости и мужества.

Боевая группа Шерера являла собой пестрое сборище. В нее входили части 123 и 218-й пехотных дивизий, последнюю из которых только что перебросили на Восточный фронт из Дании, а также 553-й пехотный полк 329-й пехотной дивизии. Были там и горные стрелки из Каринтии и Штирии, организованные в 8-й диверсионно-десантный отряд, еще 3-й дивизион 1-го полевого полка Люфтваффе и 65-й резервный полицейский батальон из 285-й дивизии местной обороны. Действовало там даже механизированное подразделение морского транспорта. Из этих разношерстных частей и отрядов помощник коменданта по оперативно-тактическим вопросам полковник Манициус, командир 386-го пехотного полка из состава 218-й пехотной дивизии, сколотил мощное боеспособное войско, душой и мозгом которого сам же и стал.

28 января противник полностью окружил Холм. Частям 10-й пулеметного батальона все же удалось немного позднее прорваться в котел, но за ними ловушка захлопнулась уже плотно.

Занимаемая защитниками крепости площадь составляла всего два с половиной квадратных километра, а позднее съежилась до чуть более километра. Обороняли ее от 5000 до 5500 человек. Частью фронт котла пролегал прямо по центру города. Солдаты знали каждый дом, все руины, деревья и воронки снарядов и авиабомб между северным кладбищем, крутым поворотом дороги, тюрьмой ГПУ и отделом милиции с оврагом позади него. Это были четыре самых памятных опорных пункта крепости. Осаждали ее три советских стрелковых дивизии, день за днем бросавшиеся на штурм.

Снабжение могло осуществляться только по воздуху. На поле перед передним краем котла, на ничейной земле, саперы соорудили взлетно-посадочную полосу размерами 70 на 25 м. Любое приземление представляло собой чистой воды авантюру. Для большинства Ju-52 они заканчивались печально. Скоро поле покрылось обломками самолетов. Поэтому Люфтваффе переключились на использование планеров для переброски подкреплений и тяжелого вооружения, а продовольствие и боеприпасы стали сбрасывать в контейнерах.

Всякий раз, когда из-за леса на западе появлялся "Юнкерс" или два с планерами на буксире, для гарнизона наступали очень волнующие минуты. Если пилоты отцепляли планеры всего на несколько секунд раньше, чем нужно, они приземлялись на территории русских. Даже когда планер касался земли в правильной точке, для обеспечения за собой ценного содержимого летательного аппарата немцам как можно быстрее приходилось высылать всегда находившееся наготове штурмовое подразделение. Нет нужды говорить, красноармейцы тоже ждали подарков с неба. Часто с обеих сторон наперегонки к планерам бросались группы солдат.

В Холмском котле приземлилось восемьдесят планеров. В процессе обеспечения снабжения Люфтваффе потеряли двадцать семь "Юнкерсов". Но то, что немецкий контингент в Холме получал все необходимое исключительно по воздуху, не так уж удивительно. Гораздо более необычно то, что Холм представлял собой крепость без артиллерии.

Несколько 80-мм минометов, а также 37-мм противотанковых пушек и одна 50-мм, а также два легких пехотных орудия - вот и все тяжелое вооружение, которым располагали защитники Холма. Тяжелые пушки или гаубицы отсутствовали. Как же могла крепость отбиваться от численно превосходящего противника, атаковавшего ее при поддержке танков и артиллерии? Как могла цитадель держаться хотя бы несколько дней без самого жизненно важного вооружения - крепостных пушек?

В Холме проблема решалась, наверное, самым оригинальным способом, который только знала военная история. Крепостная артиллерия находилась вне крепости, но огонь ее корректировался изнутри.

Орудия, днем и ночью утюжившие скопления советских войск, обеспечивавшие заградительный огонь в момент вражеских атак, находились на позициях в конце узкого коридора, который проделала на занимаемой неприятелем территории в направлении города боевая группа генерала фон Укерманна и который заканчивался в 10 километрах от Холма.

Вразрез со всеми правилами, орудия 218-го артиллерийского полка и 536-го дивизиона тяжелой артиллерии были установлены там, точно на подносе в протянутой руке официанта, и от всей души палили оттуда по противнику.

В самом Холме обер-лейтенант Файст и лейтенант Деттманн действовали в качестве передовых наблюдателей и направляли огонь, стуча ключом телеграфного устройства. В некоторые дни свыше 1000 крупнокалиберных снарядов пролетало над Холмом и обрушивалось на русские позиции или на колонны атакующего противника.

Передовые наблюдатели в Холме - артиллерийские офицеры со своими связистами - постепенно так отточили технику управления огнем, что находившиеся за несколько километров от них расчеты подбивали прямыми попаданиями даже отдельные русские танки.

Советские войска твердо намеревались овладеть Холмом до начала оттепели. Они всеми силами стремились прорвать проклятый барьер, сдерживающий целую армию. Поэтому в некоторые дни они ходили в атаку до восьми раз. Противнику удавалось продвинуться, но защитники неизменно отбрасывали их после ожесточенных рукопашных схваток. Они приходили снова. Захватывали разрушенное строение тут, снежный холм там. Немцы немедленно бросались в контратаку с ручными гранатами и огнеметами. Так все и шло день за днем. Среди военнослужащих немецких боевых групп появились настоящие специалисты бросать гранаты так, чтобы те попадали в точечные цели, были истребители танков - настоящие люди-пауки, с нечеловеческой ловкостью уничтожавшие стальные громадины.