полным идиотом, когда решил, что одним лишь предложением смогу все между нами поправить.
А еще не разобрался до конца, насколько допустимо при ребенке. Он маленький еще, и спит вроде бы крепко сейчас, но…в общем, непонятно.
Поэтому отпускаю, и отступаю.
Сжимаю коробочку сильнее, и только хочу занести руку, чтобы закинуть ее куда подальше, как Ви сама делает ко мне быстрый, стремительный шаг.
Поднимается на носочки.
Ее пальцы уверенно накрывают напряженные мои, сладкие губы касаются моей щеки.
Так нежно, и вместе с тем, пиздец, как уверенно.
Замираю.
Что она, блядь, делает? Видит же, в каком я состоянии, что итак весь на взводе.
Сердце колотится, словно ненормальное.
Ее близость, аромат, это что-то запредельно нереальное. Губы…Кайф. Какой же кайф чувствовать их на себе.
Она начинает вести ими по моей коже, и от этого я становлюсь, пиздец, каким опьяневшим. Шатает всего, а мышцы начинают расслабляться.
Хочу, чтобы продолжала, не останавливалась. Хочу ее себе в постель. Под собой хочу. Без преград. В одежде нам сейчас, пиздец, как тесно…
- Возможно, Демьян, я соглашусь на свидание с тобой, - нежно воркует зараза. - Скажем…завтра…
- Завтра? Ты, блядь, издеваешься?
Мышцы в момент становятся снова напряженными.
- Ладно, сегодня вечером, - легко соглашается Заноза.
Ее ладони нежно поглаживают мои, и мне уже не так сильно хочется выбрасывать кольцо. Она расслабляет меня, и забирает коробочку. Кладет ее мне в карман.
Не вижу, просто чувствую.
Сам же продолжаю кайфовать от ее губ на своем лице. Как наркоман, перед глазами которого крутят заветным пакетиком.
Ви, словно кошка, трется щекой о мою, порхает легкими поцелуями по шее, подбородку.
- Расслабься немного, Демьян, - просит она, и я подчиняюсь, словно под гипнозом.
- Свидание вечером, Ви, ты обещала, - произношу я, и сглатываю, потому что ее губы оказываются совсем рядом с моими.
Все еще надеюсь, что поцелует нормально, потому что вот так, как сейчас, это просто удавиться, как тяжело переносить.
- В ресторан со мной пойдешь, и танцевать, - бросаю я, стараясь не думать о том, что, мне блядь, делать теперь со своим стояком.
Как вытерпеть эту нереально адскую пытку.
- Хорошо, договорились, Демьян.
Ви отстраняется, а я пытаюсь продышаться.
Берется за коляску, и снова ее катит.
Несколько секунд я просто стою, и дышу. Унимаю головокружение, стараюсь сбросить напряжение в паху.
Главное, на нее не пялиться. Но как это сделать, когда…Черт…
Собираю волю в кулак, и решительно иду за Занозой.
Не подхожу слишком близко, знаю, она все равно чувствует.
- Ладно, Демьян, до вечера, - говорит у самой калитки.
Я придерживаю, чтобы она могла закатить коляску во двор.
- Ага, - киваю я, но продолжаю идти следом.
- Демьян?
Наверное, Заноза решила, что смогла избавиться от меня.
- Вечером свидание, а сейчас…бытовые будни, - говорю я. – Раз уж мы выяснили вопрос с отцовством, я хочу участвовать. Итак слишком много пропустил.
Ви хмурится, но не успевает ответить.
Дверь распахивается, и на крыльцо выходит невысокая женщина с поджатыми губами и злющим недовольным взглядом.
Та самая, что отчитывала меня в прошлый раз, ее мать.
- Виола, это кто? – спрашивает женщина, и тычет в меня пальцем. – Что он здесь делает?
- Мам, тебе какая разница? Просто зашел в гости.
Огибает крыльцо, и катит коляску к другому входу.
- Здрасти, - говорю я, чуть задерживаясь. – Будущий муж вашей дочери.
Протягиваю руку, но женщина ожидаемо ее не пожимает.
- Муж, говоришь, - тянет недоверчиво, и прищуривается.
- Да, так и есть.
- А ничего, что у нее ребенок?
- Нормально.
- Да? Или ты…тот самый…Постой-постой…Только не говори, что ты…
На лице женщины отражается активная работа мысли, и мне кажется, еще чуть-чуть, и она схватит швабру, стоящую тут же, и выгонит меня взашей.
- Вот кольцо, - говорю я, и достаю коробочку. – Я с серьезными намерениями.
Отщелкиваю крышку, и у матери Ви сразу округляются глаза.
Походу, вид бриллиантов в золотой оправе немного примиряет женщину с действительностью. Знала бы она еще их стоимость.
- Эээ, - бормочет женщина невразумительно, и я, довольный произведенным эффектом, убираю коробочку обратно.
- У нас это, крыша прохудилась. Заделали немного, но, - говорит вдруг она, и стреляет в меня глазами.
Я понимаю, что мое спокойное пребывание здесь вполне решается привычным мне способом.
Отлично.
Киваю, предлагая матери Ви не ходить вокруг да около, а сразу озвучить весь список, что нужно сделать, чтобы она до меня не доебывалась.
…
Согнувшись, потому что дверной проем слишком низкий, я прохожу мимо опустевшей коляски в предбанник, дальше пробираюсь по тесному коридору, мимо небольшого, старого холодильника, и попадаю в довольно светлую комнату с кружевными занавесками на окнах.
Ви склонилась над столом, стоящим в углу, застеленным пеленкой в горошек, и стягивает одежки с сына. Тот проснулся, и уже вовсю гулит.
Я быстро осматриваюсь.
Метрах в двух от пеленального столика, у окна, стоит кровать, рядом простенькая детская кроватка, явно, что не новая.
На стенах дурацкие обои в полоску, что, в принципе сочетается с занавесками.
Старое продавленное кресло. На небольшом столике ноутбук.
Это, наверное, единственное, не считая пачки памперсов, что отличает комнату от той, в которой я ночевал, когда приезжал сюда в прошлый раз, и хоть как-то напоминает о том, в каком веке мы живем.
Делаю шаг к малышу, но Ви меня останавливает.
- Если хочешь дотронуться, вымой, пожалуйста, руки, - просит она, не оборачиваясь. – Умывальник при входе.
- Ладно.
Возвращаюсь обратно на улицу, мою руки, и снова вхожу в дом.
Стараясь абстрагироваться от обстановки, прохожу, и, наконец, оказываюсь рядом с сыном.
Смотрю на него, и дух захватывает от впечатлений. Теперь ведь точно мой, абсолютно точно, и как же мне от этого кайфово на душе.
Мы встречаемся взглядами, карапуз взвизгивает, и широко мне улыбается. Я улыбаюсь в ответ, просто не могу не улыбнуться. А еще тяну к нему руку, и тот сейчас же ухватывает цепкими ручонками за палец.
Понимаю вдруг, что сильно соскучился по нему.
- Какой же он классный, - говорю я, и Ви согласно кивает.
- Какая же ты молодец, что…
Обрываю, потому что не хватает сил выговорить вслух, но она понимает, что я имею в виду. Что не сделала аборт, что выстояла. За это я буду благодарить и любить ее вечно.
- Хочу подержать. Не волнуйся,