— Погоди, — сказал самому себе писатель, — какой же ты Станислав Гагарин?! Для них для всех ты майор Ячменев, Александр Иванович, которого матросы ласково зовут Батей.
Он прошел в ротную канцелярию и остановился перед зеркалом якобы для того, чтобы проверить: ровно ли надет черный берет.
На него смотрел знакомый ему вот уже полвека зеленоглазый тип с перешибленным носом и с вариантом короткой на данный момент и аккуратной полушкиперской, так сказать, бородкой. Да, это был писатель Станислав Гагарин, но с майорскими погонами на плечах.
«Вот так, — мысленно проговорил сочинитель, — значит, я и есть командир батальона? Без меня меня женили… Спасибо товарищу Сталину за ваше счастливое майорство. Но почему только майор? По возрасту мне пора в запас, а потолок для комбата — подполковник. Неужели не успел дослужиться?»
— Это называется процесс омоложения, понимаешь, — услыхал он насмешливый голос Иосифа Виссарионовича. — Скоро узнаете. А пока вживайтесь в образ. Форма морской пехоты вам особенно к лицу. Женщины будут без ума, когда увидят вас в новом, понимаешь, обличье. Вы любите женщин, молодой человек?
— В каком смысле? — сердито — не любит разговоров о женщинах — спросил Ячменев-Гагарин.
Но первому вопрос вождя показался более неуместным, нежели второму. Что ни говори, а эти двое были разными людьми, не без некоторого, разумеется, духовного и психологического сходства.
— В самом прямом, — ответил товарищ Сталин, — и спрашиваю я об этом вовсе не из праздных, понимаешь, соображений.
— Я их уважаю, — ответил командир батальона, теперь писатель Станислав Гагарин слился с ним воедино.
— Тогда все в порядке, — почему-то вздохнул вождь и отключился.
А Ячменев пришел в комнату боевой славы, где его увольняющиеся в запас ребята записывали тем, кто остается, домашние адреса, а Андрей Павлов писал в дембельские альбомы четверостишия-экспромты, на которые всегда был отменным мастаком.
Морские пехотинцы знали, что расстаются они практически навсегда, и настроение у каждого было, естественно, невеселым. Сколько каши вместе съели, компоту выпили… А теперь вот — по домам.
— Пишите письма, парни, — сказал Александр Иванович. — И сюда, в батальон, и друг другу, когда расстанетесь. Забыли в нашем Отечестве про сей жанр, эпистолярным его называли прадеды. Какие письма умели они писать! Это же целый пласт русской литературы!
— Вам бы, товарищ комбат, пару лекций у нас в Литинституте прочитать, — улыбнулся Андрей. — Только при условии: на кафедру подниметесь в этой форме.
— Можешь звать меня по имени и отчеству, Андрей, — ответил Ячменев. — В этой форме, говоришь? Верно, есть в ней нечто устрашающее. Поэтому, ты знаешь, редко появляемся в подобном виде среди мирных граждан.
Но для врагов форма наша в самый раз, она просто обязана наводить страх.
А письма вы и мне пишите… Ежели трудности какие или посоветоваться надо. Обязательно отвечу.
— Напишем, Александр Иванович, — за всех ответил Павлов. — А я, ежели разрешите, буду писать вам стихами.
— Тогда их моя Елена Сергеевна будет поначалу читать… Она стихи любит.
Майор внимательно посмотрел на Андрея. Может быть чуточку дольше задержал взгляд, чем следовало.
«А почему? — спросил себя Гагарин-Ячменев. — Есть основания? Да как сказать… Не хочу думать об этом. Надо помой подаваться да Елену обрадовать сюрпризом».
Бородатый майор, командир батальона, принялся напутствовать ребят, сердечно прощался с ними.
В квартире майора Ячменева его молодая жена Лена смотрела американский боевик со Шварцнеггером по видеомагнитофону.
Незаметно и тихо — профессиональная привычка! — вошел Александр Иванович.
— А у меня для тебя неожиданный подарок, Ленуся, — сказал комбат.
Лена подобралась к нему, обняла за шею, нежно поцеловала, но чувствовалось, что делает она это недостаточно искренне. Майор мягко высвободился из объятий жены и достал билеты на морской лайнер.
— Идем с тобой в круиз по Черному морю. Смотри! — улыбаясь, проговорил он и протянул билеты Елене.
Жена майора едва подавила гримасу разочарования. Снова поцеловала — надо соблюсти приличие — мужа в щеку.
— Вокруг света бы или на худой конец по Европе, — вздохнула она. — Ты же вот у меня весь мир обошел.
— Так то ж моя служба, — ответил комбат. — И вовсе не сахар те мои круизы.
Видавший виды Херсонес и бухта Казачья в Севастополе.
Пятерка морских пехотинцев вышла за ворота части, попрощалась с друзьями. Ребята уходили по дороге, приветственно махали товарищам, оставшимся дослуживать. Впереди — обычное дело! — Андрей Павлов.
Встречающиеся парням севастопольцы добрыми улыбками провожали ребят.
К Федору Иванову подбежала вдруг шустрая девчонка:
— Дяденька, подари мне тельняшку!
Федор в смущении остановился.
Его выручил Алеша Камай. Сунув руку в сумку, он достал новую тельняшку, протянул девчонке. Радостная, она побежала к подругам, на ходу надевая полосатую рубаху.
Из-за угла выглянул мальчишка и сунулся к Ивану Гончаренко.
— Дяденька, разреши примерить берет!
Иван улыбнулся, снял черный берет и надел на голову мальчишке.
— Носи на здоровье, хлопчик. Это тебе подарунок от морской пехоты.
— Еще немного — и мы будем, как нас родила мама, — проворчал Олег Вилкс.
Андрей Павлов критически посмотрел на парней.
— Давайте, парни, переоденемся пока… Снимем форму — и по гражданке до родного дома. И нам вольготней, и слабонервных демократов-пацифистов дабы не перепугать…
Ребята согласились с вожаком, они знали, как воздействует на окружающих их черная лихая форма.
Давайте к автобусу по другой дороге, — предложил Андрей.
Морские пехотинцы проходили мимо леса, кустов, ущелья. Андрей скомандовал:
— Отделение, стой! За мной — бегом марш!
Ребята мгновенно скрылись в кустах, в деревьях за скалой. Через минуту-другую они появились переодетыми в гражданское платье.
— Объявляю привал, — сказал Андрей. — Теперь и перекурить можно!
— Так мы ж не курим! — удивился оговорке сержанта Иван Гончаренко.
Бывшие теперь уже сослуживцы расселись на обочине неподалеку от автобусной остановки.
— Выкладывай, Андрюша, таинственный план, — попросил Олег Вилкс с типичным прибалтийским акцентом.
— План мой прост и сложен, — ответил Андрей. — Садимся в автобус и рвем до Ялты. Гуляем пару дней и ждем «Великую Русь». У меня в Ялте приятель, он заказал нам билеты. Вот мы и поплывем до Сочи, как мирные люди на мирном теплоходе, а там переметнемся в Адлер — и самолетами по домам.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});