Читать интересную книгу Саргассы в космосе (сборник) - Эндрю Нортон

У транспланта были приставки — инструменты — решительно во всех секциях сооружения. Они предназначались для выполнения текущих работ на корабле. Искусственных органов чувств не было — только слуховые и зрительные. Квентин временно превратился в суперуправление космолетом. Саммерс принес на борт мозг-цилиндр, поместил его где-то (он один знал, где именно), подключил, и этим закончилось сотворение космолета.

* * *

В 24.00 энергостанция отправилась на Каллисто.

Когда была пройдена примерно треть пути к орбите Марса, в необъятный салон, способный привести в ужас любого инженера, вошли шестеро в скафандрах.

Из настенного динамика раздался голос Квентина:

— Что ты здесь делаешь, Вон?

— Порядок, — сказал Браун. — Приступаем. Работать надо по-быстрому Каннингхэм, найдите-ка штеккер. Далквист, держи пистолет наготове.

— А мне что искать? — спросил рослый блондин.

Браун посмотрел на Толмена.

— Вы уверены, что он неподвижен?

— Уверен, — ответил Толмен, у которого бегали глаза. Он чувствовал себя голым под пристальным взглядом Квентина, и это ему не нравилось.

Изможденный, морщинистый, хмурый Каннингхэм заметил:

— Здесь подвижен только привод. Я был убежден в этом еще до того, как Толмен перепроверил. Если трансплант подключен в расчете на одно задание, то он располагает только инструментами, необходимыми именно для этого задания.

— Ладно, не будем терять время на болтовню. Разомкни цепь.

Каннингхэм широко раскрыл глаза под смотровым стеклом шлема.

— Минутку. Тут ведь оборудование не стандартное. Оно экспериментальное… Мне надо разобраться… ага!

Толмен украдкой попытался отыскать линзы трансплантовых глаз, но ему это не удавалось. Откуда-то из-за лабиринта труб, соленоидов, проводов, аккумуляторных пластин и всевозможных деталей на него, он знал, смотрит Квентин. Несомненно, из нескольких точек сразу — зрение у него наверняка обзорное, глаза продуманно размещены по всему салону.

А салон — центральный салон управления — был огромен. Выкрашенный в мутновато-желтый цвет, подавляющей пустотой он напоминал причудливый, какой-то сверхъестественный собор; его громада принижала мужчин, превращала их в карликов. Модуляторы необычайных размеров, лишенные изоляции, жужжали и искрили; жутковатым пламенем вспыхивали вакуумные лампы. Вдоль стен над головами людей, на высоте шести метров, проходила металлическая площадка, огороженная металлическими поручнями, — случайное проявление заботы о технике безопасности. На площадку вели две лесенки у двух противоположных стен каюты. Сверху свисал звездный глобус, а в хлорированном воздухе глухо отдавалась пульсация чудовищной мощности.

Динамик спросил:

— Это что, пиратский налет?

— Называйте как хотите, — небрежно ответил Браун. — И успокойтесь. Вам не причинят вреда. Возможно, мы даже отправим вас на Землю, когда изобретем безопасный способ.

Каннингхэм изучал люситовую сетку, стараясь ни к чему не прикасаться.

Квентин сказал:

— Этот груз не стоит таких усилий. Я ведь не радий везу.

— Мне нужна энергостанция, — лаконически возразил Браун.

— Как вы попали на борт?

Браун поднял было руку, чтобы отереть пот с лица, но, скорчив гримасу, воздержался.

— Что-нибудь нашел, Каннингхэм?

— Не торопите меня. Я всего лишь инженер по электронике. Схемы тут запутанные. Ферн, подсоби-ка.

Беспокойство Толмена росло. Он понял, что Квентин после первого удивленного возгласа все время игнорирует его. Какой-то безотчетный импульс побудил его закинуть голову и окликнуть Квентина.

— Да, — отозвался Квентин. — Так что? Ты, значит, в этой шайке?

— Да.

— И ты выпытывал меня в Квебеке. Хотел удостовериться, что я не опасен.

Толмен постарался ответить бесстрастным голосом:

— Нам надо было знать наверняка.

— Понятно. Как вы попали на борт? Радар автоматически отклоняет корабль от приближающейся массы. Вы не могли подобраться на другом корабле.

— Мы и не подбирались. Просто устранили аварийный экипаж и надели его скафандры.

— Устранили?

Толмен перевел взгляд на Брауна.

— А что нам оставалось? В такой крупной игре нельзя довольствоваться полумерами. Позднее эти люди стали бы живой угрозой нашим планам. Ни одна душа не должна ничего знать, кроме нас. И тебя. — Толмен опять взглянул на Брауна. — Я считаю, Квентин, что тебе лучше войти в долю.

