Читать интересную книгу Звездоплаватели - Георгий Мартынов

Подойдя к месту, где должен был находиться вход в среднее кольцо, он нашел кнопку и нажал ее. Прошло минуты две, - пятиугольный контур не появлялся. Стена оставалась в том же положении. Он протянул руку, чтобы попробовать вторично нажать кнопку, но как раз в этот момент автоматика начала действовать. Проход открылся.

– На этот раз, - сказал Мельников, - замедление было еще более продолжительным. Похоже, что энергия, приводящая в действие механизмы, быстро истощается.

– Если учесть, сколько лет она бездействовала, в этом нет ничего удивительного, - ответил Второв. - Наши аккумуляторы давным-давно бы саморазрядились.

Они ступили на "стеклянный" мостик.

Вспыхнул свет.

– Здесь все пока в порядке, - сказал Мельников.

Дверь в следующий отсек не открывалась еще дольше. Они стояли возле нее в ожидании несколько минут.

– Все хуже и хуже. Боюсь, что придется ждать здесь помощи со звездолета.

– Да, похоже, что автоматика на последнем издыхании.

Дальше в точности повторилось все, что они видели в первый раз.

Исчезла перегородка, закрывавшая следующий отсек. На краю мостика на фоне синего мрака в перекрещивающихся лучах хрустальных нитей появилась фигура фаэтонца. Тем же движением он протянул к ним руки, сказал те же непонятные слова. Потом он исчез, и открылась дверь в помещение, где висела схема. Снова они увидели всю "картину" с начала до конца. Она прошла перед их глазами два раза, но Второв снимал на пленку оба сеанса.

Желание Мельникова осуществилось.

Когда промелькнули последние кадры и на месте "экрана" снова появился лист "плексигласа", Мельников и Второв осмотрелись. В прошлый раз от пережитого волнения они не обратили внимания на обстановку отсека, которая резко отличалась от остальных помещений.

Ни одного цилиндра. Не было мостика - исследователи стояли на полу из незнакомого им материала бледно-розового цвета. Кроме схемы, здесь находились какие-то странные плоские ящики, вертикально прикрепленные к стенам. Ни рукояток, ни кнопок на них не было. Ящики сделанные из золотистого металла, казались сплошными. Догадаться, что они из себя представляют, было невозможно.

– Пойдем дальше, - предложил Мельников.

– Вперед или назад?

– Вперед.

Он подошел к стене, которая, очевидно, отделяла это помещение от следующего, и попытался найти кнопку.

Ее не было.

– Придется идти назад, - сказал он.

Но механизм на этот раз сработал автоматически. Пятиугольный контур появился, "растаял" - и проход оказался открытым.

За ним находилось такое же помещение, какие они уже видели. Так же вдоль стен лежали разноцветные цилиндры, так же тянулся вперед почти невидимый мостик.

Двери работали исключительно капризно. Одни из них открывались сами собой, другие долго не желали открываться. У одной такой двери они простояли минут восемь.

– Наше первоначальное впечатление, что автоматика корабля блестяще сохранилась, очевидно, ошибочно, - сказал Мельников. - Время сказалось на ней.

Пройдя три отсека, которые были точными копиями друг друга, они очутились снова в радиальной трубе.

– По-видимому, все внутреннее кольцо занято помещениями с цилиндрами, - сказал Мельников. - Кроме одного, где мы смотрели картину. Не стоит осматривать сейчас вторую половину кольца. Лучше пройдем к наружным. Может быть, там найдем что-нибудь более интересное.

– В какое кольцо мы пойдем, - спросил Второв, - в самое наружное или во второе?

– Сначала в первое.

Продвигаясь все так же медленно (задерживали капризы дверей и киносъемка, которую Второв вел непрерывно), они обошли половину наружного кольца и легко убедились, что в нем нет ничего нового: все те же бесконечные цилиндры.

– Хотелось бы мне знать, что это такое? - сказал Второв.

– Скорее всего, двигатели или запасы горючего.

– А где же помещения экипажа?

– Во втором кольце. Больше негде.

Он не ошибся.

Второе наружное кольцо, расположенное близко от первого, не имело ничего общего с двумя уже осмотренными. Все здесь было иным. Не было ни одного цилиндра, нигде не проходил хрупкий, "стеклянный" мостик. Разделенные на отсеки, что было естественно на космическом корабле, помещения всюду имели полы из розового материала. Обстановка ясно показывала, что именно здесь жил экипаж фаэтонцев. Мебель отсутствовала, но лежало много сеток, вроде гамаков. Они были небольшого размера, соответствовавшего маленькому росту хозяев, и, очевидно, служили не только постелями, но и стульями. Встречалось что-то вроде шкафов многогранной формы, без дверец. Как открывались эти "шкафы" - осталось тайной.

