Читать интересную книгу Народы и личности в истории. Том 3 - Владимир Миронов

Кто же первым сделает шаг в будущее по пути гуманизма и прогресса, по пути мудрой эволюции? Где тот новый неистовый Сократ, что решится стать мудрым Учителем человечества, не убоясь чаши с ядом? Где все эти звездные таланты, выпестованные в недрах академий и университетов, сорбонн, оксфордов, кембриджей, гарвардов и гейдельбергов, которые бы, говоря словами Канта, предложили человечеству правила нового мироустройства? Мир корчится в муках и «son silence est une calamite publique!» (его молчание – общественное бедствие)?! Задача науки – разжечь подлинный мировой пожар духа в сонме умов и воль. Фихте ставил перед учеными грандиозную цель – помочь народам пробиться к лучшему будущему. Он писал: «Стоять и жаловаться на человеческое падение, не двинув рукой для его уменьшения, значит – поступать по-женски. Карать и злобно издеваться, не сказав людям, как им стать лучше, не по-дружески. Действовать! Действовать! – вот для чего мы существуем». Эти действия надо было бы нацелить на умственное и нравственное улучшение рода человеческого.

Время испытывает на прочность культуры и народы. Все мы внутри огромной реторты, имя которой – «цивилизация». Panta rhei («Все течет»). Эволюция – сложный феномен. В нем мы видим три действующих лица: Природу, Разум (Бога), Человека. Они взаимодействуют, созидают или исчезают в потоке Времени. «Каждое поколение в меру своих сил и возможностей пыталось создать подобие такой философии и идеологии жизни, основу которой составлял бы мир, «организованный, как гармоническое целое».[490] Движение не означает парадного шествия разума. Замедляясь или отклоняясь, порой идя вспять, оно выглядит хаотично и бессистемно. Варварство и дикость спокойно соседствуют и уживаются с разумом и культурой. Христиане ломали шедевры античной культуры. Варвары разрушали прекрасные города. Римляне уничтожили Карфаген. Арабы вывезли библиотеки из Александрии и Ктесифона. Крестоносцы разграбили и дотла сожгли Иерусалим. Евреи разорили город Саломину, вырезав 240 тысяч киприотов (115 г. н. э.). Чингисхан из книг библиотек Багдада строил переправу. Порой в костер цивилизаций шли целые народы, как это не раз бывало в Азии, Америке и Европе. Конкистадоры железом и кровью покорили Америку, а англичане уничтожали ирландцев. Цивилизация не очень-то изменилась. Неандертальский тип, дитя прогресса, сегодня предстает не только в метро, но и в кабине современного бомбардировщика, за пультом ракеты.[491] Может случиться, что современный тип – Homo sapiens или Homo sapiens explorans («Человек разумный, исследующий») – на поверку все же не создаст гуманную и разумную цивилизацию. Философ Э. Юнгер писал о том, как в вымершем и окруженном песками городе нашли доску, где рассказано о неком властителе, считавшем, что богатства и процветание пребудут с ним вечно. Вдруг нагрянул «истребитель всех блаженств и разрушитель всех союзов». Опустошитель и грабитель нажитого, убийца великих и малых, грудных детей и матерей, стал сокрушителем империи, погибшей в потоках собственной и чужой крови. Юнгер пишет, что подобная катастрофа может быть следствием как нападения на Запад чужеродных беспощадных сил, например, «цветных рас», или стать следствием внутренней болезни цивилизации и культуры («смертельной болезнью культуры»).[492] Эти прогнозы обрели пугающую реальность. По оценкам палеонтологов, за время эволюции жизни на Земле сплошной чередой прошло 500 миллионов видов животных и растительных организмов. В настоящее время их насчитывается 2 миллиона. При этом только в результате вырубки лесов суммарные потери флоры и фауны составляют 4–6 тысяч видов в год. И это примерно в 10 тысяч раз больше естественной фоновой скорости исчезновения видов до появления человека.

Живой процесс видообразования почти прекратился. Планета колонизируется видами «технической популяции».[493] Кто же браковщик, в таком темпе бракующий не только виды, но выбрасывающий целые народы из жизненного цикла? Главным судьей жизни и смерти стали развитые страны, властные элиты США, Европы. Авангард прогресса стал авангардом гибели и насилия.

К концу XIX—началу XX вв. европейцы и американцы вступили в период своей зрелости У. Ростоу считает, что этот путь начался в Англии в 1850 г., в США– в 1900 г., в Германии – в 1910 г., в Японии – с 1906 г. Народился «новый порядок», в котором монополистический капитал стал единственным и полновластным хозяином мира. К концу XIX в. 100 млн. европейцев управляли более чем 700 млн. жителей Азии, Африки и Америки. Оттуда непрерывным потоком шли природные богатства, сырье, дешевая рабочая сила. В обратном направлении – жалкие крохи… Характер отношений между так называемыми цивилизованными народами и третьим миром мало изменился. Разумеется, западные страны внесли некоторый вклад в развитие колониальных владений, но вся прибыль от их эксплуатации фактически оставалась у них. В Кении в 1901 г. было 13 поселенцев-англичан, а к 1952 г. число их возросло до 30 тысяч. Сельским хозяйством там было занято 2500 европейских семей, но они заняли 39 тыс. кв. км. лучшей и плодороднейшей территории с самым здоровым климатом. В то же время на долю местных жителей-африканцев пришлось 134,5 тыс. кв. км. сухих, худших, наименее плодородных земель. На душу белого населения (городского и сельского) приходилось 320 акров лучшей земли, а на душу туземного населения – лишь 6 акров худшей земли. Такова справедливость по-европейски.[494] Разрыв в уровне жизни передовых индустриальных стран и остального мира стал практически непреодолимым. Выступая с докладом на Пагуошской конференции (1964) С. Поуэлл привел цифры: «Подсчитано, что пищевые отходы Соединенных Штатов могли бы прокормить количество людей, равное по численности населению США. С 1800 г. материальное благосостояние жителей Европы выросло примерно в 10 раз, тогда как в Индии и Китае оно до недавнего времени оставалось неизменным или даже понижалось. Для 400 млн. людей в Европе и Северной Америке годовой доход на душу населения превышает 400 фунтов стерлингов, тогда как для 1000 млн. жителей Азии, Африки и Южной Америки он меньше 40 фунтов стерлингов».[495] Этот разрыв между нациями (а теперь и внутри наций) продолжает быстро расти.

