Ошалело шатаясь, я дошел до двери, немного на ней залип, приложив горячий лоб и моргая, чтобы вернуть зрение. И вышел в уже наступившую темноту.
Могу себе лишь представить, как это выглядело со стороны. Сначала от меня шарахнулась, крестясь, группа скорбных лиц, возглавляемая монахом.
Я же видел только одно, как близко родные стены. Библиотека. Шел на этот ориентир и волок меч, издавая им коробящий слух звук. Но он мне помогал держаться. Вижу цель, не вижу препятствий. А вот сейчас точно задувает...
— Маааакс!
Вот сейчас я точно кого-нибудь убью. Вот только меч подниму.
Глава 20. Была бы совесть, стал бы узником
Автором излюбленного воззвания, ну или ругательства, как посмотреть, был воевода. Мужик смотрел на меня со смесью удивления и негодования. Он стоял на границе вечевой площади, освещаемый слабым светом фонарей. И вид мне его очень не понравился. Где этот выцветший чёрт?
— Ты поймал его? — перешел я на фамильярность, сил у меня едва хватало, чтобы держаться на ногах.
— Кого? — сначала не понял Бутурлин и нахмурился: — В смысле?
— Ляяяяяя, — я слегка согнулся, от злости свело нутро.
— Макс, что произошло? Я же просил тебя тихо! — тоже разозлился воевода, приближаясь. — Где он?
Да как так то? Гад вышел через дверь, другого пути не было! И должен был попасть прямо в руки воеводы. Даже с учетом того, что он оказался Ходящим в Тенях, на святой территории он не смог бы пройти через них и метр. Куда он делся?
Видимо, я так остервенело глянул в ответ, что военачальник отшатнулся. Один глаз до сих пор видел через кровавую пелену, в боку что-то саднило, а с ноги рассыпалась последняя часть штанины. Я захрипел и активно поковылял обратно, к осеняющим себя святым знаком людям.
— Вы давно тут третесь? — рыкнул я на них.
Не сил, ни времени на расшаркивания не было. Воевода чуть отстал, не сразу собравшись, но нагнал меня.
Монах, единственный среди них, и знакомый мне по обличительным выступлением, храбро выступил вперед. Лицо его, немолодое, но очень одухотворенное, сразу скривилось от омерзения. Рука поднялась и он выдавил сквозь зубы:
— Изыди, нечисть, у тебя нет права...
— Слушай, мужик, в рожу дам, если продолжишь оскорблять, — я поморщился. — Вы видели кого-нибудь ещё тут? Белобрысого такого, что башка, что брови. Видели?
— Макс, — воевода положил мне руку на плечо. — Ты их пугаешь.
И правда, большая часть на грани обморока, кроме монаха. Тот тоже нервно сглотнул, вздрагивая. Но руку не опускал и стоял на месте с жертвенным видом. Защитник, тьфу. Мы теряли время.
— Я воевода Псковский, — пришел мне на выручку Бутурлин, демонстрируя в подтверждение нагрудный знак. — Мы преследуем преступника. Вы видели кого-нибудь, помимо... — он наградил меня хмурым взглядом, — моего коллеги?
— Мы знаем кто ты, — монах стал чуть увереннее и принял важный вид. — Вот только на святой земле и у тебя прав нет. А коллега твой самозванец. Тот, кто посмел себя назвать армариусом...
Видят боги, я долго терпел. Ничего против этого представителя церкви не имел. Но вот что я имел, так это встречи с фанатиками. Именно такие горящие глаза, затуманенные одной и, конечно же, наивысшей идеей. И ноль способности слушать. Пока он монотонным голосом собирался читать очередную проповедь, этот псих убегает.
Я взмахнул рукой, крепче перехватывая меч, и молниеносным движением приставил острие к его кадыку. Монах застыл и побледнел, раскрыв рот.
— Ты. Кого-нибудь. Видел? — мне приходилось сдерживаться, чтобы не проткнуть его горло насквозь.
Внутри поднималась волна гнева, придавая сил. Тени не откликались, но я их не звал. Перестарался внутри храма, чтобы тот не развалился. И, насколько бы мне сейчас не хотелось забраться в его память, рисковать не стал.
Внезапно вновь отозвался источник Цитадели. Янтарь в навершии ярко засветился, свечение переметнулось на лезвие и пронеслось по нему прямо к перепуганному монаху. Глаза его грозились вот-вот выпасть, так он их выпучил.
Я то силу через себя просто пропустил, а вот его, кажется, приложило неплохо.
— Неееет, — проблеял он, облизывая пересохшие губы. — Никого.
Сука! Я опустил меч и закрутился, оглядываясь. Куда он мог уйти? Если белобрысый не выходил из храма... Подземный ход? На карте, переданной мне княгиней Сабуровой, не было ни одного входа внутри Цитадели. Это не означало, что их тут вообще нет, но все остальные недоступные там были отмечены.
Надо спросить у патриарха. Я дернулся ко входу в храм, но вновь почувствовал тяжелую руку воеводы на плече.
— Макс, — Бутурлин сжал пальцы, удерживая меня. — Лучше не стоит в таком виде.
— Чего? — мои мысли занимало только одно и я не понял о чём он.
— Жопу, говорю, прикрыл бы сначала, — совсем тихо ответил он.
А, чтоб вас! Я с сожалением осмотрел себя, потом взглянул на группу замерших людей. Они от моего взгляда ожили и отшагнули назад. Зараза, да какая разница! Уйдет же.
Связь, созданная магией князя Рябинина, растворилась. Больше я её не чувствовал. Так что был один шанс, пойти по горячим следам. Пусть и без портков.
— Нет времени, — я перевел взгляд на Бутурлина. — Потеряем.
Воеводе не войти в храм, остаюсь только я. Он раздумывал какой-то краткий миг, кивнув. Эмоций при этом на лице пролетело столько, что я и без слов понял. Разгребать мой нудизм и это представление нам придется ещё долго. Ну да главное поймать темного, остальное потом.
Я ломанулся в храм, на поиски патриарха. И в дверях меня долбануло. Ослепило и оглушило, затягивая в водоворот. Тени не успели прийти на помощь и я погрузился в вязкую темноту.
* * *
Разбудил меня странный звук. Словно кто-то выстукивает незатейливую мелодию железякой по другой железяке. Вот настырный гад! Разлепив глаза я увидел бетонную стену. Исцарапанную какими-то линиями и ругательствами.
Повернулся и уткнулся взглядом в конструкцию, не вызывающей сомнений. Сортир типа очко. Ээээ...
Поворот в другую сторону и точно. Дверь с характерной прорезью. Тюрьма, серьезно? От осознания я бодро подскочил. И тут же схватился за шею от неприятного ощущения. Ошейник, противомагический, но не такой изящный как те, что были в моей коллекции. Металлический, хреново обработанный и очень тугой.
— Какого...
Голова кружилась, слабость