Читать интересную книгу "Политическая история Римской империи - Юлий Беркович Циркин"

как уже говорилось, известны 13 имений среднего размера (каждое приблизительно по 400 югеров), принадлежавших одному владельцу. Поместья одного господина могли располагаться в разных местах и даже провинциях. Но при всей концентрации богатства в руках одного хозяина или одной семьи каждое такое имение сохраняло хозяйственную автономию.

В имениях, расположенных в Италии и Греции и в романизованной зоне, работали преимущественно рабы. Рабство распространялось, хотя и медленнее, и в менее романизованной зоне, переплетаясь там с доримскими социальными отношениями, в частности с клиентелой. Эти установления вплетаются в сеть античных социальных связей. В ряде районов Испании, Галлии, Британии клиенты широко эксплуатировались наряду с рабами и даже, может быть, в еще большем масштабе. В восточных провинциях в основном эксплуатировались крестьяне-общинники (кометы), а также арендаторы, что не исключало и использования рабов.

Часть производимых ремесленниками изделий изготавливалась в имениях, но основная масса ремесленников сосредотачивалась в городе. Ремесленные мастерские были преимущественно мелкими. Известны мастерские, выпускавшие однотипную продукцию. В мастерских применялся как рабский, так и свободный труд. Соотношение того и другого было различным в зависимости от вида ремесла и региона. На Востоке, где социальное развитие зашло довольно далеко и имелось громадное количество неимущих людей, готовых взяться за любую работу, доля свободного труда была больше, чем на Западе. Основную массу торгового люда тоже составляли мелкие торговцы, хотя в Империи были и крупные купцы, занимавшиеся по большей части оптовой торговлей.

Наряду с этим укладом существовал и крупнособственнический, чисто частный. Владения таких хозяев были исключены из городских земель. В первую очередь данный уклад был представлен императорской собственностью. Монополией императора, как уже было сказано, являлись рудники, ему же принадлежали некоторые карьеры и ремесленные мастерские. В его собственности были и крупные земельные владения — сальтусы, имевшиеся не только в Италии или императорских провинциях, но и в сенатских. Ими управляли прокураторы, располагавшие полной административной властью, практически не подчинявшиеся наместнику провинции и обладавшие даже собственной вооруженной силой. Императорские владения составляли patrimoium Augusti, а кроме того, каждый император имел и свои личные владения — res privata. В результате он оказывался самым богатым человеком в империи. «Исключенными», т. е. не входившими в городскую территорию, имениями владели и сенаторы.

Существовали и другие крупные землевладельцы, и в их числе — разбогатевшие вольноотпущенники. В Италии в результате кризиса муниципального землевладения таких имений становилось все больше. Они образовывали латифундии, т. е. обширные имения, встречающиеся и в провинциях. Например, во времена Нерона половиной провинции Африка владели всего 6 человек. Имения приносили огромные доходы. Так, в начале императорской эпохи сенатор Гн. Корнелий Лентул обладал богатством в 400 млн сестерциев, а фактически правивший государством в первые годы правления Нерона Сенека — в 300 млн сестерциев. Часть владений обрабатывалось рабами, но эффективно организовать рабский труд в столь больших масштабах было практически невозможно, поэтому значительную часть земли отдавали арендаторам. Часто, особенно в императорских сальтусах, первичными арендаторами были относительно крупные, так называемые кондукторы, которые затем сдавали землю мелким арендаторам — колонам, так что в латифундиях в основном работали не столько рабы, сколько колоны. Подобные явления наблюдаются и в рудниках, сдаваемых последним в аренду. Впрочем, наиболее ценные золотые рудники в аренду не сдавались и разрабатывались императорскими рабами.

На Востоке сохранялись владения храмов. Их размеры сократились, но сами они продолжали существовать. Взаимоотношения внутри этих религиозно-административно-хозяйственных единиц оставались теми же, что и в доримское время.

Значительное место в социально-экономической ткани империи занимал крестьянско-общинный уклад. Свободные крестьяне не исчезли, они были и в Италии, и в провинциях. Их значительная часть проживала в рамках городов на тех же правах, что и собственно горожане, т. е. они являлись муниципальными (полисными) землевладельцами. Другие же объединялись в сельские общины. Некоторые общины принесли с собой италийские переселенцы, иные возникли в результате разложения родовых общин, третьи явились результатом внедрения в провинциальное общество местных объединений. В восточных провинциях общины существовали с незапамятных времен, предшествуя не только римскому, но и греко-македонскому завоеванию.

Таким образом, с точки зрения социальных отношений Римская империя I–II вв. не была единой. Ведущее место в ней занимал античный уклад или в римском (в Италии и западных провинциях), или в греко-эллинистическом (в Греции и на Востоке) варианте. Он господствовал в романизованной зоне и занимал важные позиции в романизующейся. В хозяйствах рабовладельцев и землевладельцев античного типа производилась основная масса продуктов, игравших важную роль в имперской экономике. Со времени Августа не только Рим, но и вся Италия были освобождены от уплаты прямого налога. Позже такое «италийское право» стали давать в виде награды и некоторым провинциальным городам. Но большинство провинциалов платило довольно тяжелые налоги. И главными их плательщиками являлись города античного типа. Тяжесть косвенных налогов падала на те центры, в которых активнее шла экономическая и общественная жизнь, т. е. опять же на колонии, муниципии, полисы. Города были и одной из важнейших опор императорской власти. Рабовладельческая знать провинций прямо или косвенно включалась в правящий класс государства. Города античного типа являлись и центрами культуры, поэтому независимо от того, как складывались отношения в конкретных районах, в целом римское имперское общество было античным.

Все больше провинций становилось частями единого организма — Римской империи. Провинциалы входили во все сословия, занимали самые разные посты наряду с римлянами и италиками. Траян, как уже говорилось, был первым уроженцем провинции, достигшим трона. Правда, и он, и его преемники из династии Антонинов являлись потомками италийских колонистов. И нужно было ожидать кризиса Римской империи, чтобы императором стал романизованный провинциал. Но на других ступенях общественно-политической лестницы, включая сенаторов, коренных провинциалов становилось все больше. Это, однако, относилось лишь к тем уроженцам провинций, которые имели римское гражданство. И хотя последнее распространялось все более, значительное число провинциалов его еще не имело. И это сдерживало включение провинций в единую социально-политическую ткань Римской империи.

VIII

НАРАСТАНИЕ КРИЗИСНЫХ ЯВЛЕНИЙ

Приближение кризиса. Антонин умер 7 марта 161 г., и его наследниками стали Марк Аврелий, принявший имя Император Цезарь Марк Аврелий Антонин Август, и Люций Вер (Император Цезарь Люций Аврелий Вер Август). Антонин явно отдавал предпочтение первому, делая наследником всего своего имущества свою дочь — жену Марка и призывая своих советников оказать помощь именно Марку Аврелию. Однако, выступая в сенате после смерти Антонина, Марк настоял на передаче точно таких же полномочий и Люцию Веру. Такое подчеркнуто уважительное отношение к своему брату по усыновлению очень понравилось и сенаторам, и римской публике и увеличило популярность нового принцепса и его соправителя. Ей способствовали и личные качества Марка, его