Что нас ожидает в будущем? Столкновение цивилизаций, о чем писал С. Хантингтон?! В XX в., по его мнению, облик мира будет формироваться в ходе взаимодействия всего семи-восьми крупных цивилизаций. К ним он отнес западную, конфуцианскую, японскую, исламскую, индуистскую, православно-славянскую, африканскую и латиноамериканскую цивилизации. Американец уверяет, что наиболее значительные, трагические конфликты случатся «вдоль линии разлома между цивилизациями». Правомерен вопрос: а не уйдет ли в разлом, не сгинет ли Земля, подобно легендарной Атлантиды, исчезнувшей в бездне?! Не сгинут ли острова и районы, заполненные передовыми технологическими чудесами, в бездне?[496] Перечитывая шпенглеровский «Закат Европы», понимаешь справедливость его слов: «Нам предстоит еще пережить последний духовный кризис, который охватывает весь европейско-американский мир». Сказано это о XX в., или миру еще предстоит Голгофа XXI в. – покажет время. Запад вошел в противоречие с жизнью на Земле. Экономист Всемирного банка Л. Саммерс советует поощрять вывоз грязных производств и ядерных отходов в бедные страны. Если народы последуют его совету, возможно, через миллионы лет пришелец из космоса спустится на Землю и, вскрыв ее кору, увидит безрадостный пейзаж, о котором писал русский ученый Н. А. Умнов (1846–1915) в статье «Эволюция мировоззрений в связи с учением Дарвина»: «Мы увидим совершенно иную, подавляющую картину: сплошное кладбище, и не обычное, привычное нам кладбище индивидов, а вымерших форм, типов, рас – от микроскопических до крупнейших».[497]

Карикатура на теорию Дарвина об эволюции

Капитализм счел идею эгоизма определяющим фактором истории, поставив во главу мотивации поведения народов и личностей первобытные и животные инстинкты. Как сказал О. Уайльд: «Любовь к самому себе – это единственный роман, длящийся пожизненно». Но такой роман не может иметь счастливого конца. В этом мире человек – циник, «который всему знает цену, и ничто не в состоянии оценить» (Уайльд). У них «интеллект – на службе у физиологии» (Хаксли). Их кумир – меняла, ловкач, видящий величайшее искусство жизни в том, чтобы выиграть побольше, а ставить меньше. Тип торжествующего индивидуалиста-хищника не отвечает целям и задачам жизни. Установки типа «Своя рубашка ближе к телу» утвердились в развитых, богатых, аморальных обществах. Там торжествуют одинокие толпы, потерянные поколения. Об этом писал Э. Фромма («Бегство от свободы»). Острую тему не обошли и писатели (Г. Гессе в «Степном волке»). Человек одинок и несчастен: «Цивилизация, которая ради прогресса и роста разрушает малые жизненные группы, сделает людей одинокими и несчастными». Рисмен в «Одинокой толпе» пишет о терроре одиночества (1950). Запад поражен обесцениванием, обессмысливанием жизни. Бессилие и отчуждение людей становятся всеобщими. При опросах часты самооценки: «Как я теперь вижу, будущее совсем пусто для меня», «Все в мире угаснет», «Мы чувствуем себя отторгнутыми от общества» и т. д. и т. п.[498] Старые боги умерли или доживают свой век. Эти настроения заметны и у нас. Миру надо решительнее менять старую философию и представления о «цивилизации». Капитализм в исторической перспективе не оставляет надежд человечеству. На Конференции по окружающей среде и развитию ООН (в Рио-де-Жанейро, 1992) ее генеральный секретарь М. Стронг сделал беспрецедентное признание: «Западная модель развития более не подходит ни для кого. Единственная возможность решения глобальных проблем сегодняшнего дня – это устойчивое развитие». Сделанные выводы, казалось, далеки от нас. Однако во-первых, чужих народов в природе не бывает, и, во-вторых, чей-то чужой пример, как говаривал Э. Берк, «это единственная школа человечества; в другую школу человек никогда не ходил и ходить не будет». Для умных и пытливых история вообще не делится на «свою» и «чужую», ибо в жизни каждого народа, несмотря на «все бесконечное разнообразие их законов и нравов», есть все же некоторые общие принципы и правила, то, что философ называл «общей добродетелью» (Монтескье). Посещая эту школу жизни, толковый ученик никогда не позволит себе забыть великих и полезных уроков. Хотя Б. Чичерин и вынужден был заметить: «Для невежд уроки истории не существуют»… Но народы пока продолжают брести вслепую, действуя по инерции, как бы в сомнамбулическом сне. Мы убеждены: история не сказала еще и не скоро скажет свое последнее слово.