Динамик пренебрег угрозой, скрытой в совете.

— Зачем вам энергостанция?

— Мы подыскали себе астероид, — начал объяснять Толмен, запрокинув голову и шаря взглядом по загроможденной полости корабля; перед глазами все плыло от ядовитых испарений. Он ожидал, что Браун оборвет его на полуслове, но толстяк промолчал. Толмен обнаружил, что очень трудно убеждать собеседника, который находится неизвестно где. — Одна беда — он лишен атмосферы. Энергостанция позволит нам создавать воздух. Найти нас в Поясе Астероидов можно будет только чудом.

— А что потом? Пиратство?

Толмен ничего не ответил. Динамик проговорил в раздумье:

— Вообще-то, пожалуй, дело верное. Во всяком случае, на первых порах. Можно будет как следует поживиться. Никто не ждет чего-нибудь подобного. Да, не исключено, что вам это сойдет с рук.

— Ну, — сказал Толмен, — если ты с нами согласен, то какой отсюда вывод?

— Не тот, что ты думаешь. Вашим пособником я не стану. Не столько из соображений морали, сколько из чувства самосохранения. Для вас я бесполезен. Транспланты нужны только высокоразвитой цивилизации. Я буду лишним грузом.

— Если я дам слово…

— Здесь решаешь не ты, — возразил Квентин.

Толмен инстинктивно бросил вопросительный взгляд на Брауна. Из настенного динамика послышался странный звук, похожий на сдавленный смешок.

— Пусть так, — пожал плечами Толмен. — Естественно, никто не требует, чтобы ты сразу переметнулся на нашу сторону. Поразмысли хорошенько. Помни, что ты уже не прежний Барт Квентин — у тебя есть кое-какие механические недочеты. Времени у нас не так уж много, но мы можем подождать — скажем, десять минут, покуда Каннингхэм осматривает твое хозяйство. А там… что ж, мы ведь не в камушки играем, Квент. — Он поджал губы. — Если ты станешь на нашу сторону и поведешь корабль по нашим указаниям, мы сохраним тебе жизнь. Только решайся немедля. Каннингхэм хочет выследить тебя и отключить от управления. После чего…

— Почему ты так уверен, что меня можно выследить? — хладнокровно спросил Квент. — Как только я высажу вас там, куда вы стремитесь, моя жизнь не будет стоить и цента. Я вам не нужен. Вы не могли бы обеспечить мне должного ухода, даже если бы захотели. Нет, меня просто отправили бы вслед за теми, кого вы уже устранили. Я предъявляю вам встречный ультиматум.

— Ты… что такое?

— Ведите себя тихо и ничего не трогайте, а я высажу вас в необитаемой зоне Каллисто и позволю скрыться, — сказал Квентин. — В противном случае — надейтесь на бога.

Браун впервые показал, что прислушивается к этому голосу. Он обернулся к Толмену.

— Блефует?

Толмен медленно склонил голову.

— Наверное. Он безвреден.

— Блефует, — поддержал Каннингхэм, не отрываясь от своего занятия.

— Нет, — спокойно возразил динамик. — Я не блефую. Кстати, поосторожнее с платой. Это часть атомного привода. Заденете не тот контакт — и все мы превратимся в плазму.

Каннингхэм отпрянул от змеевидной путаницы проводов, переплетенных в бакелите. Смуглолицый Ферн, который стоял поодаль, обернулся — взглянуть, что происходит.

— Полегче, — сказал он. — Надо твердо знать, что делаешь.

— Заткнись, — буркнул Каннингхэм. — Я-то знаю. Может быть, именно этого трансплант и боится. Я буду всячески избегать контактов нуклеоники, но… — Он помедлил, присмотрелся к паутине проводов. — Нет. Этот не нуклеонный… по-моему. Во всяком случае, не управляющий. Допустим, я разомкну этот контакт…

Его рука, защищенная перчаткой, потянулась к рубильнику.

Динамик произнес:

— Каннингхэм, лучше не надо.

Каннингхэм занес руку над рубильником. Динамик вздохнул.

— Что ж, будьте первым. Есть!

Смотровое стекло шлема больно стукнуло Толмена по носу. Огромный салон словно стал на дыбы, и Толмен, не удержавшись на ногах, кубарем покатился по полу. Он видел, как вокруг кувыркаются и падают гротескные фигуры в скафандрах. Браун потерял равновесие и тяжело рухнул на пол.

При резком ускорении корабля Каннингхэма швырнуло на провода. Он повис, как муха в паутине, его конечности, голова, все тело подергивалось в непроизвольных судорогах. Темп этой дьявольской пляски постепенно нарастал.

— Снимите его оттуда! — взвыл Далквист.