– Они должны были где-то хранить свои вещи, - сказал Мельников. - Это безусловно шкафы, но открываются не по-земному.

Вероятно, многочисленные предметы, попадавшиеся на корабле, тоже служили обстановкой, но все они были так не похожи на земную мебель, имели столь странную форму, что даже заподозрить их назначение было невозможно. Стало ясно, что, хотя формы тела фаэтонцев были очень похожи на формы тела людей Земли, их повседневная жизнь резко отличалась от земной. А может быть, вся эта обстановка и не имела ничего общего с обстановкой домов Фаэтона, являлась только космической, специально предназначенной для звездолета. Кто мог это сказать?

"Оборудование "СССР-КС3", - подумал Мельников, - также имеет мало общего с обстановкой на Земле".

Он подошел к стене, чтобы перейти в следующий отсек, нашел и нажал кнопку. Второв задержался, рассматривая что-то.

Прошло две минуты, но дверь не открывалась. Мельников терпеливо ждал, привыкнув уже к капризам фаэтонской техники.

Подошел Второв.

– Опять задержка, - сказал Мельников.

Внезапно на том месте, где должен был находиться пятиугольный вход, появилось синее кольцо, перекрещенное двумя желтыми полосами в форме буквы "Х". Потом оно исчезло и дверь открылась.

Мельников наклонился и заглянул в отсек.

Отсек не походил на виденные раньше. Не труба, а правильный шар. По его диаметру было ясно, что шар целиком помещается внутри трубы и потому не заметен снаружи. В центре висела в воздухе какая-то конструкция, окрашенная в синий, желтый и сиреневый цвета. Пола не было. В различных направлениях шли пересекаясь знакомые им "стеклянные" мостики. Хотя звездоплаватели и не перешагнули еще порога, помещение уже было залито светом. С четырех сторон перед разноцветной конструкцией хрустально сверкали четыре предмета, имевшие форму кресел без ножек. На чем они держались, не было видно. "Кресла" были как будто стеклянные.

Мельников в нерешительности посмотрел на Второва.

– Мы не знаем, что значит синий перекрещенный круг, - сказал он. - Может быть, это запрещение входа сюда?

– Если бы это было так, - ответил Второв, - дверь наверняка не открылась бы.

– Во всяком случае это сигнал предупреждающий. Но о чем он предупреждает?

– Может быть, об осторожности?

– Самое правдоподобное. Лучше не входить в это помещение.

– Мне кажется, что это пульт управления кораблем, - тихо сказал Второв. - Сигнал может означать - "Тихо! Не мешать пилоту!" Как бы там ни было, необходимо заснять все это.

– Только очень осторожно. Не делай резких движений.

Один за другим они перешагнули порог двери и ступили на мостик. Пятиугольное отверстие за ними тотчас же закрылось.

– Вы обратили внимание, - сказал Второв, - что двери капризничают только при открывании. А закрываются они вполне исправно.

– Давно заметил, - ответил Мельников. - И это мне очень не нравится.

Он ощущал в себе какую-то смутную тревогу. Синий круг не выходил из головы. Что он мог означать?..

Мостики подходили к каждому креслу Осторожно проведя рукой под одним из них. Мельников понял, что кресла прикреплены к центральной конструкции, но крепления были совершенно невидимы, как тот постамент, на котором стояла чаша в центре корабля. На чем и как держалась сама конструкция - определить не удалось. Мельников боялся дотронуться до нее.

Причудливо изломанные грани этого странного предмета, неизвестно что из себя представлявшего, искрились бесчисленным количеством разноцветных точек, точно крохотными огоньками, - синими, желтыми, сиреневыми. Каждая грань имела свой цвет и казалась бездонно глубокой. Никаких кнопок, рукояток или приборов не было.

– Если это пульт управления, - сказал Мельников, - он имеет очень странный вид.

Второв не ответил. Тихое жужжание кинокамеры одно только нарушало глубокую тишину. Светящийся голубым светом воздух, искрение "пульта", висящие, как будто в воздухе, прозрачные "кресла" - все это было так необычайно, что Мельников, не склонный к фантазированию, размечтался.

"Вот здесь, - подумал он, - в этом кресле сидел когда-то маленький фаэтонец и непонятным способом вел этот необычайный корабль в пустоте Вселенной. Думал ли он тогда, что никогда не вернется на родину, что окончит свои дни на Венере? Куда, с какой целью отправились они в космический рейс?"